— Не человек, но спасибо, — огрызаюсь я в ответ, прежде чем успеваю себя остановить.

Краем глаза я замечаю какое-то движение, и мгновение спустя путь передо мной преграждается. Зеленоглазый волк стоит, скрестив руки на груди, на шаг позади вампира, который смотрит на меня с ухмылкой, стоя ближе, чем, я уверена, это необходимо. Он постукивает себя по подбородку, окидывая меня взглядом с головы до ног, хотя плащ скрывает от них большую часть меня.

Благодарная за плотную ткань на мне, я просовываю руки внутрь и хватаюсь за первое попавшееся под руку оружие. На всякий случай.

— Ну, ты не вампир, поскольку в тебе нет ничего кричащего, — заявляет он, морща на меня нос, но я остаюсь совершенно неподвижной, отказываясь реагировать.

— Определенно не волчица. Она не отличается теплотой и приветливостью, — добавляет парень позади него, заставляя вампира кивнуть.

— Не человек, как она говорит, и у нее отсутствуют заостренные уши. Конечно, она носит плащ, как маг, но у нее нет ауры царственной мудрости, как у Авеля. Ты согласен? — Он не удосуживается оглянуться через плечо на своего спутника, который кивает в знак подтверждения.

— Если вы закончили со своей оценкой… — Начинаю я, но взгляд вампира темнеет, когда он качает головой. Что только еще больше раздражает меня.

— Остается только оборотень, но в этом уравнении… чего-то не хватает. — Он придвигается ближе, заставляя мой позвоночник напрячься. — Итак, мы вернулись к началу — ты человек. Ложь об этом никогда не изменит этого факта.

Я сдерживаю желание закатить глаза, едва, и уже открываю рот, готовая поставить его на место, но резкий звук девчачьего хихиканья лопает тот небольшой пузырь, в котором мы находились. Мои губы сжимаются, и я прикусываю язык, заставляя себя молчать.

Заглядывая им через плечо, я слежу за новоприбывшими: тремя девушками и пятью парнями. Я чувствую, как обе пары глаз еще на мгновение задерживаются на моем лице, прежде чем проследить за моим взглядом.

Используй это в своих интересах, Адди. Убирайся. Отсюда.

Они встают передо мной прежде, чем я успеваю поспешно ретироваться.

— Кто это? — спрашивает одна из девушек, глядя на меня свысока с видом превосходства, который мгновенно выдает в ней вампира.

— Подождите, это не та чудачка без ушей фейри, которая стояла с ними? — одна из ее подруг смотрит на меня с тем же выражением, когда произносит свою колкость, и я делаю два поспешных глубоких вдоха, пытаясь успокоить свою инстинктивную реакцию, но это мало помогает подавить раздражение, бурлящее в моих венах.

Это чувство только усиливается, когда девушки смеются над ее замечанием, а черноволосый вампир с острой челюстью, который первым обратился ко мне, пытается встретиться со мной взглядом.

Не реагируй. Не реагируй. Не реагируй.

— Она фейри? Но как? — Спрашивает волк, щелкая себя по уху, чем вызывает еще один смешок у растущей группы.

— Фу, фейри, зачем мы вообще ведем этот разговор?

Вкус меди наполняет мой рот, когда я изо всех сил стараюсь держать рот на замке, хотя мне хочется вонзить клинок в шею этой девушки и сделать из нее пример.

Я действительно должна; это было бы очень весело, но я не хочу раскрывать свои карты так скоро. Если альтернатива в том, что они недооценят меня, то пусть будет так.

Я снова делаю глубокий вдох, и на этот раз получается немного лучше, чем в прошлый, что дает мне достаточно топлива, чтобы ставить одну ногу перед другой, обходя группу в целом, но меня так же быстро останавливают.

— Фейри здесь стоят настолько низко, насколько это возможно. Тебе здесь будет очень, очень одиноко, — ухмыляется мистер Вампир, глядя на меня сверху вниз с усмешкой, приподнимающей его верхнюю губу.

Я чувствую, как внутри у меня все обрывается, когда мой язык выскальзывает из зубов, которые я обнажаю в том, что, я уверена, выглядит как кривая, дикая улыбка, которая никак не помогает мне хорошо выглядеть.

— О, я могу опуститься еще ниже, — бормочу я, на этот раз подходя к нему ближе. Движение, от которого его глаза чуть расширяются. Хорошо, ты знаешь, что я тебя не боюсь. — Когда я опускаюсь на колени перед членом, достойным подчинения, я могу опуститься намного, намного ниже. — Мои ноздри раздуваются, дыхание становится коротким и резким. Я смотрю на него, слыша, как вокруг меня раздаются вздохи от грубых слов, которые срываются с моих губ, но я такая, какая есть. В некоторые дни сдерживаться немного сложнее, чем в другие. — Хорошего дня, — добавляю я, пытаясь мило улыбнуться, но знаю, что это все еще далеко не дружелюбно.

Однако я не жду, чтобы узнать, как он отреагирует. Он отходит на дюйм, и я убегаю оттуда, прежде чем произнесу еще хоть слово.

СЕМЬ

АДДИ

С

ерый… похоже, это мой цвет. В нем мои глаза кажутся светлее, а волосы почти белыми. Я вроде как не испытываю ненависти к выданному академией плащу, который теперь ниспадает на мои плечи, но цель и смысл, стоящие за ним, все еще раздражают меня.

Он не окутывает меня, как мой черный плащ, поэтому под ним нельзя носить жилет с кинжалами. Но я все равно спрятала несколько клинков, где только можно, и, по крайней мере, на груди стало легче.

Провожу пальцами по замысловатой косе, которую я заплела, убрав волосы с лица, чтобы убедиться, что она надежно закреплена. Несколько прядей все же выбиваются, но этого не избежать с моими непокорными локонами.

Мне нужно отправляться на завтрак, а это значит, что придется пройти весь путь до столовой. Вчера я заглянула туда, успела перекусить и без лишних проблем проскользнуть в свою комнату, но чутье подсказывает, что сегодня утром мне так не повезет.

Видения черных как смоль волос и темно-карих глаз вспыхивают в моем сознании, сливаясь с растрепанными каштановыми волосами и глазами, более зелеными, чем мои собственные.

Мне следовало бы держать рот на замке, но иногда это просто невозможно. Уступая и давая какой-либо ответ, я лишь поощряю их продолжать, а мне это совсем не нужно. Надеюсь, мне удастся избежать лишнего внимания со стороны других истоков и не привлекать к себе внимания, одновременно разжигая огонь в фейри, с которым я нахожусь, чтобы мы могли вместе достичь важной конечной цели.

Отмахиваясь от этих мыслей, я на время откладываю их в сторону. То, какой мне нужно быть и как действовать, чтобы производить правильное впечатление на окружающих, звучит слишком сложно, и я не хочу споткнуться под давлением, даже не закончив первый день занятий.

Мой взгляд падает на ящик стола, и я спешу к нему, желая еще раз увидеть письмо, прежде чем уйти. Когда я вернулась вчера вечером и внимательно перебрала свои вещи, я нашла еще одно проникновенное письмо, на котором было написано мое имя. Только на этот раз оно было от моего отца.

Адди,

Любовь моя.

Ты сильная, ты храбрая, ты — все, чем тебе было суждено стать.

Оставайся верной себе, следуй зову своего сердца, и ты окажешь положительное влияние на окружающий мир.

Что бы ни произошло, я горжусь тобой, я восхищаюсь тобой, я люблю тебя.

Не забудь расставить приоритеты среди грядущего безумия и не беспокойся за нас с Норой.

Со всей любовью,

Папа

Я должна быть обеспокоена тем, что им обоим удалось незаметно подсунуть письма в мои вещи, но я благодарна за это, несмотря ни на что. Аккуратно сложив его, я убираю его обратно и снова готовлюсь к выходу.

После того, как я в последний раз обошла свою комнату, убедившись, что все в порядке, я, наконец, направляюсь к двери. В коридоре тихо, когда я выхожу, и я наслаждаюсь тишиной, направляясь к лестнице. Несколько человек сидят в общей гостиной, нервно улыбаясь мне, когда я захожу в комнату. Я приклеиваю улыбку на свое лицо, прежде чем выйти на улицу.

— А вот и ты.