- А ты знаком с Амми?

- Ага, вместе начинали. И она вовсе не была такой раньше. Той еще сыкухой она была, я тебе скажу.

- Какое мне дело, какой она была. Сейчас она мне прохода не дает, уже пятый наряд вне очереди влепила. Знать бы, чего она так бесится.

- Новенькая ты, вот и бесится, - лениво отвечает Гавидон, запуская тестирование системы.

- В штурмовиках как-то побольше общности было. Командой работали. Жаль ребят… А здесь я на трассе даже до середины дойти не могу - меня свои же и уничтожают. Это нормально?

- Я помогу тебе с трассой, потренируем.

Но я от чего-то злюсь, и злюсь все больше. Мне вдруг вспоминается разговор с Аммирин в мой первый день.

- Слушай, Гав, а чего ты вообще со мной носишься?

- Чего? - опешил солдат, - Я не ношусь. Я помочь хочу.

- Не нужна мне твоя помощь!

Я зло пинаю мат и выхожу из зала.

- Эй, Тетис, ты чего? - кричит мне вслед Гавидон, но я не оборачиваюсь.

Нет, если я хочу хоть чего-то здесь добиться, я должна сделать это сама.

По прошествии двух недель Аммирин все еще осталась верна себе. Наряды на самую грязную работу я получала так часто, что складывалось впечатление, что я просто обслуживаю наш отряд.

Мои кости, мышцы и сухожилия пришли в норму, медицинский экзоскелет я больше не носила, и это расширило возможности моей эксплуатации. Сегодня под моей ответственностью была чистота вентиляционных отсеков общественного модуля. В гражданских секторах это доверялось бытовым дройдам. Но в секторах министерства обороны Дионы, видимо, были свои понятия о военном воспитании.

Подхватив промышленный очиститель, я открываю люк и втягиваюсь наверх, пытаясь рассмотреть фронт работ. Увиденное приводит меня в уныние. Заползаю на четвереньках в воздуховод и начинаю драить его стены, когда в помещение заходят двое.

- И помните, - говорит один из них, - вам доверена важная миссия. Мы ведь можем на вас рассчитывать, молодой человек?

- Безусловно, - отвечает второй, и я чуть не роняю очиститель вниз, потому что этот голос я узнаю из тысячи, - Я вас не подведу.

Подсматриваю в прорези вентиляционной решетки. Да, это Гастан! Он вернулся! Однако, памятуя о том, что говорил Гавидон, не спешу прерывать чужой разговор. Все-таки нам с Гастаном действительно лучше не выпячивать на всеобщее обозрение наши отношения.

Вместо этого запускаю очистительный механизм. Удивительно, что старенький полуавтоматический робот еще вполне исправно работает. Не успела я об этом, подумать, как он со скрежетом давится воздухом, а из фильтра проливается грязная вода. Весьма неудачно проливается - прямо на лысину человека, беседующего с Гастаном.

Они оба смотрят на открытый люк, наконец, замечают на дисплеях помещения надпись “Осторожно! Идет профилактическая чистка систем жизнеобеспечения”, выведенную мной прежде. А я замираю в недрах вентиляции. Мне конец.

- Гхм, - произносит собеседник Гастана, доставая платок и вытирая голову и шею, - безобразие.

- Наверное, дроид-очиститель сломался, - говорит Гастан, подавая ему еще один платок и заглядывая в люк, - я разберусь с этим.

- Что ж, разберитесь, пожалуйста, - недовольно ворчит испачканный человек и, потоптавшись на месте еще пару секунд, все же покидает помещение.

Я облегченно выдыхаю и спрыгиваю прямо на руки Гастану.

- Лови!!

- Тет?? - он так удивлен, что едва успевает поймать меня и придержать за талию.

- Наконец-то!

- Что ты здесь делаешь? - он смотрит то на меня, то в черноту люка.

- Отбываю наряд вне очереди по приказу моего нового командира. Ты будешь удивлен, узнав, какие успехи я в этом делаю, - кладу руки ему на плечи. Жду, когда же до него дойдет, что мы здесь одни.

- Эээ… Во что еще ты вляпалась? - Гастан, наконец, фокусирует взгляд на мне, но улыбка его получается вымученной. Меня это расстраивает. Не хочу, чтобы он считал меня неудачницей.

- Не во что. Все в порядке. Но, честно говоря, советы и мастер-классы от знатока автопехотной брони мне не помешают. Я могу рассчитывать на вас, молодой человек? - я шутливо изгибаю левую бровь, корча серьезную мину.

Гастан меняется в лице.

- Ты о чем?

- Потренируешь меня, балда? - говорю я уже обычным тоном, - А то сейчас на полигонах мне достается.

- А… Нет, боюсь, не смогу.

Он легким движением отставляет меня чуть в сторону. Неловкость нашей встречи озадачивает.

- Ой, ты наверное, куда-то спешишь. Я тебя задерживаю? - догадываюсь я. Холодность возлюбленного меня расстраивает, но я помню, что он только что получил какое-то важное задание. Все-таки я не должна отвлекать его от службы.

Отстраняюсь и теперь замечаю, что Гастан немного изменился. Что-то в манерах, выправке, и новая форма… Он ловит мой взгляд и поясняет:

- Я теперь при штабе. Тоже перевели, с повышением, - он снова улыбается, скромно, словно думает, что не заслуживает этого.

- Поздравляю… - я все еще не могу оторвать взгляда от блестящих декоративных пуговиц на его куртке и аккуратно прошитых золотом погонов, - Это… это же здорово! Я так рада за тебя.

- Да. Так что я уже отошел от этих всех дел с броней. Можно, конечно, с свободное время попробовать, но, сама понимаешь, со свободным временем сейчас не очень.

- Понимаю…

- Эй, ты чего? - он двумя пальцами подцепляет кончик моего подбородка, заставляет посмотреть ему в глаза, - Не вешай нос. Все по-прежнему. Надо просто немного потерпеть. Мы оба должны обустроиться на новых местах. Да ведь?

- Да, но…

- К тому же, ты склонна преувеличивать. Все у тебя отлично получается, я уверен.

- Мы не будем видеться?

- Будем, конечно, - усмехается он, в его глазах вспыхивает такая знакомая и родная искорка иронии, - Должна же ты, наконец, мне рассказать про свои приключения.

- Готовься слушать, - улыбаюсь я в ответ.

Гастан склоняется и нежно целует меня в губы, а я думаю, что все мои приключения стоили того, чтобы в итоге оказаться здесь и сейчас.

- Мне пора, - говорит он, - завтра найду тебя на твоем новом наряде.

Он отпускает меня, одергивает манжеты и, подмигнув, покидает помещение.

- Тогда мне не терпится его получить, - запоздало отвечаю ему вслед.

Когда двери за ним закрываются, я в гораздо более приподнятом настроении приступаю к исполнению своего наказания.

Но на следующий день мне не достается наряд и вообще не выпадает ни одной свободной минуты. Аммирин гоняет нас на стрелковом полигоне до потери пульса.

- С этого дня тренировки здесь и на трассе препятствий входят в ежедневную программу, - объявляет она, обходя строй, пока каждая из нас отстреливает виртуальные мишени, - и уважительная причина, по которой вы можете не явиться сюда только одна. Какая, Ви?

- Собственные похороны, - бодро рапортует та.

- Верно, - Амми подходит ко мне так близко, что я ощущаю ее дыхание на своем ухе. Смотрит пристально, - Понятно, Илина?

- Так точно, - отвечаю я, выпуская залп огня по мишени.

От напряжения уже рябит в глазах. Как только они отказываются видеть, нас отправляют на прохождения трассы.

И так изо дня в день. Каждый вечер я засыпаю без задних ног и, положа руку на сердце, в этой круговерти сама редко вспоминаю про Гастана. За минувший месяц мы встретились только раз, в обеденный перерыв. Вернее, обед мне пришлось пропустить. Гастан вызвал меня по комму в штабной сектор, мы прогулялись по его серым улицам, пересказывая друг другу все, что с нами случилось за прошедший месяц. Он был все таким же иронично-сдержанным, неохотно слушал мои восторги по поводу его нового назначения. Говорил, что не считает это своей заслугой, просто так получилось. Я же взахлеб рассказывала о событиях минувших своих дней. Он слушал и утешал. Но никакой речи о том, чтобы остаться наедине, конечно же и быть не могло. Гастан, как всегда был прав, вначале нам нужно освоиться на новых местах.