Священником был молодой рыжеволосый мужчина из Бостона по имени Чарльз Дрейер. Они с Сэйбл много раз общались в больнице. Его семья была убежденными аболиционистами из Бостона.

Высокий бородатый Левек стоял рядом со священником, который был пониже ростом, и она не могла на него насмотреться. Он, казалось, почувствовал ее взгляд, потому что отвернулся от священника, посмотрел на толпу и встретился с ней взглядом. Мир, казалось, замер. Он кивнул, и когда она кивнула в ответ, от его пристального взгляда у нее участилось дыхание, а губы непроизвольно приоткрылись. И снова она почувствовала себя обожженной.

Сэйбл не осознала, что Бриджит незаметно подошла к ней, пока не услышала:

— Он действительно потрясающий мужчина, не так ли?

Сэйбл улыбнулась Бриджит, затем перевела взгляд на мужчину, о котором шла речь.

— Да, он такой.

Сэйбл хотела поговорить с Бриджит о его желании сделать ее своей любовницей, но толпа была настолько плотной, что она решила дождаться более уединенного момента.

Бриджит продолжала подпрыгивать, пытаясь разглядеть что-нибудь поверх голов, загораживающих обзор.

— Я ни черта не вижу. Пойдем, поищем место получше.

Они с Сэйбл направились туда, где было поменьше высоких людей, а затем увидели, как первая пара подошла и встала перед священником. Тринадцать пар ждали своей очереди, и Сэйбл и Бриджит просияли, увидев среди них Эйвери и его жену Саломею.

— Я думала, они уезжают, — сказала Сэйбл, когда Эйвери произнес свои клятвы достаточно громко, чтобы их услышал весь мир.

— Церковь в Род-Айленде отказалась их спонсировать, пока они не поженятся. Они уезжают завтра.

Сердце Сэйбл наполнилось гордостью, когда Саломея, держащая на руках младенца Эйвери Младшего, тоже произнесла свое обещание.

Подошли еще несколько пар и поженились, затем появилось любопытное зрелище — мужчина, стоявший перед священником с двумя женщинами.

Его звали Хайрам Гирсон, и эти две женщины были двумя разными женами, которые были у него в рабстве. Ни одна из них, похоже, не была довольна своим присутствием. Он выглядел смущенным. Его дилемма заключалась в том, на ком из них жениться.

— Ну, — сказал священник Дрейер, — на которой из них ты хочешь жениться?

— На обеих, — последовал ответ Хайрама, и все рассмеялись.

Улыбаясь, священник покачал головой.

— Закон гласит, что у тебя может быть только одна жена.

— И как я должен определиться?

Священник пожал плечами. Несколько человек из толпы крикнули, предлагая Хайраму подбросить монетку или попросить женщин вытянуть соломинки. Скрестив руки, обе женщины нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

Наконец, священник спросил:

— Какая женщина родила тебе больше всего детей?

Хайрам указал на женщину слева.

— Значит, именно на ней тебе следует жениться.

Вторая женщина многозначительно спросила:

— А как же мои дети? Кто будет их обеспечивать?

Из толпы раздался громкий голос:

— Я буду, если ты примешь меня.

Все засмеялись, думая, что это шутка, пока вперед не выступил мужчина, который соперничал с Раймоном Левеком как ростом, так и внешностью. Женщина выглядела такой же удивленной, как и все остальные.

— Но вы меня не знаете, а я вас, — возразила она.

— Вы правы. Меня зовут Леви Бонд. У меня есть работа и участок земли недалеко отсюда, и мне нужна женщина, чтобы помочь обустроить дом. Я буду рад вашим детям. Вы согласны?

Она посмотрела на священника, который, казалось, был вполне доволен результатом, затем снова на высокого ожидающего мужчину. Со слезами на глазах она утвердительно кивнула.

В толпе раздались крики одобрения. Молодожены встали в очередь позади Хайрама, ожидая своей очереди стать мужем и женой.

Когда церемония закончилась, толпа начала расходиться. Некоторые вышли вперед, чтобы поздравить молодоженов. Сэйбл и Бриджит обняли Эйвери и Саломею, а затем пожелали им удачи в завтрашнем путешествии на Север.

Бриджит направилась обратно в прачечную, пообещав зайти за Сэйбл позже, чтобы они могли присутствовать на вечерних торжествах.

Сэйбл направилась в больницу, но тут к ней подошел майор.

— Здравствуйте, мисс Фонтейн.

— Майор.

— Могу я составить вам компанию этим вечером?

Она остановилась, чтобы заглянуть в его игривые глаза.

— Я была бы рада.

— Хорошо, тогда я зайду в больницу позже.

Сэйбл знала, что глазеет на него, но не могла остановиться.

Он прямо сказал ей:

— Если бы не сотни пар глаз, я бы поцеловал тебя прямо здесь.

— И я бы тебе позволила, — мягко ответила она.

Он поклонился и ушел.

Верный своему слову, он пришел за ней в конце ее смены. Он держал ее за руку, когда они вместе шли в ноябрьском лунном свете к кострам, где веселье уже было в самом разгаре.

— Ты первый мужчина, с которым я гуляю при луне, — сказала она.

— Мне до сих пор трудно в это поверить.

— Это правда. Несколько лет назад я была влюблена в молодого кучера, и я совершенно уверена, что он отвечал мне взаимностью. Он обещал потанцевать со мной на новогоднем празднике, но Салли Энн не позволила мне пойти. Я провела весь вечер, угощая пирогами и чаем ее друзей.

— Что с ним случилось?

Она пожала плечами.

— Позже той весной его хозяин переехал в Техас. Больше я его никогда не видела.

Сэйбл и Рэймонд пришли на праздник как раз вовремя, чтобы успеть к концу «прыжков через метлу». Прыжки через метлу были своего рода салонной игрой. Идея заключалась в том, чтобы посмотреть, кто будет носить брюки в доме молодоженов — новоиспеченный муж или новоиспеченная жена. Метлу держали примерно в футе над землей, и нужно было перепрыгнуть ее, повернувшись спиной и не коснувшись ее. Человек, которому это удавалось, считался хозяином в семье.

Сэйбл рассмеялся, когда Леви Бонд запутался своими большими ботинками в метле и рухнул на землю. Его улыбающаяся жена подождала, пока метла снова поднимется в воздух, затем приподняла юбки и перепрыгнула через нее ловко, как сверчок.

Ее подвиг был встречен смехом и аплодисментами. Несколько человек сказали Леви, что он не сможет выйти из дома без одобрения своей новой жены после того, как она так ловко перелетела через метлу, но Леви только рассмеялся. По мнению Сэйбл, он был более чем доволен своим выбором супруги.

Когда они с майором побрели дальше, Сэйбл сказала:

— Интересно, будут ли Леви и его жена счастливы вместе.

— Время покажет, но он хороший человек, раз женился на незнакомой женщине и принял ее детей.

Сэйбл тоже так думала.

— Проголодалась? — спросил он.

Она кивнула.

— Здесь устраивают прием для солдат, которые поженились. Хотела бы ты присутствовать?

— Насколько это официально?

— Довольно.

Сэйбл посмотрела на свои изношенные и заляпанные грязью армейские ботинки, на свое заляпанное и рваное платье в черно-белую клетку и сказала:

— Думаю, я откажусь. Я бы не хотела, чтобы мой внешний вид плохо отразился на тебе.

— Ты будешь там самой красивой женщиной.

— Только не в этой одежде.

— Как насчет того, чтобы я зашел внутрь и стащил пару тарелок? Мы можем поесть в другом месте.

— Так было бы лучше, — призналась она, радуясь его пониманию.

— Тогда так и поступим.

Прием проходил в большой палатке, которая обычно служила солдатской столовой. Снаружи, ожидая возвращения майора, Сэйбл притопывала носком ботинка в такт веселой музыке на скрипке и слушала веселую болтовню гостей вечеринки. От запаха жарящегося неподалеку поросенка у нее заурчало в животе.

— Да это же наша убийца.

Из темноты выступил майор Борден.

Сэйбл удостоил его лишь оценивающего взгляда, прежде чем отвернуться.

Борден подошел ближе.

— Твой майорчик вчера опозорил меня, но он получит свое, и ты тоже.

Сэйбл промолчала.

— На самом деле, я как раз сейчас над этим работаю, мисси.

В этот момент к ним подошел Рэймонд.