- Аааа!! – я хватаю ртом воздух, резко поднимаюсь с постели.

- Тет! Эй, позовите врача! Как хорошо, что ты очнулась. Все в порядке, все хорошо, ты дома.

Меня укладывают назад. Предо мной возникает озабоченное лицо Мины. Из-под белой повязки у нее на лбу выбилось и свисают, щекотя мне нос, несколько золотистых локонов. Я звонко чихаю и расплачиваюсь за это волной боли, разливающейся по спине.

Входит доктор, проверяет показания медицинских приборов, стаскивает одеяло, водит сканером и холодными пальцами, сжимая мое запястье.

Я отворачиваюсь в сторону, перекатывая голову по подушке. Мина опускается в кресло рядом. Озабоченность не сходит с ее лица.

Мина… Моя подруга детства. Мы росли в ней в одном секторе, учились в одной школе, смешно сказать, влюблялись в одних и тех же мальчишек. Как давно это было. Словно в прошлой жизни.

Она красавица. В самом деле красавица, с рождения, а не как это делают сейчас, заменяя внешность. Карамельная кожа и миндальные глаза. Чтобы остальные девчонки ей меньше завидовали, она постоянно жалуется, что не может принимать солнечные ванны.

Но за идеальной наружностью скрывается внутренняя рассудительность. Ей не так много лет, как и мне, но она уже образцовый гражданин. У нее прекрасный муж на хорошей гос.должности и двое детей.

Согласно законам Союза Рут, совершеннолетние девушки могут поступить в высшую школу только сперва отдав долг Родине, то есть либо подарив двух новых граждан колонии, либо отслужив два года в министерстве обороны. Мина выбрала первый путь, а я, очевидно, второй. Иногда думаю, что напрасно.

- Что ж, все показатели в норме. Вы стремительно идете на поправку, моя дорогая, - заключил доктор, немолодой мужчина с сединой в волосах и глубокими морщинами на переносице, - Вам неслыханно повезло. Но радоваться пока рано, все-таки задет позвоночник, и ваше восстановление зависит только…

Голос врача уходит куда-то вдаль, в ушах нарастает шум, словно помехи связи, и я снова проваливаюсь в небытие.

Не знаю через сколько времени я снова прихожу в себя.

В палате темно. Я медленно оглядываюсь. Мина спит в кресле. Бедная, сколько времени она здесь уже провела?

Пытаюсь склеить разрозненные кусочки из памяти, понять, как я здесь оказалась.

Хотя, чтобы понять, как я здесь оказалась вообще, а не в частности, стоило бы начать сначала.

Меня зовут Тет, Тетис, в честь бабушки. Несколько старомодное имя, но шестьдесят лет назад так называли каждую вторую девочку. Это были годы начала освоения Тетии, футуристы предвещали быструю экспансию по Солнечной системе, а на волне развития технологий и успеха колонизации новой малой планеты главы союза объявили начало второй Космической эры.

Я родилась в государстве под названием Союз Рут на базе Рея, семь единиц сидерического года назад в эпоху второй цивилизации Сатурн. Отец, гравимеханик сектора, и мать, воспитатель государственного интерната для новых граждан, по-прежнему живут на базе.

Я второй ребенок в семье. У меня есть старший брат, Деко, и он ученый. Я безмерно горжусь им и жутко завидую.

Еще у меня есть Гастан.

Гастан. Мы вместе учились в школе и дружили с самого детства. Он, я и Мина. Я всегда думала, что он выберет ее, но получилось иначе. На последней ступени школы он предложил мне свое сердце. Мина же получила предложение руки от Гектора, своего нынешнего мужа. Они быстро скрепили свой новый союз и получили статус граждан.

Мы же вдвоем с Гастаном мечтали поступить в Высшую Школу Ботаники. Вместе полтора года назад приняли решение пойти на службу в министерство обороны: Гастан хотел заработать денег на будущее, а мне нужно было отдать «прекрасный» долг. И я согласилась стать солдатом вместо внесения вклада в численность колонии. У моей бабушки, например, никакого выбора не было, поэтому в каком-то смысле это хороший вариант.

Кто-то может возразить, что с инкубаторами стало проще. Но они потребляют ресурсы, их аренда стоит денег, которых у меня нет. А гарантия результата только восемьдесят процентов при прохождении полного цикла выращивания. Поэтому обычно женщины предпочитают первый триместр вынашивать плод самостоятельно, затем переселять в инкубатор, а после забирать ребенка в семью, потому что едва ли кто сочтет детство, проведенное в стенах интерната для новых граждан, счастливым.

В любом случае, мой выбор давно сделан. Еще немного, и мы с Гастаном могли бы стать гражданами, получить выездные карты, поступить в высшую школу и отправиться на практику в колонию Пространство Гипериона на Титане, где гиперионцы весьма преуспели в терраформации этой малой планеты системы Сатурн.

Эта терраформация – весьма любопытное явление. Честно говоря, я считаю, что даже гиперионцы плохо представляют себе желаемый результат. Идеальный, я имею в виду. Точь-в-точь как когда то наша родная планета. Еще бы, прошли тысячи лет, утрачено много технологий, а сведения о изначальной биосфере весьма обрывочны.

То есть, согласно современной теории, человечество зародилось на третьей планете системы Солнце. Есть противники теории, конечно, но у современных ученых много доказательств в виде частично восстановленной и расшифрованной информации со старых носителей данных, хотя они и обрывочны.

К тому же люди всех колоний негласно живут по суткам подозрительно близким к периоду вращения третьей планеты, несмотря на то что общепринятое времяисчисление идет согласно сатурнианского году. Забавный факт.

Так что здесь сомнений быть не может. Но вот насчет причин деградации планеты есть много версий. Наиболее популярна версия о супер-оружии, применяемом в глобальную войну, развернувшуюся, по разным оценкам, от тысячи до полутора тысяч лет назад, во время последней цивилизации Земля или первой цивилизации Сатурн.

Войны – двигатель прогресса. Что ж, видимо наши предки довоевались до того, что смогли построить межзвездный корабль и прилететь сюда, на Сатурн. И сейчас мы, их потомки, заключаем научно-исследовательские союзы, организуем экспедиции, отправляем зонды к планете, поверхность которой, по данным с зондов сотрясают множественные взрывы с тяжелыми выбросами в атмосферу, плотность которой сделала ее непригодной к существованию.

Звучит невероятно.

И все же, эта история меня всегда вдохновляла. Всегда было интересно, какой она была, эта Земля, до того, как ее покинуло человечество. Как бы я хотела увидеть мир с тем биологическим разнообразием, которое рассчитали и которое предсказывают гиперионцы! Как бы я хотела внести свой вклад в развитие этой ветви науки!

К сожалению, в Союзе Рут уделяется гораздо большее внимание экспансиционным технологиям, так как наше государство не имеет в распоряжении собственной малой планеты, пригодной для терраформации.

Вот поэтому мне так важно получить выездную карту и поступить в высшую школу. Вот почему я здесь.

Разлепляю сухие губы. Хочу пить.

Ощупываю свои ладони, но не обнаруживаю на пальцах коммуникатора, чтобы связаться с внутренней системой помещения и подключиться к доступным мне устройствам. Шарю руками по одеялу.

Моя возня будет Мину. Она удивительным образом понимает меня без слов, вставляет мне в рот трубку, по которой поступает вода. Утолив жажду, я отпускаю ее и фокусируюсь на лице подруги, взирающей на меня с жалостью и озабоченностью. На глазах наворачиваются слезы.

- Родная! – Мина кидается ко мне и обнимает, бережно, но ощутимо, - Как же тебя угораздило! Ох, мы все думали, что ты окажешься в корпусе снабжения, а тебя, оказывается, записали в штурмовики! С ума сойти!

- Ну, так распорядилась распределительная шляпа, - тихо ворчу я.

Мина хмурится.

- Иногда ты говоришь такое, что сложно понять, о чем речь. Какая еще шляпа?

Я сама иногда не могла толком объяснить некоторые выражения, которые я любила ввернуть в своей речи. В самом деле, какая шляпа.

- На учениях тренеры сделали выводы, что я неплохо управляюсь с гравистанцией, - пояснила я.