— Нет, так даже проще, — качает головой собеседник. — Честно говоря, я представлял вас совсем иным.

— Разочарованы? — не удерживаюсь от подколки.

— Скорее наоборот, — улыбается уголком губ. — Думал, что титул единственного Короля в регионе накладывает особый отпечаток, но…

— Но не делает из меня напыщенного индюка, — усмехаюсь я.

— За что я благодарен самой Системе!

— В любом случае, ты ведь не просто так вышел на связь, верно, Тит? — неожиданно перехожу на «ты».

— Именно так, — его лицо вновь становится непроницаемым. — Возможно, ты не поверишь, Король Шурик, но я не могу молчать. Прошу только выслушать то, что должен сказать.

— Хорошо, внимательно слушаю, — скрещиваю руки на груди.

— Кхм, — прочищает горло командующий Тит, собираясь с мыслями. — Мы по разные стороны баррикад, но я верю, что ты, как и Консул, желаешь добра своему народу?

— Я хотя бы не превращаю большинство жителей в рабов на военных фабриках, — вздыхаю я.

Лицо Тита каменеет. Тема явно задевает его за живое, но мне важно услышать его мнение. И командующий оправдывает ожидания.

— Всем приходится чем-то жертвовать, — хмуро произносит Лорд Детройта. — Без жёстких мер Консула Париж мог не появиться вовсе. Нас разбили бы в первые месяцы. Война на юге пылала бы до сих пор. А так, несмотря на издержки, игроки обрели мир.

— Худой мир лучше доброй ссоры? — спрашиваю я.

— Можно сказать и так, — кивает Тит. — Железный Легион был щитом, защищавшим Париж от внешних угроз. Мы, солдаты, три года проливали кровь, чтобы рано или поздно объединить человечество и обеспечить его будущее. Достойная цель, как по мне.

— Жаль, что исполнение подкачало.

— Никто не говорил, что наш путь единственно верный, — рычит Тит. — Но мы хотя бы верили, что можем добиться большего. Стать лучше со временем.

— К чему эти философские беседы, Тит? — наконец, спрашиваю я. — Мы оба не дипломаты. Плести словесные кружева — это не о нас. Повторю вопрос, к чему ты клонишь?

Тит впивается в меня немигающим взглядом через магическую сферу.

— Как бы ни хотелось этого признавать, но я уважаю тебя, Король Шурик, — его слова застают врасплох. — Как и Консул, ты ценишь человеческие жизни. Понимаешь разницу между воинами и мирными жителями. Не проливаешь кровь без причины. По крайней мере, хочу в это верить. А вот Магистр Ордена не видит этой грани, искренне считая, что цель оправдывает средства. Филин совершил подлость — подослал в Детройт террористов.

Мужчина делает паузу, явно собираясь с мыслями. Я не прерываю молчание.

— Этот выродок планировал подорвать наши казармы вместе с ближайшими домами, — продолжает Тит. — Но он не просто хотел уничтожить военную силу, Филин готов был втянуть в эту бойню простых игроков! Мирных жителей, которые просто выращивают редис на своих участках!

— Тебя задела его жестокость?

— Я презираю его за предательство наших принципов! Принципов Владыки! — в глазах командующего вспыхивает ярость. — Да, мы несли смерть врагам! Но никогда не трогали гражданских! Мы шли объединять игроков, а не истреблять их. У Парижа было много недостатков, но мы стремились к возрождению порядка! Не к бессмысленной резне!

Внезапно Лорд Детройта замолкает, словно поняв, что сказал лишнего. Желваки на его скулах ходят ходуном, пока он пытается обуздать гнев.

Лишь когда пламя ярости в его глазах притухает, Тит возвращается к разговору.

— Целью Магистра Ордена не мог быть только Детройт, Король Шурик. Прошу обратить особое внимание на ситуацию в Спартанском Королевстве, — его слова вновь удивляют. — Вполне вероятно, что и твои подданные в опасности. Пусть мы и противники, но к мирному населению Спарты у меня нет претензий!

Честно говоря, такого поворота я не ожидал. Можно было предположить что угодно, но чтобы вражеский Лорд просто связался и предупредил о возможных терактах…

Звучит невероятно! Это… как если бы Стервятник прислал письмо с предупреждением о готовящемся налёте воздушной эскадры Техаса на Спарту!

Даже мысль об этом кажется нелепой!

Но Тит всё же это сделал — предупредил своего противника. Убийцу своего Владыки. Главного виновника падения Парижа как гегемона южных земель.

Такая принципиальность вызывает уважение.

— Признаюсь, ты меня удивил, — откидываюсь в кресле под взглядом Тита. — Не ожидал, что ты решишься на такое предупреждение.

— Это мой долг как солдата.

— И я благодарен тебе за это, Тит, — открыто признаю я. — Хотя ты немного опоздал. Мы недавно обезвредили одного из шпионов Филина.

— Вот как…

— Более того, захватили рунную бомбу, — киваю я. — Одна проблема: мы не знаем, что с ней делать. К сожалению, Спарта не владеет технологиями парижских рунологов.

Собеседник погружается в раздумья. По его сосредоточенному лицу видно, что он взвешивает все «за» и «против». Его внимательный взгляд вновь изучает меня, словно оценивая шансы на успех или просчитывая возможные риски.

Наконец, Тит нарушает затянувшееся молчание.

— Король Шурик, если бы у тебя появились рунологи… ваши учёные смогли бы найти способ обезвредить эти бомбы? — осторожно спрашивает Лорд Детройта.

— Не могу гарантировать мгновенный результат, — отвечаю я, — но, если мои люди поймут принцип работы рунной магии, дело сдвинется с мёртвой точки.

В глазах Тита вспыхивает решимость.

— В таком случае, как ты смотришь на то, чтобы объединить усилия в этом вопросе?

— Враг моего врага — мой друг?

— В самую точку.

— Мне определённо нравится твоя идея, Тит, — усмехаюсь я. — И да, можешь считать, что я обеими руками «за» такое сотрудничество.

— В таком случае я пришлю нужного человека в ближайшее время, — обещает командующий. — При условии, что ты дашь клятву, Легион тоже получит инструкции по обезвреживанию этих бомб.

— Даю слово.

Система мгновенно фиксирует наш договор. Тит отводит взгляд, явно читая системное сообщение.

После чего благодарно склоняет голову.

— Честь имею.

На этом наш разговор завершается.

— Да как ты не понимаешь⁈ Я уже третий раз объясняю! — восклицает Чан, эксперт, присланный командующим Титом.

— Может быть, потому, что я — изобретательница, а не программист⁈ — огрызается Гайка, похоже, обретшая достойного соперника в лице мужчины.

— Информатика недалеко ушла от математики! Ты даже основ не знаешь⁈ — распаляется раздражённый Чан.

— Недалеко, говоришь? НЕДАЛЕКО⁈ — кричит Гайка. — С каких пор зубрёжка рун равна математике⁈

— А вот с таких!

— Да нет же! Полная чушь!

— Это у тебя в голове чушь!

— Нарываешься⁈

— Просто открываю глаза такой недалёкой, как ты! Техномагесса, тоже мне!

— Укушу!

— Только попробуй! — фыркает Чан, невольно провоцируя девушку. — Ай, чтоб тебя… Ай! Снимите её с меня! Кто-нибудь!

— Смотрю, работа идёт с огоньком, — комментирую я, наблюдая, как Гайка повалила азиата и пытается укусить его посильнее.

Детский сад, а не исследовательский центр!

— И это ещё мягко сказано, — вздыхает Алиса. — Теперь даже не знаю, если оставить эту парочку наедине, они окажутся в одной постели или прирежут друг друга?

— Хочешь сделать ставку? — смеюсь я.

— Пожалуй, воздержусь, — задумчиво отвечает Алиса. — Выигрыш — это хорошо, но вот если проиграю… Сомневаюсь, что Лорд Детройта обрадуется новости о гибели своего единственного рунолога во время совместных исследований.

— Что правда, то правда, — соглашаюсь я.

По итогам беседы с Титом было решено объединить усилия двух фракций для нейтрализации угрозы со стороны Ордена и рунных бомб.

Спартанское Королевство располагало серьёзными научными силами: Нора с её учёными, Алиса, Гайка, а также Руна с магами-артефакторами. Несколько десятков талантливых игроков, совместными усилиями продвигающих нашу науку вперёд семимильными шагами.

Но всё это не могло помочь расшифровать рунную магию, ведь руны — это аналог программирования со Старой Земли.