— У нас теперь есть секреты? Мне одиноко без тебя, Адди. Ты должна как-то развлечь меня. — Она хлопает ресницами и выпячивает нижнюю губу, прекрасно понимая, что я не могу ей отказать. Не думаю, что когда-либо встречала кого-то, кто мог бы.

— Почему ты всегда заставляешь меня быть мягкой с тобой? — Ворчу я, и она сияет, зная, что я у нее в кармане.

— Потому что ты любишь меня.

— Хм, я передумала.

— Конечно, это так, — говорит она, закатывая глаза, пока я пытаюсь подобрать слова для объяснения.

— Парни-фейри здесь довольно тихие, или, может быть, так кажется из-за сравнения с другим истоками, — объясняю я, устраиваясь поудобнее у изголовья кровати.

— Значит, он не фейри. — Как мне объяснить, что у меня полно забот с двумя парнями, ни один из которых не фейри? — Он хотя бы мечтательный? — спрашивает она, когда я не отвечаю сразу, и я усмехаюсь.

— Нет, мечтательный, говорило бы о том, что они милые.

— Они?

— Хм? — Я хмуро смотрю на нее в замешательстве, а она наблюдает за мной через мобильный телефон, прежде чем ее рот расплывается в широкой улыбке.

— Ты такая крутая, Адди. Очевидно, что изменения в новом мире начинают набирать обороты.

Я хмурюсь еще сильнее. — Что это значит?

Она пожимает плечами. — Я имею в виду процесс создание партнерских отношений между одной женщиной и несколькими мужчинами.

— Ты знала об этом? Об этом что, знали все, кроме меня?

— Пока ты часами тренировалась, мне нравилось быть в курсе того, что происходит в мире за пределами ранчо, — парирует она, и самодовольная усмешка растягивает ее губы еще шире.

— Конечно, ты курсе. — Ей всегда нравилось напоминать мне, что она намного умнее, чем я о ней думаю.

— Когда ты станешь наследницей, я буду твоим главным доверенным лицом. Я буду держать тебя в курсе всего, не волнуйся, — обещает она, и мое сердце замирает, когда я приподнимаю бровь, глядя на нее.

— Ты действительно думаешь, что я позволю тебе показать свое лицо миру и сделать из тебя мишень только за то, что ты будешь находится рядом со мной?

— Ты просто умоляешь меня взбунтоваться. Ты ведь понимаешь, да?

— Ты бы не посмела.

— Мне кажется, я смогу принять этот вызов, — настаивает она, отчего у меня щемит в груди. Я знаю, что слишком опекаю ее, но на то есть веские причины. Наша история болезненна. Она уже достаточно настрадалась, и я хочу оградить ее от всего, что может произойти дальше. Я знаю, что не должна, и в глубине души знаю, что не могу делать этого вечно, но я просто пока не готова признаться в этом самой себе.

Она такая сильная духом, несмотря на все, через что мы прошли. Это только подчеркивает, как сильно я ее люблю.

— Я люблю тебя, Нора, — выдыхаю я, позволяя своим искренним эмоциям всплыть на поверхность, хотя бы на минуту.

— Я тоже тебя люблю. — Стук в дверь застает меня врасплох, и от понимания в ее глазах того, что мне нужно идти, у меня сжимается в груди. — Это один из них?

— Надеюсь, что нет, — парирую я, и она хихикает.

— Веселись и обязательно предохраняйся, — пропевает она, прежде чем завершить звонок, оставив меня смотреть на черный экран.

Предохраняться.

Прошлой ночью, с Кассианом, он…?

Черт. Я не помню никакого беспорядка, но член у этого парня огромный, так что это все может быть еще где-то глубоко внутри. Я, блядь, не знаю.

Еще один стук эхом отдается от моей двери, вырывая меня из моих мыслей. Положив свой сотовый телефон в ящик стола, я на мгновение прижимаю ладонь к двери, прежде чем распахнуть ее и обнаружить стоящего передо мной Крилла.

Его каштановые волосы кажутся темнее без естественного освещения, и это только выделяет черные татуировки, покрывающие его кожу. В черных джинсах и рубашке с на четверть расстегнутыми пуговицами он выглядит таким же греховным, как и всегда. Жаль, что он наполовину скрыт плащом, обозначающим его исток.

— Что я могу для тебя сделать, Крилл? — Спрашиваю я, когда он не сразу подает голос.

Он не торопится, позволяя своему взгляду путешествовать по моему телу, прежде чем встретиться со мной взглядом и пожать плечами. — Ты идешь на ужин.

Нет ни «пожалуйста», ни вопроса, ни выбора. Ничего, кроме требования.

К черту это, и к черту его самого.

— Я пасс, но спасибо, — выпаливаю я с приторно-сладкой улыбкой, прежде чем захлопнуть дверь у него перед носом. Друг или враг, я не собираюсь разбираться с этим бардаком сегодня вечером.

ТРИДЦАТЬВОСЕМЬ

КРИЛЛ

Я

не ожидал прям радостного приветствия, но захлопывать дверь перед моим носом было не обязательно, верно? Я был вежлив. Я думаю.

Может быть, я был слишком мил? Может быть, я был недостаточно мил? Может быть, мне все равно.

Проведя рукой по лицу, я спускаюсь обратно по лестнице. Достигнув общей зоны на первом этаже, меня встречают нервные взгляды, полные неуверенности, которую можно встретить только у фейри.

Я выхожу наружу, не обращая ни на кого внимания, просто потому, что это только усилит их напряжение. Мое присутствие, рассеивающееся подобно туману, принесет им больше покоя, чем дружеский взмах руки или улыбка.

Поджав губы, я отступаю на несколько шагов и смотрю на здание. Мне требуется мгновение, чтобы найти окно, которое, как я знаю, принадлежит ее комнате. Если бы мои отличные навыки ориентации не работали, то отсутствие жизни, исходящее из этого стеклянного квадрата, точно дало бы нужный ответ.

Я едва успел увидеть внутреннюю обстановку ее комнаты — или ее отсутствия — и не могу решить, удивлен я этому или нет. Раздраженный тем, что так глубоко задумываюсь об этом, я качаю головой и сосредотачиваюсь на текущей задаче.

Отвести Адди в столовую.

К счастью для меня, ее окно слегка приоткрыто. Достаточно, чтобы я смог забраться внутрь. Тогда она не сможет захлопнуть его у меня перед носом.

Расправив плечи, я позволяю магии танцевать по моим венам. В ушах раздается знакомое хлопанье крыльев, пробуждая меня к жизни, когда я обращаюсь. Оттолкнувшись от земли, я взмываю в воздух и лечу к небу. Мои легкие наполняются впервые за целую вечность, когда я позволяю своему внутреннему зверю взлететь, как в небо, так и внутри себя.

Я даю себе несколько минут насладиться моментом, позволяя всем тревогам и стрессам улетучиться, пока мой разум проясняется. Есть что-то в моей измененной форме, что дополняет меня таким образом, что я даже не могу начать объяснять. Мысленно пообещав сделать это снова в ближайшее время, я устремляюсь к окну Адди.

Мой коготь цепляется за оконное стекло, распахивая его, и я возвращаюсь в свою человеческую форму. Мои ноги с глухим стуком ударяются об пол. В то же время всемогущий крик звенит у меня в ушах, но, прежде чем я успеваю найти источник звука, мое тело взмывает в воздух. Тянущее ощущение пробегает рябью по моему телу, когда меня толкает с необузданной силой. Моя спина ударяется о стену, и я оседаю на пол, ошеломленный. Я никогда не испытывал такого облегчения от того, что при обращении не остаюсь обнаженным.

Я быстро отталкиваюсь ладонями, чтобы встать, опираясь на стену позади меня, и пытаюсь осознать, что только что произошло.

— Какого хрена? — Стону я, оценивая, где я нахожусь. — Как я снова здесь оказался? — ворчу я, замечая, что нахожусь в коридоре перед комнатой Адди. Дверь ее спальни открыта, и она стоит на пороге, уставившись на меня, пока я потираю голову.

— Очевидно, защита Броуди действительно работает, — размышляет она, не в силах сдержать улыбку, исказившую ее губы.

— Погоди, здесь установлена одна из защит Броуди? — Уточняю я, и она кивает. — Черт, неудивительно, что это больно, — ворчу я, чувствуя боль от удара всем телом.

— Что это значит?

Я пожимаю плечами, и это чертовски больно. — Это значит, что я собираюсь задать ему трепку за это, когда увижу.

Превозмогая боль, я полностью выпрямляюсь, стряхивая невидимые ворсинки с джинсов, как предлог собраться с духом. Когда я снова поднимаю взгляд, то вижу, что Адди многозначительно смотрит на меня, скрестив руки на груди.