— Ах, спасибо? Наверно. — Он покосился на неё. — Ты ещё раздавила меня под горой.

У неё вырвался лающий смешок.

— Да.

Арес закатил глаза и махнул рукой, приглашая их следовать за ним к дому.

— Оставайтесь на ужин. Мы готовим морепродукты, можем поговорить за едой. Джиллиан, Р еган, Арик и все дети скоро будут здесь.

Он взглянул на Ривера.

— Ты уже видел Серену?

Ривер покачал головой.

— Я должен был зайти к ним, но пришлось отменить встречу.

— Что может быть важнее, чем навестить вдову Фантома? — В голосе Танатоса послышалось неодобрение, и у Ривера возникло ощущение, что он не очень хорошо справляется с потерей друга. Всадник, возможно, и был известен как Смерть, но ему почти не приходилось сталкиваться с этим лично.

Харвестер поправила солнцезащитные очки, чтобы спокойно посмотреть на Тана.

— Не разговаривай так с отцом.

Губы Танатоса приоткрылись, обнажив клыки, которые он обычно прятал.

— Ты мне не мать.

— И это плохо для тебя, — отрезала она. — Потому что я бы не бросила никого из вас.

Она замолчала, задумавшись.

— За исключением, может быть, Ресефа. — Она ткнула пальцем в Танатоса. — И я всё ещё могу взять тебя за ухо и вбить в тебя немного здравого смысла, — Она продемонстрировала это, используя свою силу, чтобы поднять Танатоса за ухо на цыпочки, прежде чем снова уронить, две косички на висках хлестали его по щекам, когда его ботинки касались брусчатки.

— Ладно, вы двое, прекратите. — Ривер взял Харвестер за руку и повернулся к Танатосу. — Мне пришлось отменить встречу с Сереной, потому что меня вызвал Ангельский совет.

— О, черт, — проговорила Лимос, жуя леденец, который только что сунула в рот. — Об Азаготе?

Он кивнул.

— Начинают просачиваться слухи о беде.

— Как много они знают? — спросил Арес.

Они знали гораздо больше, чем Ривер ожидал.

— Они знают, что Лиллиана у Молоха, а Ревенант пропал. Они предполагают, что Молох использует Лиллиану, чтобы добиться освобождения Сатаны, но не знают наверняка.

Ни Ривер, ни Метатрон не подтвердили эту теорию. Это почти наверняка гарантировало бы быстрое принятие решения об уничтожении Азагота, чтобы предотвратить Армагеддон.

— Хорошая новость — они не знают, что Азагот предпринял в ответ, поэтому не знают, что он нарушает свой контракт.

— Что произойдёт, если узнают? — спросил Ресеф.

Ничего хорошего.

— Вмешается Совет Орденов.

В случае нарушения контракта действовал бы Совет орденов, высшая инстанция на Небесах, за исключением Главного, а они никогда не отличались милосердием или щедростью. Если что-то было настолько важным, что оказывалось у них на столе, они понимали, что с этим нужно разобраться быстро и решительно. Не было такого понятия, как «идти налегке». Именно они принимали решение стирать и перестраивать человеческую память — и не раз. Именно они уничтожили развитую цивилизацию Атлантиды после того, как решили, что использовать ДНК ангелов для ускорения эволюции людей — плохая идея. Именно они отдали бы приказ уничтожить Азагота, если когда-нибудь такое время придёт.

— Значит, Совет орденов это плохо, — заявила Лимос.

Харвестер кивнула.

— Очень плохо.

— Кстати, о плохом. — Лимос подпрыгивала на цыпочках, когда они начали подниматься по ступеням особняка. — Ты знал, что мы поймали одного из падших ангелов, который убил Фантома?

Ривер остановился как вкопанный.

— Кого?

Танатос закатал рукава, словно готовясь кого-то ударить, и символ жеребца на его предплечье топнул копытом.

— Членосос по имени Керсон.

— Керсон, — повторил Ривер. — Я никогда с ним не встречался.

Харвестер фыркнула.

— Он такой высокомерный, трусливый кусок дерьма. — Она замолчала, посмотрев на Тана. — Был таким или ещё остаётся?

Лимос ответила с ухмылкой.

— Был.

— Круто. — Харвестер дала пять Лимос. — Как я уже говорила, он был говнюком. Он использовал статус одного из первых последователей моего отца, чтобы получить в Шеуле всё, что хотел. Даже несмотря на то, что они поссорились несколько сотен лет назад. Такой придурок. Что он сказал?

— Что он и два других придурка на парковке работают на Молоха, — ответил Танатос. — Они знали, что Фантом потерял свои чары неприкосновенности, потому что Молох это устроил.

Ривер подозревал об этом.

— Он сказал, как именно? — Беглые взгляды, которыми Всадники обменивались друг с другом, заставили Ривера занервничать. — Скажи мне.

— Это был Ревенант.

Твою мать! Хотя Ривер и рассматривал такую возможность на долю секунды, он на самом деле не верил, что брат мог иметь какое-то отношение к смерти Фантома. Всё ещё оставалось возможным, что Керсон солгал или что ему намеренно скормили неверную информацию, но Риверу пришлось признать, что в этом был смысл. Никто другой не смог бы подобраться к Фантому так близко, чтобы снять чары, без его ведома.

— Он бы не сделал этого без веской причины, — сказал Ривер, ненавидя себя за то, что слова звучат оборонительно и мелочно.

— Например? — Арес остановился у входной двери и повернулся к Риверу.

— Я не знаю. Но что-то происходит с ним и Блэсфим. Она не появилась на работе в больнице, и никто не может связаться с ними. Никто не видел Ревенанта с тех пор, как… — Он замолчал, вспомнив кое-что из сказанного Призраком. — Ч ёрт.

Харвестер играла со своим бриллиантовым ожерельем-ключом от Тиффани, но теперь замерла.

— Что такое?

— Перед тем, как Фантом вышел на парковку, он сказал, что только что видел Ревенанта. — Доктор задыхался, его голос срывался от горя, и Ривер едва его понял.

— Призрак сказал, что Ревенант заходил к нему домой, чтобы отдать Серене книгу. Он подумал, что это странно, потому что Блэсфим пропала, а Ревенант вообще об этом не упомянул.

Лимос вынула леденец изо рта.

— Ты что, не чувствуешь его или что-то в этом роде?

— Только если он на Небесах или если призовёт меня из мира людей. Я пытался призвать его, обращался мысленно, делал всё, что мог придумать. Ничего.

— Молох похитил Лиллиану и использует её в качестве разменной монеты, — напомнила ему Харвестер. — Не будет преувеличением предположить, что он сделал то же самое с Блэсфим, чтобы получить желаемое от Ревенанта.

Ресеф шлёпнул комара тыльной стороной ладони. Очевидно, даже В садников кусают.

— Зачем Молоху хотеть, чтобы Ревенант уничтожил неуязвимость Фантома?

— Молоху плевать на Фантома, — сказал Танатос. — Он хотел, чтобы падшие ангелы ему помогли, и это была их цена.

— Может быть, — сказал Ривер. — Но это ещё не всё, иначе Ревенант не пропал бы. Молоху нужно убрать Рева с дороги, чтобы взять Шеул под свой контроль, пока Сатана не освободится из тюрьмы.

— Ты думаешь, он каким-то образом заманил Ревенанта в ловушку? Но он такой могущественный.

— Ревенант и я поймали Сатану в ловушку, — заметил Ривер. — Нет ничего невозможного.

Но, блин, мысль о том, что Р ев был заключён в тюрьму, отрезвляла. Если Ревенанта можно убрать, то и Ривера тоже.

— Итак, что мы собираемся делать? — спросила Лимос.

— Я всё ещё охочусь на ублюдков, которые убили Фантома, — сказал Танатос. — Один убит, осталось двое. Как только закончится ужин.

Ривер согласен.

— Нам нужно найти Ревенанта. Он может надрать задницу Молоху, вернуть Лиллиану и удержать Азагота от того, чтобы он сделал то, из-за чего Совет Орденов отправит его в отставку.

Харвестер на секунду прикусила нижнюю губу.

— Какую книгу?

— Чего?

— Какую книгу Ревенант отнёс Серене?

Ривер нахмурился.

— Призрак не сказал. Но, возможно, нам стоит это выяснить, — Он посмотрел на Всадников и сжал руку Харвестер. — Мы вернёмся.

Он не дал никому шанса возразить или задать вопросы, а исчез с острова вместе с Харвестер и материализовался на крыльце Фантома и Серены. Он был здесь всего месяц назад, распивал пиво с Фантомом и Тенью, наблюдая, как дети играют во дворе. Его охватила печаль. Возможно, ему не нужно было приходить на заседание Ангельского совета так рано. Возможно, он эгоистично обрадовался предлогу пока не навещать Серену. Потому что, нет, он не хотел быть здесь.