Раздетое почти догола поджарое тело оставляло за собой кровавый след, пока Тёмный волочил его по траве в сторону Шианхута. Кайхирий почти закончил работу, и Астерот, вернувшись за головой, вновь приложил её к шее. Он брезгливо отряхнул руки и сформировал перед собой небольшой черпак из Тёмной Материи и начал им перетаскивать перемешанные плоть и кости эльфов в сторону неровного среза посреди шеи.

Вместе с приготовлениями к ритуалу он осматривал тело эльфа, пытаясь по косвенным признакам получить какую-либо информацию о месте, где тот жил. Тело было худощавое, но не худое, значит, в лагере не так много еды, чтобы кормить всех досыта, но какое-то, пусть и не самое большое, количество всё же есть. На ключицах и плечах присутствуют вмятины от брони, как будто эльф носил её, почти никогда не снимая. Значит, с воинами у них проблема и их не так много, раз этому бедняге приходилось почти постоянно ходить в броне, либо же в их поселении небезопасно снимать защиту. Весь торс был покрыт каким-то въевшимся в кожу узором, который разрывала жестокая рана в области сердца. Интересно, зачем эльфам это понадобилось? Банальное соблюдение традиций, или странные линии, спускающиеся с плеч почти до самых бёдер, имеют какой-то скрытый смысл?

Тем временем на шее скопилась приличная горка месива, и маг принял решение начинать. По земле вокруг него поползла Материя Тьмы, высасывающая из растений Материю Жизни и передающая её Астероту. Жизнь проходила по телу мага, долечивая то, что не вылечил он сам, частично терялась в накопителе, но всё же выходила через ладони, тут же устремляясь к отрубленной голове.

Зеленоватый дымок окутывал последствия работы Шианхута и тихо шипел, пытаясь сбросить с себя контроль Тёмного, но он был непреклонен. Материя Жизни раз за разом влетала в жуткую рану, присыпанную плотью и костями, и понемногу, она начала затягиваться. Лира, увидев результат работы мага, сдавленно пискнула, боясь отвлечь Тёмного от ритуала. На её глазах происходило настоящее чудо: отрубленная голова прирастала обратно к телу! Правда, эльфа таким уже не воскресить, но связь его Души с телом станет чуть лучше.

Наконец, довольный своей работой, Астерот впитал в себя остатки разлитых в пространстве Материй и склонился над трупом. Его шею пересекал длинный неровный шрам, из которого в некоторых местах выглядывали обломки костей — своеобразное напоминание о том, каким именно образом голова была возвращена на своё место. Коснувшись руками лица позолоченного, Тёмный впустил в мёртвое тело Материю Смерти.

Материя искала те точки в теле, где связь Души с физическим её воплощением наиболее сильно. Раньше Астерот не разговаривал с мёртвыми, но несколько раз видел некромантов за работой, и потому думал, что сумеет повторить их действия и добиться схожего результата. Воскрешение ему не было нужно, он хотел ограничиться недолгим контактом с умершим эльфом, и упрощение задачи вселяло в него надежду, что он сможет справиться.

Труп эльфа понемногу окутывал сизый дым, и вскоре тело почти полностью скрылось в нём. Он был почти прозрачный: Тёмный не хотел тратить большие количества Материи, решив приберечь побольше на потом: кто знает, как скоро ему потребуется разговорить мертвеца?

Наконец мёртвое тело дёрнулось, заставив испуганно подпрыгнуть Лиру. Цит всё так же стоял, отвернувшись от работающего мага, и пытался воззвать к своей эльфийской половине, которая его оставила. Да, сейчас он находился в родном мире, и тут две части его Души словно поменялись ролями: теперь человеческая сторона была слабее и приходила скорее приступами, а эльфийская стала основной.

Астерот, сам немного испугавшийся резких движений мертвеца, не сразу понял, что должен что-то сделать в ответ. Пять точек, сияющих для его магического взора ярким синим цветом, понемногу подтачивали его запасы Материи Смерти, так что он не мог позволить себе промедления.

— Кто ты? — Маг решил начать с простого. Вроде, некроманты говорили ему, что на призыв откликается не всегда та Душа, которая нужна, особенно этому потворствует отрубленная перед смертью голова. Но сейчас-то она на месте, и в ней даже синяя точка расположилась, значит, наверное, контакт должен быть установлен?

— Шинаэль Делат… младший страж её… Величества Ланиэль Прекраснейшей. — После начала общения труп, окутанный сизым дымом, немного поднялся. Мертвец говорил с задержками, затрудняя понимание его речи. Сообщённая им информация не позволяла никак опознать обладателя этого тела, поэтому Тёмный решил просто смириться с тем, что он не знает своего собеседника.

— Где вы живёте, в какой стороне? — Для точности Астерот, чуть напрягшись, переслал по мысленной связи немного смазанный образ того, что видел вокруг себя. Глаза для усиления связи пришлось закрыть, ведь яркий окружающий его мир мешал сосредоточиться на разговоре с мертвецом.

— Там… — Тело выгнулось дугой, но Астерот уловил пришедшую обратно картинку. На ней от трупа эльфа в противоположную изначальной сторону устремлялась красная линия. Учитывая, что слабые мёртвые не могут врать, как ему говорили некроманты, небольшой отряд либо обошёл их кругом перед нападением, либо возвращался откуда-то и по пути наткнулся на них.

— Расскажи о жизни в вашем лагере.

— О… жизни? — Мёртвая Душа сделала вид, что впала в ступор: как умершего можно спрашивать о жизни? Но, всё же, эльф ответил, не в силах противиться воле начинающего некроманта. — Хорошо… Нас было… не очень много, около… нескольких сотен. — Связь с эльфом почему-то потеряла стабильность, и для того, о чём-то сказать, нужно было очень постараться. — Мы жили… хорошо…, но еда заканчивалась… было больно смотреть, как умирают мои друзья… Эпоха Скверны… подкосила нас… многих потеряли… начали голодать… — Даже мёртвого эльфа, видимо, волновали описываемые им события, потому что Астерот чётко почувствовал сквозящую в его словах печаль и тоску по умершим.

— Почему ты говоришь об этом, как о прошлом? Сейчас там лучше?

— А что это, как не прошлое? — Душа теперь уже взаправду удивилась. — Для меня это всё теперь лишь то, что привело меня к тому, чем я стал… — Труп вновь выгнулся дугой, и Тёмный увидел молодого некроманта, окружённого десятком Скелетов. — Жизнь сковывала меня, но теперь… можно ли сказать, что я… счастлив? — Синие точки на теле эльф замигали, Материю Смерти уносило в сторону, и связь с мертвецом оборвалась. Да, информативно пообщались, ничего не скажешь.

— Ну, как поговорили? — Лира одним прыжком оказалась у упавшего на траву трупа и севшего рядом с ним Астерота. Тёмный устало потирал виски. Работать с малознакомой Материей оказалось тяжелее, чем он себе представлял, но в пределах допустимого. Правда, после резкого разрыва у него потемнело в глазах, что и заставило его осесть на траву.

— Нормально «поговорили». — Маг поднялся с земли и отряхнул плащ от прилипших к нему травинок. — Их лагерь с другой стороны, эти хитрецы думали нас запутать. Пойдёмте, посмотрим, как живут эльфы. Цит, ты с нами?

— Я жду, что ты раскаешься в своих поступках. — Поджал губы полуэльф, не двигаясь с места. — То, то ты творишь с невинными, вызывает желание тебя немедленно уничтожить.

— Уничтожить? Посмотри на свою руку и вспомни о своей первой попытке. Если попробуешь второй раз, то дело может не ограничиться маленькой меткой. А сейчас ты возвращаешь себе человеческое состояние, ведь с тобой-эльфом общаться невозможно, и мы идём к твоим «друзьям». Понял?

Цит пожевал губы, но ничего не ответил. Бушующее внутри него отвращение к существу, способному просто так вырезать тех, кто просто что-то не так ему сказал, сдерживало лишь понимание того, что это существо гораздо сильнее чем он. В одиночку ему не победить, а если учесть, что вокруг него ходит ещё два стража, меньше чем впятером нападать на него уж точно не следует. Ничего, может, в лагере найдётся кто-нибудь, кто поддержит идею убийства этого Тёмного мага…