— Опера!

От резкого возгласа Эззиана мы с Робертом оба вздрогнули. Не знаю, заметил ли монарх островов мои переглядывания с королём Герфельда, просто захотел привлечь на себя внимание или же его действительно внезапно посетила идея, но тишину завтрака он нарушил весьма резко.

— Что? — Я недоумённо посмотрела на Эззиана.

— Опера. Вот где вы ещё не были в моей столице.

— Мы с вами уже обсудили, что я не намерена задерживаться. Мы не пришли с вами ни к какой договорённости о сотрудничестве островов с княжеством, так что я вынуждена констатировать исключительно гостевой визит.

— Вот именно! Я считаю своим долгом задержать вас и исправить положение. Предлагаю дальнейший ход событий: вы составляете вечером мне компанию в опере, я показываю наших лучших певцов, а на утро уже сразу направляю вам сырьё к побережью. Завтра же после завтрака буду ждать вас в гостиной, где мы часто проводили с вами время за беседой, где вы поставите мне условия обмена.

— Условия обмена? — Усмехнулась я формулировке.

— Конечно. Конечно, понимаю что у вас есть и свои шахты, так что простыми породами вас не удивить, но как знатная леди вы должны оценить кармин, краплак, пурпур…

— У вас добывают пурпур?

— Да, и не мало. Побережье Крэйвола и Герфельда не может ими похвастаться, если это не так, то уважаемых Роберт меня поправит. С учётом холодного климата подозреваю, Фрайфол тоже с ними не знаком. В Партоломеях эти ракушки и краситель жутко дорогой, на островах же их достаточно для внешнего экспорта, хоть и не самого дешёвого… Но, думаю, всё это как раз лучше обсудить завтра утром, когда я подготовлю всё то, чем мы можем поделиться с Фрайфолом.

Я посмотрела на Роберта. Вся его фигура была расслабленно, но лицо выражало задумчивое выражение.

— Почему бы не обсудить тогда это сегодня?

— Думаю, подобное лучше обсуждать на холодную голову. Подозреваю, что вы, как и Роберт не выспались и вам стоит отдохнуть. — Почувствовав, как моё лицо запылало, попыталась спрятать его за бокалом. Сам Эззиан же совершенно не выглядел смущённым или уязвлённым, говоря как всегда буднично и с лёгкой улыбкой.

— Не знал, что вы на столько внимательны к своим гостям, что досконально следите за тем, кто и во сколько уснул. — Спокойно и флегматично спросил Роберт. Мне же оставалось только в очередной раз восхититься, я бы не смогла так виртуозно выстроить фразу.

— Что вы, как можно, это слишком низко для меня. Просто служанка, обязанная менять цветы в покоях гостей, сообщила, что не обнаружила с утра княжну на месте, поэтому я и обеспокоился. Но довольно быстро прислуга вернулась, сообщив, что Анна вернулась в свои покои из…

— Мы поняли! — Несколько поспешно оборвала я.

— Любопытно. — Протянул задумчиво Роберт. — Почему в моих покоях нет цветов? Я же гость?

— Гость. Но Анна — дама. Моё упущение, что забыл как для правителя Герфельда важен изыск во всём. Конечно, я прикажу, чтобы впредь и в ваших покоях всегда стояли свежие цветы.

— Не стоит. Меньше всего я хочу, чтобы ваша прислуга сновала без повода в мои покои, проверяя с кем и во сколько я изволил уснуть.

— Моё дело предложить. В любом случае, если же княжна не устала, то может обсудить со свитой дальнейшее направление путешествия, как вам будет угодно. Отдыхайте. — Проговорив, Эззиан наконец встал из-за стола, направляясь к выходу, следом поднялся и Роберт.

— Расслабься, он просто мне завидует! — Шепнул Роберт задержавшись, и, коротко поцеловав растерянную меня в лоб, вышел следом за Эззианом.

Оба совета были дельные. Выспавшись, встретилась с верным отрядом. Конечно, едва ли они были довольны вчерашним приёмом, но с упоением и не скрываемой радостью делились эмоциями о перекошенных злобой и негодованием лицах свиты и верха аристократии.

Позже мы прогулялись до порта, предупредив матросов, что пора пробуждаться от загула и собираться к новому отплытию завтра. Этому были рады абсолютно все. Чего скрывать, мне и самой стали уже невыносимы забытые корсеты и туфли.

До самого вечера я размышляла и взвешивала, что может дать княжество. Рудники на островах были столь же изобильны, как и у нас, более того, как верно подметил Эззиан ни во Фрайфоле, ни в Герфельде не было такого изобилия морской фауны. Даже в казалось бы тёплом южном королевстве было большой редкостью то, что для местных являлось очевидным. Но Эззиан сам предложил общение и дискуссию. Выходит, ему всё же что-то нужно от княжества.

Как ни странно, опера не вызвала у меня должного трепета. Возможно, я уже насмотрелась на кричащие лепнины и рельефы в золоте, ровно как тяжёлые бархатные шторы. Зато именно на островах Думонд смогла полностью прочувствовать многогранную уникальность Крэйвола. Находясь в просторных коридорах, где было тесно и неуютно от изобилия декора, кричащего о богатстве хозяина, невольно скучаешь по выдержанному минимализму молочно-белых стен.

Король был максимально уместен в подобном интерьере. Белая хлопковая рубашка мелькала светлым отблеском в прорезях тяжёлого бордового кейпа, накинутого на плечи на манер плаща. Сквозь развивающиеся полы были видны и плотные брюки с высоким поясом. Всё это не только привлекало внимание к внешнему виду, но и подтянутому стройному телосложению монарха.

Замечая меня, даже идущую рядом с Эззианом, аристократия невольно поджимала губы и озиралась по сторонам, нет ли поблизости моей свиты. Всё же бал оставил след в воспоминаниях высшего общества и знать ещё долго будет трясти при одном упоминании княжеской свиты. Это вызывало улыбку и чувство превосходства. Пусть боятся. Но сейчас я действительно была одна. Роберта больше так и не увидела с самого завтрака, потому сейчас шла только рядом с Эззианом. Ожидаемо, минуя общие залы и коридоры, мы поднялись в небольшую королевскую ложу. Впрочем, по доносящимся разговорам стало понятно, что нас отделяет в лучшем случае тонкая перегородка. Сев в кресло, стала с любопытством осматриваться. В целом классическая обстановка и интерьер — с потолка свисала огромная люстра с мельчайшими огоньками, между балконами такие же небольшие подсвечники, внизу же сидит пёстрая знать, в ожидании когда откроется занавес.

Вот и первые раскаты мелодии, а следом раздвигается тяжёлое полотно. Действий у исполняющих людей было мало, зато голоса были мощные, расходящиеся по залу и отражаясь от стен. Уловить же суть было сложно, ведь языка я по прежнему не знала. Но подозреваю, что как и практически вся культура островов здесь воспевались вера и монархи. Каждый народ всегда показывает то, чем полон. Ну или то, что навязали. Довольно скоро мне стало совершенно скучно. Слушая длинные завывания певцов ужасно не хватало динамики Фрайфола или надрыва Герфельда. Даже мелодии Крэйвола, где полностью отсутствовали слова была сейчас рада больше. Там хоть можно насладиться самим звучанием с переливами инструментов.

— Вам не нравится?

Я вздрогнула. Голос Эззиана оказался совсем рядом, по сравнению с исполнителями на сцене.

— Мне сложно понять смысл, не зная языка. Но они что-то изображают, а значит он явно есть.

— Действие сообщает нам о служении высшему.

— Монархам? — Спросила я, стараясь чтобы это звучало не слишком саркастично.

— В том числе. О высшем обществе, что должно нести свет простым необученным людям, не ведающих, что должны сделать, не имея пастыря.

— Да, можно было догадаться.

Повисла пауза. Если её вообще можно назвать в присутствии разрывающих горло певцов.

— Скажите, Анна, вы любите тайны?

— Нет, их я точно не люблю. Скрывать что-либо, ровно как и держать в тайне — не для меня.

— Хорошо, а узнавать тайны?

— Тоже нет. Если есть что-то, что долго держится страшась огласки, то едва ли подобное оказывается чем-то приятным и хорошим.

— Неужели в вашей жизни не было приятных и интригующих тайн, будоражащих что-то глубоко личное?