— Ты про себя? — спросил муж. — Несколько недель уже.

— Я вызываю твоё беспокойство?

— Беспокоится пока не начал, но ты стала задумчивой. Подбородок вперёд выставишь, пустым взглядом в одну точку упрёшься и молчишь, — выдвинув вперёд нижнюю челюсть и прищурившись, показал он карикатуру и заулыбался, получив заслуженный шлепок по руки.

С одной стороны, муж ничего не чувствует, а с другой, заметил же, что её что-то волнует. От вселенной сигналы не распознаёт, но на жену настроен.

— Мне кажется, я умираю.

— Чего? — уставился он на неё хмурым взглядом.

— Я не так выразилась, — признала Катя, понимая, что переусердствовала в попытке показать, что её беспокойство серьёзная вещь. — У меня такое чувство, что что-то происходит, но этого пока не видно.

— Если произойдёт, то разберёмся.

Костя говорил верно, но раз уж она начала, то надо выпустить из себя всё.

— Ты уверен, что это не связано с тобой? Ты от меня ничего не скрываешь?

— Что я могу скрывать? Думаешь, у меня есть вторая семья, — кивнул он на плазму, намекая, что на мертвого персонажа сериала, заведшего себе ребёнка на стороне.

— Тайную семью бы я заметила, — поджала губы Катя. — У тебя кто-то есть?

— Беспокойная жена.

— Костя.

— У меня нет любовницы, я тебе никогда не изменял.

— Я тебе тоже.

Пусть Костя и не спросил, Катя всё равно прояснила этот момент.

А не спросил, либо потому что не допускает и мысли, что она может быть неверна, либо потому что ему всё равно.

Доверия или безразличие?

Ой, нет. Хватит с неё! Не хватало только саму себя до клиники неврозов довести.

Зная, что в пятницу задержится, Екатерина потратила на готовку весь вечер четверга, пожарив курицу с картошкой, сделав салат из капусты и огурцов и замариновав хорошенький шмат мяса, чтобы завтра запечь в тесте. По задумке его должно хватить и на ужин, и на сытные бутерброды, чтобы перекусывать в выходные. В общем, обычная жизнь работающей женщины, которой нужно накормить своих мужчин.

В субботу вечером она вынесла продукты на балкон и принялась размораживать холодильник. Среди ночи проснулась, чтобы проверить, не нужно ли менять подставленный под него для растаявшего льда противень и тряпку, а утром после завтрака хорошенько всё вычистила, подключив к процессу мужа и сына. Первый доставал тяжёлые стеклянный полки и промывал их под струями душа в ванной, а второй насухо вытирал бумажными полотенцами, следя, чтобы не оставить разводов.

Костя с Сашей что-то бурчали, высказывая друг другу, что не понимают, затем это делать, но с женой и матерью не спорили.

Сверкающий чистотой холодильник хотелось заполнить свежими овощами, фруктами, зеленью, большим жёлтым треугольником сыра и килограммом молочных сосисок. Чтобы открыл дверцу, а там всё такое яркое и сочное как с картинки.

Но не выбрасывать же уже имеющиеся сильно подъеденные, но качественно упакованные в пищевую плёнку продукты питания и полупустые банки с вареньем из смородины, домашним лечо, и солёными огурцами, которые никто есть не хочет, но выкидывать жалко, и рассол ещё может для чего-нибудь пригодиться? Хорошо, что декабрь не за горами, а к праздникам она без сожалений выкинет всё лишнее и заполнит холодильник по высшему разряду.

Можно уже потихоньку списки составлять, кому какой подарок найти, и что приготовить на новогодний стол, прикинула Катя, подсчитав, сколько осенних дней осталось.

И это она ещё не задумывалась, какая суматоха будет под конец года в банке.

Правильной женщине полагается уметь не только придумать себе проблему, но и вовремя задвинуть её куда подальше и отвлечься на что-то полезное. А иначе останешься на бобах. Либо всё проешь, заедая стресс сахаром, либо пропьёшь, ища успокоение на дне бокала, либо отдашь последнее психологам, а то и психиатрам, ожидая от них ответов на тревожащие душу вопросы.

Екатерина была женщиной и правильной, и умной, поэтому, помучавшись месяц и выговорившись мужу, она сама вытянула себя из тревожного болота, озаботившись насущными хлопотами.

Но вот какая незадача.

Свой рассудок и планы на день Катя могла контролировать, но по ночам подсознание берёт верх.

Нет, кошмара не случилось, и в час быка квартиру Зиновьевых не огласил женский крик. Все мирно спали.

А ближе к утру уже в полудрёме память перенесла её в прошлое.

Есть воспоминания радостные, счастливые и самые любимые, есть печальный и трагичные, есть болезненные, есть смешные и смущающие, а есть страшные, которые хуже кошмаров, ведь их не отбросить от себя, объяснив игрой воображения.

У Кати они не связаны с плохими людьми, неудачами и ошибками. Но они жуткие, горькие и от них хочется перекреститься и всплакнуть.

К счастью, обошлось без слёз, потому что память не швырнула хозяйку в грустные и как будто беспросветные эпизоды из прошлого. А закинула больше чем на четверть века назад, выбрав воспоминание, которое до этого дня и воспоминанием не считалось, потому никогда не сплывало.

Маленькая Катя случайно подслушала разговор мамы с подругой, и даже магическая составляющая не заинтересовала девочку в беседе взрослых, но история по какой-то причине отложилась в детском подсознании, и вдруг под утро память её воскресила.

Взрослая дремлющая Екатерина не ощущала себя ребёнком, поэтому услышанное сразу переводила на свой лад.

Картина выходила такой:

Тёте Свете изменял муж.

И главное, что изменять он не хотел, а был ласковым мужем и заботливым отцом их дочери, что на тот момент была старшеклассницей и виделась Кате совсем большой. Ещё он мастером на все руки и всегда был готов помочь. Так сказать, со всех сторон золотой души человек. Но одна женщина по имени Гульнара его приворожила. И поэтому периодически он пропадал на несколько дней у неё, а потом возвращался со следами попойки и на коленях просил у жены прощение.

Тётя Света и кодировала его, и в церковь ездила, но ничего не помогало, дольше полугода он не выдерживал, тёмные силы его подавляли, тело начинало слабеть, и мужчина мучился, пока в один день не пропадал, чтобы вернуться здоровым, но пьяным и с чувством вины.

А тётя Света расстраивалась, но прощала, потому что муж её любит, всё для неё и дочери делает, и это не он виноват, а приворот Гульнары.

Что на это отвечала мама, Катя не вспомнила, а, окончательно проснувшись, подумала, что усатый добрый дядя, который в её детских воспоминаниях подвозил их с мамой на своей газельке, тот ещё выдумщик!

А ещё она подумала, что если женщина хочет обмануться, то поверит в любую ерунду.

Переписка? Это номером ошиблись, или холостой друг телефон мужа брал.

Засос? Пчела укусила, или ворот натёр.

Царапины? Кошка на спину запрыгнула.

С бывшей встречался? У неё беда, а он добрый и помогал.

Не ночует дома? Завал на работе.

Поймала мужа на измене? Приворот.

Забухал? Это черти его с пути сбивают.

«Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад!» — у каждого своё.

Главное, что Екатерина не такая.

Катя не осуждала таких женщин, уходить или оставаться после измены личное дело каждого.

Но сама бы так не смогла.

Хм… И к чему этот сон-воспоминание?

Следующие дни мысли были под контролем, а интуиция заткнута, потому что декабрь сам по себе шумный, и предостерегающий писк уже не раз доказывающего свою некомпетентность чутья был легко заглушён.

О беспокойстве супруги больше не заговаривали, обсуждая обычную для этого времени года нервотрёпку и детство.

Не своё детство, а сына.

Когда на улицах появились первые ёлочные базары, Катя спросила у ребёнка, не хочет ли тот настоящую лесную красавицу, вместо искусственной, что ждёт своего часа в коробке на антресоли.