Я не знаю, как относится к этой новости. Все, что я бы хотела сейчас - это быть менее заметной для архитекторов, но Ведо разрушает мои призрачные надежды. Быть особенным - это здорово. Быть особенным в Союзе Рут - не очень. Быть особенным и досадить этим архитекторам - хуже не придумать.

- Значит, ты наблюдаешь несколько моих жизней?

- Как минимум три, - подтверждает Ведо, - но, скорее всего, гораздо больше. К сожалению, я мало что помню.

- Я полагала, ты помнишь все из своих прошлых рождений.

- Это должно быть так, но… - он делает паузу, словно размышляя, быть ли честным со мной до конца, - На Лиамеде существует возможность восстановления с частичной памятью. Видимо, в моем случае, архитекторы этим пользуются во всю. Я помню не все свои жизни, - Ведо снова устало откидывается на спинку кресла, видимо, решившись наконец раскрыть мне то, что было у него на душе, - Кажется, я начал подозревать это в прошлых своих воплощениях, в тех, которые не помню. И также сопротивлялся неизбежному, искал причины. В последний раз я успел оставить самому себе сообщение, в котором собрал по крупицам все имеющиеся сведения. Но единым было одно: каждый раз меня убивали, стирали из истории этой вселенной. Все, чем я был, что я прожил в каждую злосчастную жизнь. Как и тебя, Тетис. И так каждый раз, когда я пытался это предотвратить.

- Тогда зачем ты сделал это в очередной раз? - удивляюсь я. В голове невольно возникает подозрeние, что если бы Ведо не вмешался, все было бы иначе, и архитекторы не стремились бы меня уничтожить. Но развивать эту мысль себе запрещаю. Я умирала на Мимасе, и вряд ли это было по вине Ведо.

- Потому что хотел разобраться. Хотел понять, что в тебе такого особенного.

- Поэтому ты отправился на Ривалт?

- Да. И это было не самым верным решением. Но сначала мне казалось, что все, что происходит - какая-то случайная ошибка в системе, недоразумение, которое я могу исправить, обратившись к друзьям.

- Опрометчиво было делать это, зная, что тебя уже убивали.

- Все мы надеялись на близких нам людей. Разве это не наш с тобой общий недостаток, Тетис? Но тогда я еще ни в чем не был уверен. Только на Цее я смог полноценно проанализировать свой собственный генетический код, чтобы прийти к однозначным выводам. Нужно было сделать это раньше, до того как я забрал тебя. Но когда я получил свое собственное сообщение, ты уже была в опасности, и я должен был что-то сделать. Я изъял тебя из сатурнианской истории и привез к человеку, которому мог доверять. Он мог помочь мне разобраться в том, что происходит.

- И как? Разобрался? - язвительно спрашиваю я, вспоминая наш эпичный побег с базы Зилона.

- Разобрался, - не сдается Ведо, - Совет был весьма убедителен.

- И поэтому я больше тебе не нужна и ты со спокойной совестью можешь отправить меня на Рею, - заключаю я.

Знаю, я сама стремилась домой и использовала для этого все возможности. Но досада от осознания своей ненужности, отыгранности своей роли заполняет мое сердце черной тоской.

- Честно говоря, я до последнего надеялся тебя переубедить, - внезапно говорит Ведо, - Тетис, ты все еще можешь отказаться от своих совершенно дурацких планов и отправиться дальше со мной.

Он выжидательно смотрит. Я замираю в нерешительности.

Я отлично понимаю, насколько сильно влипла. Понимаю, что будет тяжело, и мне страшно принимать свою судьбу. Соблазн остаться с Ведо очень велик. Однако, как долго еще это может длиться? К чему это может привести, ведь положение Ведо не выглядит более прочным, а мне осточертело убегать. К тому же, есть еще Дэко и его просьба. И все-таки…

Я неуверенно качаю головой.

- Так я и думал, - кивает Ведо, возвращаясь к своей карте, - Что ж, сейчас я не могу не согласится с твоим решением, потому что должен признать, оставаться на Ишияк может быть более опасно, чем вернуться на Сатурн. Но у тебя еще есть время обдумать мое предложение.

- А что будешь делать ты? Куда ты направишься? - я спрашиваю не потому что раздумываю принять его предложение, нет, я все решила. Но мне отчего-то действительно небезразлично, что будет с человеком, сидящим рядом.

- Думаю, придется убраться на окраину галактики и попробовать поискать прибежище там. Просто не будет. Но нужно найти тихое место, где я смогу понять, как быть дальше сложившейся ситуации. И как я могу изменить эту систему.

- Изменить систему? О какой системе ты говоришь? Да и зачем тебе это? - я поражена. Конечно, Ведо называет себя преступником, но он никогда не выглядел как лиамедец, который желает изменить систему.

Ведо вновь поворачивается ко мне, желая что-то сказать, но тут Ишияк сотрясает оглушительный взрыв. Ремни безопасности автоматически сковывают мое тело. В окружающем пространстве что-то меняется, словно воздух становится тяжелее. Закладывает уши.

- Что происходит?! - единственное, что я могу выдавить из себя.

“Враждебный объект в двух мирах по левому борту”, - объявляет Илма.

- Нас нашли, - отзывается Ведо, - И, кажется, теперь они не собираются идти на переговоры.

Проекция карты перед ним исчезла. Он сосредоточен. Я оглядываюсь вокруг, пытаясь найти за куполом наших преследователей, но ничего не вижу.

Меж тем корабль ускоряется. Тело наполняется свинцом, как это было уже много раз при переходах. Я готовлюсь снова пережить эти неприятные чувства перемещения в пространстве, однако вместо них приходят другие, еще хуже: Ишияк словно подбрасывает вверх, а из легких вышибает воздух.

“Пространственный контур двигателя выведен из строя”, - хладнокровно докладывает Илма.

- Попробуем уйти в пределах системы, - говорит Ведо, но эти слова адресованы не мне, а ей, - Дай расчеты вероятных траекторий.

Ишияк не теряя скорости мчится вперед. Меня прошибает холодный пот. Даже я понимаю, что без совершения перехода у нас мало шансов уйти от преследования.

Все что происходит дальше, должно быть, похоже на ад. Прежде чем я успеваю сообразить, что случилось, одна из полусфер купола управления разрастается, поглощая меня и Ведо. Она образует полупрозрачную капсулу, сквозь матовую поверхность которой я вижу, как вдребезги разбивается поверхность купола, и его осколки мириадами мелких частиц сперва рассыпаются в разные стороны, а затем зависают в пространстве как дырявая шапка гриба. Лицо Ведо исказила гримаса боли. Он срывает с мочки уха кристалл и бросает его в сторону. До меня доходит, что Ишияк гибнет, и его капитан проживает агонию, которую испытывает еще живой корабль.

Что-то давит на скованные ноги, на лицо, будто гигантская ладонь прижимает тело к креслу. Но вместо пространственного перехода наша капсула просто с большим ускорением пробивается сквозь осколки, оставляя остатки корабля далеко позади.

Какое-то время мы молчим. Капсула почти прозрачна. Космос так близко, что кровь стынет в жилах. Кажется, мы сильно вращаемся, потому что звезды водопадом проплывают сверху вниз. Не знаю, сколько прошло времени с момента отстыковки капсулы, но, судя по тому, что мы еще живы, наши преследователи потеряли ее из вида.

- Это конец? – я решаюсь озвучить вопрос, хотя боюсь услышать ответ. Мышцы свело от напряжения, костяшки пальцев, вцепившиеся в подлокотники кресла, побелели.

Ведо смотрит в точку перед собой. Не знаю, что он в действительности сейчас чувствует. Даже для меня потеря Ишияк - трагедия.

- У этой капсулы есть небольшой запас собственного топлива. Его должно хватить, чтобы автоматика довела ее до ближайшего объекта размером хотя бы с малую планету и зафиксировала на орбите, - говорит он, - Думаю, это будет один спутников Урана.

- Они все равно нас найдут, - ни то спрашиваю, ни то констатирую очевидное.

- Попробуют, - соглашается Ведо, - но это очень сложно сделать, если только мы не включим сигналы бедствия. Где-то через три часа запасы кислорода начнут иссякать. Столько времени они и потратят на поиски, хотя им точно неизвестно направление движения капсулы. Так что либо мы действительно включим маячок, чтобы нас нашли, либо…