Итак, Сэйбл и Патрик снова отправились в путь. В лагере было больше тысячи человек, и попытка воссоединить одного маленького мальчика с его родными оказалась сложнее, чем она себе представляла.

Условия в центральном лагере были гораздо более суровыми, чем в районе, прилегающем к прачечной. Сэйбл никогда не видела, чтобы в одном месте было так много людей. Она с трудом протискивалась сквозь толпу и не могла повернуться, не натолкнувшись на кого-нибудь. Она, должно быть, десятки раз извинялась, пока вела Патрика сквозь густую толпу. Она видела беглецов, у которых не было ничего, кроме тонкого одеяла, чтобы защититься от непогоды. На голой земле жались друг к другу семьи; люди выглядели нездоровыми и обездоленными. Она слышала об обществах помощи и миссионерах, которые приезжали на Юг, чтобы предложить помощь, но, похоже, перед ними стояла грандиозная задача. На каждого здорового и жизнерадостного человека, мимо которого она проходила, приходилось двое или трое, которые казались хрупкими и истощенными.

Наконец, после долгих поисков, она нашла место, которое искала. Люди в этой части лагеря называли его Деревом посланий. Написанные от руки заметки и письма были прикреплены к большому куску дерева, прибитому между двумя толстыми деревьями. Там было так много беглецов, которые хотели посмотреть на доску, что люди выстроились в очередь. Они с Патриком терпеливо ждали своей очереди.

К тому времени, когда они приблизились к началу очереди, уже совсем стемнело. Кто-то зажёг и расставил факелы. У высокого мускулистого мужчины, стоявшего впереди, в глазах стояли слезы, когда он отвернулся от доски, сжимая кулаки от гнева и разочарования. Когда он прошел мимо Сэйбл и направился обратно к огням лагеря, их взгляды встретились. Он выглядел таким расстроенным, что она почувствовала необходимость спросить:

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Только если вы умеете читать.

— Умею.

— Меня зовут Эйвери Коул, и я ищу свою жену. Я отсутствовал пару недель, строя мосты с инженерами генерала Шермана. Мы вернулись вчера, и я не могу найти ни ее, ни своего сына.

Факелы осветили страдание на его лице.

Сэйбл посмотрел на Патрика, беззвучно спрашивая, знает ли он этого человека, но мальчик отрицательно покачал головой.

— Почему вы спросили меня, умею ли я читать, мистер Коул? Кстати, меня зовут Сэйбл Фонтейн

— Приятно познакомиться. Я спросил, потому что мне нужно, чтобы кто-нибудь прочитал мне это.

Он ткнул пальцем в записку на доске.

— Моя жена умеет читать, но я могу разобрать только свое имя. Я знаю, что здесь мое имя, но что написано дальше? Я сегодня уже три раза приходил сюда, пытаясь заставить буквы заговорить со мной, но не могу.

Сэйбл увидела, что сообщение действительно было адресовано Эйвери Коулу, как он и предполагал.

— Вашу жену зовут Саломея?

— Да! — ответил он.

— Тогда да, это сообщение для вас. Она пишет, что ваш сын заболел и был осмотрен военным врачом. Она будет приходить сюда каждый день в три часа дня, чтобы вы трое могли воссоединиться.

К удивлению Сэйбл мужчина схватил ее и крепко обнял.

— Спасибо вам! Спасибо. Я не знаю, что бы я делал, если бы не вы.

Сэйбл улыбнулась.

— Вы бы просто нашли кого-нибудь другого, кто помог бы вам.

Казалось, он впервые заметил Патрика.

— Это ваш сын?

— Нет. Это Патрик. Он потерял своего дядю Бенджамина, и мы пытаемся его найти.

Эйвери наклонился и дотронулся до головы ребенка.

— Бедный малыш. Я поспрашиваю людей, если хотите.

— Это бы очень помогло, мистер Коул. Я работаю в прачечной. Вы можете передать свое сообщение туда.

Они пожали друг другу руки. Коул еще раз поблагодарил ее за помощь и исчез в ночи.

Несмотря на то, что Сэйбл была рада за мистера Коула, на доске не было сообщений для Патрика. Никто не вывешивал объявления о пропавшем мальчике, соответствующем его описанию. Она и ее новый маленький друг были ничуть не ближе к разгадке тайны, чем днем ранее. К тому же они были голодны, а поскольку Сэйбл еще не отработала свою первую полную неделю на работе, у нее не было средств. Она знала, что уже слишком поздно получать пайки на общей кухне, и сомневалась, что у кого-нибудь в лагере есть еда, которой они бы поделились бесплатно, но Патрику нужно было поесть. Оглядев темный лагерь, она также поняла, что понятия не имеет, как вернуться к реке, где она жила.

Патрик поднял на нее глаза и спросил:

— Мы заблудились?

Сэйбл не стала лгать.

— Да. Но мы заблудились вдвоем, так что, если ты позаботишься обо мне, а я о тебе, у нас все будет хорошо.

Он впервые улыбнулся ей.

Сэйбл улыбнулась в ответ.

Час спустя Сэйбл, заблудившаяся больше, чем ей хотелось бы признать, наконец набрела на местность, которая показалась ей знакомой. Она поняла почему, когда заметила большой белый особняк, который служил центральным офисом и в котором размещалось армейское командование. Даже в этот поздний час десятки контрабандистов ожидали своей очереди. «Был ли майор внутри?» — подумала она.

Рэймонд только что вернулся из импровизированного душа за домом и вытирал голову полотенцем, когда раздался стук в дверь. Нахмурившись из-за того, что его прервали, он проворчал:

— Что?

Его рабочий день был закончен. Всем проблемам придется подождать до утра.

Дверь открылась, и появился Андре.

— К тебе кто-то пришел.

Он отступил в сторону, пропуская Сэйбл. Глаза Рэймонда расширились от удивления.

— Мисс Фонтейн.

— Добрый вечер, майор.

Он был без рубашки и, должно быть, только что принял ванну, отметила Сэйбл, потому что на его смуглом торсе и мускулистых руках все еще блестела влага. Держа Патрика за руку, она сумела оторвать взгляд от его великолепного телосложения и сказать:

— Извините, если мы вас побеспокоили.

Рэймонд, наконец, обрел дар речи.

— Не нужно извиняться.

Он надел чистую голубую рубашку и жестом пригласил ее присесть.

— Спасибо, Андре.

Сразу после ухода Андре она спросила:

— У вас есть что-нибудь поесть для голодающего ребенка? Он потерял своих товарищей и нуждается в еде.

— Я рад, что вы обратились ко мне за помощью.

— Я решила, что если у вас достаточно еды, чтобы пригласить меня на ужин, то накормить маленького мальчика вы тоже сможете.

Она наблюдала, как Левек оценивает ее юного подопечного, прежде чем присесть на корточки, чтобы стать ростом с Патрика.

— Как тебя зовут, сынок?

Патрик назвал свое имя. После дальнейших расспросов он рассказал майору ту же историю, что и Сэйбл о том, как заблудился.

— Не хочешь ли чего-нибудь поесть? — спросил Рэймонд.

— А Сэйбл тоже поест?

Майор вопросительно посмотрел на нее, на что она ответила:

— Патрик, я не знаю, хватит ли у него еды, чтобы покормить нас обоих.

Патрик спросил:

— Есть ли какая-нибудь еда и для Сэйбл?

Рэймонд улыбнулся и кивнул.

— Пойдемте со мной.

Он вывел их на улицу и подвел к большой палатке.

— Добро пожаловать в мой дом.

В палатке было немного мебели. Там были старый письменный стол и такой же потрепанный стул, раскладушка и большой морской сундук. Это зрелище напомнило о сне Араминты. Сэйбл постаралась быстро выбросить эту мысль.

В дальнем конце палатки стоял стол. На нем стояли несколько закрытых горшочков и помятых сковородок. Он приподнял крышки, чтобы показать содержимое: курицу, листовую капусту и батат. Это был настоящий пир для человека, который не ел ничего, кроме окрошки миссис Риз.

— За это мы должны поблагодарить очень находчивого Андре, — прокомментировал Рэймонд. — Он нашел женщину неподалеку, у которой полный погреб.

— Я не думала, что вы, янки, допускаете такое.

Он ухмыльнулся.

— Вы правы. Для меня тоже загадка, как ей удалось скрыть свою еду от солдат, но она это сделала, поэтому я нанял ее готовить для меня.

Рэймонд достал из сундука пару оловянных тарелок. Он приготовил три тарелки, и все они уселись на земляной пол палатки, чтобы поесть.