Я стою, вытянувшись по струнке, и через плечо лейтенанта вглядываюсь в чернильную темноту на центральном дисплее нашего штурмового катера. Со мной еще девять таких же рядовых, только чуть старше и опытнее, при полной амуниции, готовые по первому слову командира запустить гравистанции и осуществить высадку на объект.

Напряженность обстановки дает о себе знать, я едва заметно переступаю с ноги на ногу. Лейтенант это замечает и делает выговор, не отрывая при этом взгляда от дисплея.

Мы все ждем непонятно чего.

Мне страшно. Еще бы, только безумец не станет трусить в подобной ситуации. До нас здесь бесследно исчезло три группы: две рабочие и одна из развед-подразделения.

В черноту дисплеев медленно вплывает изображение щербатой поверхности Энцелада, словно некто невидимый и огромный лениво выкатывает его на наше обозрение.

Мы, как и еще три катера, идем на снижение вместе с сопровождаемым танкером. Эсминец с подкреплением остался за границей плотности.

От танкера медленно отделяется геодройд. Он камнем падает на поверхность ледяной пустыни. Через десять минут получен сигнал успешного прилунения, и дройд начинает работу в штатном режиме. За расчетные пять часов он должен собрать и доставить на танкер десять тысяч тонн воды.

На самом деле это не совсем обычный геодройд. Вернее, он обычный сам по себе, но способ доставки груза – слабосильный токовый элеватор - новейшее изобретение Союза Рут. Каждый из нас заинтересован, чтобы его испытание завершилось успехом, если мы хотим наконец вырваться вперед в гонке за освоение колец.

Но четыре последних миссии завершились провалом. В первых участвовали только дроны, и ни один не вернулся, не подав при этом никаких сигналов. Заподозрив неполадки в оборудовании, министерство освоения Космоса отправило на орбиту Энцелада инженеров, но не вернулись и те. Никаких следов: ни оборудования, ни черных ящиков, ни людей. И если исчезновение первой группы еще можно было списать на астрокатастрофу, то пропажа остальных двух придало ситуации окрас неприятной закономерности.

И вот мы здесь, штурмовое подразделение министерства обороны, в полной боевой готовности следим за работой танкера, экипаж которого уже договорился о баснословных отступных для своих семей, в случае если…

«Что, трусишь, Тет?» - по внутренней связи пришло сообщение от Гавидона, старшего солдата, моего негласного наставника. Я промолчала, и он продолжил: «Не бойся, у нас четыре штурмовика. До высадки вряд ли дело дойдет. Но если что, держись рядом со мной».

Я не ответила. Честно говоря, высадки хотелось бы меньше всего. Кто-то может сказать, что не стоило идти на службу в министерство обороны, если не можешь сохранять хладнокровие, но, во-первых, это мой первый боевой вылет, и искусство сражений я ранее изучала только лишь в теории и на полигонах - а там боевые потери скорее исключение, чем правило. А во-вторых, у меня не было особого выбора.

Еще тридцать лет назад женщину бы не пустили на потенциально опасную спец. операцию. Но с тех пор колония Рут сильно разрослась, а еще заключила союз с родственным колониями помельче, образовав Союз Рут.

Нас много. А цель у нас одна, и она важнее всего на свете.

Час стабильной работы геодройда. Первая партия груза готова, он успешно запускает элеватор. Все данные в режиме реального времени отправляются на базу Реи по мю-связи. Кажется, мы имеем все шансы на успех.

Комок напряженности, в последний час обосновавшийся в районе моего живота, рассеивается, и я едва слышно выдыхаю.

- Штурмовая команда два! – взрывает воздух громкий голос лейтенанта, и мое сердце булыжником падает где-то в районе желудка, а пальцы холодеют, - выход в Космос! Боевое построение!

Я на автомате разворачиваюсь со всеми лицом к стене. Времени на раздумья нет, в общем-то уже и не надо ни о чем думать. Главное выполнять команды.

Открываются люки, мы запускаем гравистанции. И в это же время катер сотрясает мощный удар.

Что это?.. Я не успеваю прикинуть варианты. Меня неумолимо вытягивает в открытый Космос, и открываю глаза я уже в нем.

Управление гравистанцией, небольшой платформой для полета и прилунения – целое искусство. Ему долго учат на тренировочных полигонах. У меня неплохо получалось, но пространство вакуумных гиперкамер - не то же самое, что окружает меня сейчас, и на какое-то время я дезориентирована. Кажется, просто хаотично болтаюсь как биомусор.

На внутреннем дисплее отображается положение в пространстве ближайшего небесного тела. Энцелад. Я группируюсь и направляю себя в сторону от него. Где-то не далее, чем в десяти метрах от меня должны находиться мои сослуживцы.

Гравистанция дает сигнал о достижении высоты построения, и я разворачиваюсь лицом к Энцеладу, занимая свою позицию.

На самом деле все происходит за считанные секунды. И только сейчас у меня есть возможность оценить обстановку. Она не радует, и я снова цепенею.

Нас в строю всего четверо. Ни лейтенанта, ни Гавидона на месте нет. Вот черт!

Наш катер уничтожен, его обломки словно зонтики одуванчика разлетаются в стороны, а внизу…

Зрелище, одновременно завораживающее своей красотой и пугающее первородной, природной силой: поверхность Энцелада извергает мощные гейзерные потоки жидкости. Высота столбов, судя по всему, достигает сотни километров. Пространство вокруг словно затянуло дымом, концентрация воды в атмосфере значительно увеличилась.

В происходящее довольно тяжело поверить: планета словно автоматной очередью подбивает гейзерным выхлопом остальные сопровождающие катера. Танкер и геодрон наверняка выведены из строя уже давно. Выжил ли хоть кто-нибудь?..

По оценкам министерства освоения Космоса Энцелад не геоактивен. Ох, взять бы сюда всех тех, кто протирает штаны в том министерстве! По их мнению, сейчас вершится нечто невозможное.

Однако, не похоже, что здесь присутствует какой-то внешний враг. Аппаратурой не замечено ни следов сторонней техники, ни признаков иного биологического присутствия. Я еще раз перепроверяю показания, стараюсь заметить любую мелочь.

Нам, штурмовому отряду, потерявшему командира, остается лишь роль статистов. Каждый из нас тщательно записывает происходящее. Выборочный сигнал, как и сигнал бедствия давно транслируется по мю-связи на ближайшую базу и эсминец. С него должна прийти помощь, забрать то, что осталось от отряда, эвакуировать выживших. Я буду скорбеть по Гавидону, но сейчас безумно рада, что я в числе последних.

Энцелад не унимается, и мне приходит в голову мысль, что планета расправится с нами быстрее, чем подоспеет эвакуация.

«Штурмовая команда два, говорит командир третьего отряда. Слушай мою команду,» - прорезает тишину голос лейтенанта соседней группы. Видимо, им повезло больше, - «Сорок градусов к перигею. Собираемся на мой маячок».

Я кидаю последний взгляд на поверхность планеты, укутанную в вуаль мелкокристаллического льда, и запускаю движение на маячок, чтобы поскорее убраться из опасной зоны.

Когда звуковой тон сигнализирует, что я почти достигла точки сбора, невидимая сила бьет меня спереди, по всей поверхности тела, как гигантская мухобойка. Гравистаниция прекращает работу. Кажется, я отключаюсь, вокруг меня глухая темнота, а впереди манящий, чарующий кокон потустороннего света. И я иду на него.

Я снова оказываюсь здесь, в этом безумном сне, который в последнее время мне часто видится.

Меня окружила неистово ликующая толпа. Они источают ненависть. Они хотят моей крови. Всё происходящее не имеет для меня смысла. Все странно одеты, и я в том числе. Какое-то тряпье. Хотя это неважно. Важно то, что меня сейчас привяжут к столбу и разожгут огонь. Пламя охватывает мои ноги, толпа ревет в экстазе. Я их не понимаю. Среди сотни глаз я нахожу особенные. Это взгляд человека, которого совсем не знаю, но чутье подсказывает мне, что он и есть мой палач. Ветер развивает, путает пряди его длинных черных волос. Он бросает на меня последний взгляд, накидывает на голову капюшон и скрывается в толпе. А еще через секунду мое сердце остановится…