В гости к родителям жены всё же Зиновьевы съездили, но эффектных щедрых жестов, чтобы завоевать расположение тёщи, не делали.

Ну, разве Костя не отличный муж? Само понимание, внимательность и готовность идти на жертвы, чтобы порадовать супругу.

Отличный муж, в этом и был его прокол.

Беспокойство не вернулось. С выходом Кати на работу после праздничных выходных её захватили подозрения.

Новогодние каникулы прошли замечательно.

Вроде ничего особенного они не делали, только проводили время вместе.

Иногда рядом были друзья и родные, чаще только они трое и кот, но нашлась пара возможностей побыть в квартире без ребёнка. А когда ты много лет в стабильных отношениях, внеплановый секс днём заряжает такой положительной энергией!

В последнюю ночь перед выходом на работу они разделили нечто особенное.

Оба были в нежном настроении, глаза в глаза, одно дыхание на двоих, и каждый толчок как молчаливое «я люблю тебя». Супружеским долгом или сексом такое назвать язык не повернётся. Это выше облаков.

А с началом будней мозг перезагрузился и выдал хозяйке анализ данных.

Её беспокойство возникло не на ровном месте. Всё дело в Косте!

В шутках, смехе, разговорах, сексе и заботе не было ничего подозрительного. Так они жили всегда.

Но накупавшись в этом за время праздников, Катя поняла, что успела соскучиться по такой близости.

Потому что осенью ей её не хватало.

Костя был рядом, разговаривал, участвовал во всех делах, но как будто не до конца. Он её слушал и рассказывал о пробке, совещании, несуразном повороте в сюжете фильма и даже потери носка, но вот мыслями не делился.

Словно какую-то часть себя он от неё закрыл.

Муж стал молчаливее или задумчивее, но не критично, поэтому Катя не сразу прочувствовала, что что-то изменилось. А почувствовав, не смогла распознать, что именно не так, ведь на первый взгляд, всё было как всегда, и Костя не пренебрегал своими обязанностями мужа и отца.

Плохой знак, что на мгновение Катя ощутила удовлетворение, придя к выводу, что осенью муж вел себя нестандартно и мог что-то скрывать?

Цели обвинить его в чём-то перед ней не стояло, они не соревновались, и его неудачи были их общими, потому что они семья. Тем не менее было облегчением понять, что не изводила себя без причины и не зажралась от спокойной жизни, а, как и подобает хорошей жене, отслеживает атмосферу в доме.

А потом мгновение прошло, и Катя осталась наедине с тем, что у мужа что-то происходило. Или происходит до сих пор, но он уже научился полностью это скрывать.

Версию с финансами она отмела сразу.

Неважно, по работе ли он бы влетел, влез в долги, стал жертвой мошенников, Костя не стал бы предлагать выделить деньги на материальную помочь её брату, зная, что у них уже имеется одна статься непредвиденных расходов. Это же совсем придурошным надо быть, чтобы, прикрывая свой косяк, для равновесия убедить жену потратиться на её родственников!

И здоровье мужа не вызывало вопросов.

Мучь его боли, и принимай он втайне таблетки, за проведённые дома дни Катя бы хоть разок это спалила.

Разве что это проблема не физическая, а психологическая? Нет, тогда бы Костя как-то проявил свою нервозность, стал плохо спать или без веской причины вышел из себя и повысил голос на неё, Сашу или Кешу. Уж коту бы точно перепало от мужчины в раздрае, если для остальных своих домашних он делал вид, что всё нормально.

Снова строить различные теории и потом проверять их, задавая мужу наводящие вопросы, Екатерина не захотела, решив, что сразу обрушит на Костю все свои выводы. А он, подтвердив, что ей не откажешь ни в наблюдательности, ни в умении тонко чувствовать окружающих, расскажет, что наглым образом скрывал от своей второй половины как минимум октябрь и ноябрь, а как максимум всю осень, а может и часть августа.

— Я всё знаю, — объявила Катя, когда после ужина Саша с кружкой чая и половиной шоколадки ушёл в свою комнату, сказав, что ему ещё надо прочитать параграф на завтра.

— Голова у тебя маленькая, всё не поместится.

— Голова у меня стандартного размера, а у тебя такими темпами нос расти от вранья начнёт, — сгустила она краски, будто поймала его на лжи. Вину Костя, конечно, не почувствует и не ощутит на своей шкуре то, в чём она варилась, долгими неделями живя с тревогой и беспокойством, но и не по головке же его гладить за то, что устроил жене встряску.

— В чём я соврал? Всё поклёп, меня подставили, — вместо испуга и покаяния, закинул он себе в рот последний кусочек колбасы и сожрал без хлеба.

И тут у Кати случился затор.

Как чётко выразить свои умозаключения? Разговор на эту тему у них уже был, и ни к чему не привёл. Спустя время до неё дошло, что пару месяцев муж был недостаточно болтливым. Кроме этого и своих ощущений ей предъявить ему нечего.

За годы знакомства Костя её в каком только состоянии не видел и чего только от неё не слышал, так что тут загвоздка не в стеснении или нежелании выставить себя перед ним невротичкой, а в том, что он выслушает, но всерьёз не воспримет, хоть и успокоит.

— У тебя проблемы?

— Если ты устроишь, — хмыкнул мужчина, как она и думала, не спеша откровенничать и в чём-либо признаваться.

— С тобой что-то произошло. Не сразу заметила, потому что ты ничего не говорил, но я знаю, что что-то было. Осенью или ещё летом началось.

— Что началось?

— Это ты мне должен сказать. Я имею право знать, что с тобой случилось.

— Кать, послушай себя. Ты сама понимаешь, чего от меня хочешь добиться? Я нет.

— Хочу узнать, почему до декабря ты вел себя не как обычно. Я не выдумываю, что-то с тобой происходило.

— Мне нечего тебе сказать. Всё нормально.

— Ты гей?

— Чего?!

— Кость, ты знаешь, какая я. Я не успокоюсь и буду перебирать все варианты. Ты этого добиваешься? Чтобы я искала в тебе признаки болезни, игромании, наркозависимости, проблем с законом?

— Твой муж наркозависимый игроман, преступник и немножечко голубой? Спасибо, милая.

— Я не утверждаю, что ты такой, а спрашиваю. Мы общаемся. Ты признаваться не захотел, мне приходится задавать наводящие вопросы.

— Про гея?

— Да ё-моё! Это я сказала, чтобы встряхнуть тебя. Успокойся, ты гетеросексуал, я в этом дважды в неделю убеждаюсь.

— На выходных было четыре раза.

Поднявшись, Катя сгрузила в стопку оставшиеся на столе тарелки и понесла их к мойке, бросив:

— Можешь продолжать уходить от ответа, этим ты подтверждаешь мою правоту.

Так оно и было. Когда живёшь с кем-то долго, нетрудно предугадать реакцию. Если бы Костя искренне не понимал, что она имеет в виду, то отреагировал бы иначе. Положил бы ладонь ей на лоб, меря температуру, пофыркал, а если бы она продолжила настаивать, то чётко опроверг все её подозрения, по пунктам объясним их несостоятельность, и сказал, чтобы она не втягивала его в свой бред. А Костя вилял.

Значит, что-то есть.

Константин не считал, что что-то есть.

Есть, но это не прям «ЧТО-ТО».

Да и поздно рассказывать.

Если бы сразу, то да, а сейчас Катя себя накрутила и может не так всё понять.

Следующим вечером они принимали у себя краснокожих друзей, улетавших встречать главный зимний праздник в тёплые края, а утром Сашка был вялым, не хотел завтракать, но от предложения остаться дома отказался.

— Стих выучил, если сегодня не расскажу, мне его ещё три дня помнить надо будет, — обосновал он своё стремление пойти в школу.

Катя не стала настаивать, мысленно она уже была на совещании, назначенном на одиннадцать утра, и состояние сына списала на сонливость.