— Расположение верное, — признала Катя.

— Три однотипных дома и в каждом по три подъезда, — нашёл объяснение Костя.

— А в подъезд как вошли? — заинтересовалась его жена.

— Ждала, когда кто-то с ключом входить будет. Запомнила, что домофона нет.

— Есть, — растянув провод, помахал трубкой мужчина.

— Он не переехал и не прячется, я не туда пришла?

— Вероятно, ошиблись домом. Следующий за нашим и напротив него такие же. Если придёте завтра днём, увидите, что дома практически одинаковые.

— Ясно. Я ошиблась.

— Бывает. С наступающим! — успела Катя сказать, прежде чем муж закрыл дверь, и поделился мнением:

— Дурында какая-то.

Ужин, получасовой телефонный разговор с подругой, переживающей ремонт, и душ, за время которого Костя разложил диван и расстелил постель. Забравшись к нему под бочок и накрывшись одеялом, Катя снова захотела пооткровенничать.

— Всё могло закончиться смертоубийством. Она когда имя сына сказала, я представила, что она нашего Сашку совратила, чтобы на нас своего ребёнка повесить. Думала затащить её в квартиру и выкинуть в окно.

— А через шесть лет ты должна будешь не выкидывать из окна, а сказать, чтобы она называла тебя мамой.

— Не хочу об этом думать.

— Я быстро сообразил, что она не туда пришла. Сашу позвал, чтобы она не попыталась в квартиру войти в поисках своего Саши. Через меня бы не прорвалась, но могла завтра прийти, когда он один будет.

— Мне показалось, что до неё дошло, приходить больше не должна.

— Я рассказывал, как получил зачёт автоматом, потому что преподавательница меня с другим Костей перепутала? А ещё был раз, когда мне сказали, что жена ногу сломала.

— Какая жена?

— Это ещё до тебя было на первой работе. Однофамилица моя упала, пока скорую ждали, выяснили, кто она, один услышал, второму передал, тот третьему, и так на меня вышли с новостью, что жену в больницу увезли. Я говорю, не поеду никуда, нет у меня жены, а меня ещё убеждают, что так говорить нельзя, даже если мы в ссоре, нужно человеку помощь оказать.

— Не поехал?

— Мне даже машину нашли, чуть ли отбиваться не пришлось, объясняя, что я не подлец, бросивший жену в беде, а не имею к покалеченной никакого отношения.

— Уж надеюсь. Не знаю, что хуже, муж скрывающий, что у него была другая жена, или тот, кто не поедет за тобой в больницу.

— По-моему всё очевидно, хуже второе. Бывшая жена это прошлое, оно ни на что не влияет.

— Если бы ты узнал, что у меня до тебя был другой муж, тебе бы было всё равно?

— Не было мужа. У тебя был только парень Дениска.

— Мужа не было, но мог быть жених. Просто я не хранила с ним фото и не знакомила с семьёй.

— Воображаемого бывшего жениха я тебе разрешаю, — проявил Костя великодушие.

— А я тебе нет. Бывшие должны оставаться в прошлом, а воображаемым и потенциальным места нет нигде.

— Кать, что за детская позиция? — приподнявшись на одном локте, спросил он. — Старые знакомые встречаются, рассказывают о своих делах, это абсолютно нормально.

— Ты с кем-то встречался, или с каких-то пор Новый год с бывшими ассоциируется? Я тут как дурочка за ощущение чуда борюсь, семейный праздник планирую, а у тебя на уме бывшие жёны.

— Какие жёны, у меня только ты, — с тяжким вздохом опустился муж обратно на подушку.

Катя, повернувшись к нему спиной, уставилась в тёмный угол, где стояла ёлка, украшенная сразу двумя гирляндами. Та, что с маленькими лампочками, горела разными цветами, а та, что покрупнее, сияла белым светом, то становясь ярче, то затухая. Сейчас удлинитель был выключен, поэтому елку было не видно, но женщина знала, что если переключить красную кнопочку, то угол комнаты будет переливаться разноцветными огоньками, создавая новогоднюю атмосферу.

Внутри Кати тоже были лампочки. Но другие. Тускло-желтые и мигающие.

Будто слабый сигнал тревоги. Может, неисправный и горевший по ошибке, а может правильный, вот только срок эксплуатации подошёл к концу, лампочки почти перегорели и проводки отошли.

Объективно Костя не произнёс чего-то возмутительного и принципиально неправильно. Это были просто рассуждения. И она сама начала тему, когда сравнила наличие бывшей жены в прошлом с нежеланием ехать в больницу к настоящей жене. Это уже после разговор коснулся общения между бывшими, и опять же всё было гипотетически, и муж никоим образом не пропагандировал двоежёнство и обман.

Спрашивается, чего Екатерина начала возбухать и обиделась на него?

Да как-то всё разом навалилось.

Во-первых, корпоратив в этом году решили не проводить, только раскидали премии на счета и отправили поздравительные письма на почту. С одной стороны, так хлопот меньше, и не нужно тратиться на новое платье и услуги мастеров в салоне, а с другой, последние два года всё было помпезно в самом лучшем смысле. Одним таким выходом Екатерина не только заряжалась положительными эмоциями, но и закрывала все свои потребности: и красоту навести, и с мужем в приличном месте потанцевать и начальству процветания пожелать, напомнив, как долго и плодотворно они все трудятся ради общего дела. А в этот декабрь выход в свет отменялся. Какое-то мероприятие организовывали, но без шишек, там уже и ресторан поскромнее, и вторые половины не приглашались, поэтому она деньги сдавать не стала и слегка расстроилась.

Во-вторых, в последнем разговоре с мамой снова всплыла история с квартирой. В полемику Катя не вступила, но перехотела звать родительницу встречать Новый год вместе. И то, что недопонимание не закончилось, и войдёт с ними в наступающий год, подпортило настроение.

В-третьих, она была немного капризна и раздражена из-за усталости. Острого упадка сил, чтобы снова подозревать страшные болезни, не было, но Катя ощущала себя белкой в колесе. Бежать может, но воодушевляющей цели не видит, а это выматывает.

Но всё это ерунда. В конце года ты всегда усталый и нервный, что теперь на родного мужа без причины бочку катить?

Подоплёкой всего стала ревность.

Банальная бабская ревность.

Пусть Катя меньше минуты рассматривала пришедшую к ним девушку под углом того, что она заявилась непосредственно к её мужу, потому что между ней и Костей что-то было или есть до сих пор, но и этого было более чем достаточно, чтобы почувствовать себя плохо и запомнить это отвратительное ощущение возможного предательства.

А когда на это всё наложились его рассуждения, что скрывать что-то (пусть и несуществующую бывшую жену) нормально, и можно общаться с кем-то из прошлого, Кате стало ещё неприятней.

Вот её и занесло.

Как не наводи чистоту заранее, а тридцать первого декабря всё равно найдётся, что надо помыть, убрать или вовсе выкинуть.

Дав задание сыну нарезать колбасу для оливье и позволив самому выбрать, какого размера должны быть кубики, Катя пронеслась по квартире с пылесосом. Вчера этим уже занимался Сашка, но он никогда не заглядывал под шторы и не поднимал коврик в туалете и ванной. И пользуясь тем, что мальчик занят в кухне, сунула нос в его шкаф и тумбочку под столом, проверяя, чтобы там не было припрятано грязных носков, фантиков или тарелок с чем-то недоеденным. Шурик не грязнуля и сам следит за порядком на своей территории, но по невнимательности или напавшей лени мог что-нибудь куда-нибудь сунуть и благополучно забыть. Несанкционированного найдено не было, и Катя вернулась к готовке.

Костя тоже не филонил. До трёх дня он работал, а сейчас ехал домой через магазин, так как внезапно обнаружилось, что закончилась приправа для птицы, и они забыли купить сливочное масло для бутербродов и колу для сына.