— Мы созванивались, чтобы договориться о встрече.

— Один звонок. Если взять твой телефон, там будет один входящий от бывшей Вити и всё?

— Было пару звонков. Какая разница, Кать?

— Ты встречался с женщиной из своей студенческой юности, делясь с ней тем, что скрывал от меня. Встречался и перезванивался несколько раз. Действительно, какая разница? Чего я придираюсь и достаю тебя вопросами? — поймав себя на том, что говорит всё громче и громче, подняла Катя ладони к лицу и потёрла глаза.

— Поэтому я не рассказывал.

— А зачем рассказывать мне, если есть понимающая Оля? С ней говорить приятней, чем с женой.

— Ты приревновала что ли? Это смешно.

— Так, блин, смейся. Или встреться со своей подружкой, расскажи ей, вместе поржёте.

— Знал же, что не надо говорить, — как бы сам себе сказал Костя. — С ней встречался Витька, а не я. Я тебя люблю, ты моя жена.

С тем, что Катя ему жена, не поспоришь. И в семье любовь есть, это факт.

Но ведь вечной любви ей Костя не обещал. Обещал, что они справятся со всеми трудностями? Это было. А вот любви…

С любовью у них вообще как-то не заладилось.

С чего начинается любовь?

Взгляд, прикосновение или душевный разговор?

Катя точно знала, что не полюбила Костю сразу, а согласилась с ним пообщаться только из-за долга перед человечеством.

В дождь она стояла под козырьком остановки, когда остановилась машина, опустилось окно, и водитель сказал, что подвезёт её.

Екатерина замотала головой и отошла подальше. Это было здравомыслящим поступком, потому что садиться в машины к незнакомцам опасно. Но оставшись одна на тёмной улице, она пожалела о сделанном, потому что через тихий район, нужный автобус ездит с интервалом в двадцать минут. А дождь, ветер и сгущающаяся темень делает ожидание автобуса если не опасней, то точно неприятней поездка с теплом салоне авто.

Уже в автобусе, получив удар по колену от дамы, взявшейся калечить пассажиров своей сумкой, украшенной металлическими заклёпками, Катя задумалась, что надо было прыгать в ту праворульную тачку, чей номер заканчивался на: «ОК». Водитель доброе дело хотел сделать, а она козью морду скорчила, теперь он передумает предлагать помощь другим людям. А ведь сегодня он бы её подвез, завтра бабушке пакеты донести помог, послезавтра денежку на лечение ребёнка перевёл, через неделю не прошёл бы мимо бездомного щенка, а в следующем месяце подарил миру какую-нибудь жизнеутверждающую песню. Это не создание лекарства от рака или хотя бы диабета, но тоже благое дело.

И когда ровно через неделю она, стоя на той же остановке и выглядывая автобус, увидела машину с жизнеутверждающим «ОК», она улыбнулась. Пусть водитель, проезжая мимо, подумает, что жизнь прекрасна, а не унылое говно. Ну, а если её улыбка не обладает таким магическим эффектом, то просто решит, что она не в себе, и ему повезло не оказаться с ней наедине в автомобиле.

Но он не улыбнулся и не прибавил скорости, а остановился и вновь вызвался её подвести, озвучив, в какой район едет.

Снова шарахаться Катя не стала. Вроде как сама спровоцировала водителя на повторную попытку сделать доброе дело. Но обходя машину, не скрываясь, сфотографировала её так, чтобы был виден номер, и только потом села на переднее сиденье.

Парень объяснил, что обычно попутчиков не собирает, но в прошлый раз у неё был очень уж несчастный вид. А Катя тоже не стала скрывать, что не пала жертвой его неброской красоты, а согласилась сесть в машину из-за веры в добро.

Так будущие супруги Зиновьевы заговорили впервые.

Ничего не предвещало, что это начало большой любви.

Они не обменялись контактами, и вышла девушка у своего двора, так что даже адреса её он не узнал.

А ещё через неделю они вновь оказались у одной остановки. Только теперь машина уже стояла там, когда Катя подошла. Делать вид, что не узнала или не заметила, не стала.

— Случайно тут притормозил? — спросила она, у опустившего стекло водителя.

— Вспомнил, что оба раза в четверг здесь пересеклись, решил проверить как в третий раз будет. Поехали?

И они поехали.

— С работы домой?

— Да. А ты?

— По четвергам ужинаю не дома.

— Со свиданий возвращаешься?

— Это личное, а мы не знакомы. Костя.

— Катя, — повелась на интригу девушка. — Так что за свидания?

— Каждую неделю навещаю одну одинокую возрастную женщину, — с намёком произнёс водитель. — Чтобы её порадовать.

— С пирожками к бабушке ездишь?

— Ужинаю у тёти. Она по четвергам супы варит.

И опять же между молодыми людьми никаких признаков влюблённость и почвы для создания крепкой семьи не промелькнуло.

А уже в воскресенье:

— Отвечаю, про тебя вообще не помнил, — быстро проговорил Костя. — Друга на вокзал отвозил, а по этой дороге мне ближе.

Катя смотрела в телефон и не увидела, как проехала знакомая машина, но услышала шелест шин, с которым та резко остановилась, и гудок клаксона. Поревела взгляд, подбежала авто и получила объяснение.

В третью совместную поездку они говорили о себе. Катя рассказала, что работает в парке отдыха, а он сообщил, что может продолжить творить добро, подвозя рабочий люд в её лице.

В тот день они условились, что Костя будет притормаживать у остановки, и есть Катя в это время будет там, то он её подвезёт.

Понимая свою выгоду, девушка старалась не задерживаться в эти дни, чтобы не опаздывать к тому моменту, когда он будет проезжать мимо. В среднем три из четырёх четвергов в месяц она пользовалась услугами бесплатного такси. Деньги девятнадцатилетняя студентка Косте не предлагала, но обещала блат, если он придёт в парк и захочет покататься на аттракционах в её рабочее время.

Так они катались до сентября, пока Катя не сообщила, что это её предпоследняя рабочая неделя, потому что у неё началась учёба, да и парку на холодный период не требуется столько персонала.

Вот он момент истины. Оба должны были понять, что не хотят теряться, обменяться номера и договориться о нормальной встрече.

Но нет.

Может быть, в последнюю поездку они могли бы внимательно рассмотреть друг друга, проникнуться симпатией и не захотеть прерывать общение. Но больше они не виделись.

Катя заболталась с девушкой из магазинчика сувениров и потом ещё завернула в круглосуточную аптеку за гематогеном, чтобы за сделанный для неё бутерброд пообещать брату батончик и посмотреть, какую недовольную моську он скрючит, когда вместо шоколадки получит десерт из коровьей крови. Поэтому к остановке подошла почти на полчаса позже обычного и с Костей не пересеклась.

В общем, ничего не началось, но уже закончилось.

Так как же они умудрились пожениться? Причём не по залёту или расчёту, а по любви.

Спасибо надо сказать всё той же остановке.

В мае уже двадцатилетняя Екатерина, заканчивающая третий курс экономического факультета снова начала сидеть в маленькой будке, продавая билетики на аттракционы, и снова добиралась домой по непопулярному для автобусов маршруту.

И в один из вечеров под фонарём притормозила машина, сдала назад, и Катя услышала:

— Привет! А это не ты тут на прошлой неделе в чёрном плаще была?

— У меня тёмно-зелёный плащ, — медленно соображая, кто это с ней так панибратски заговорил, ответила она.

— Увидел, но не узнал. Адрес тот же? Едем?

Отбежав чуть вперёд, чтобы убедиться, что на номере имеется «ОК», девушка замерла, уставившись в лобовое стекло. Водитель ей кивком указал на пассажирское сиденье, а она, пожав плечами, его заняла. Чего морозитья? Хотел бы сделать что-нибудь плохое, сделал бы это ещё в прошлом году.

— Доброго вечера! Что у тёти на ужин было? — спросила Катя, напрягая извилины, чтобы вспомнить мужское имя.