Мы сидели в тенёчке, изредка отрываясь от собственной «партии», и наблюдали, как малышня носится, играя в «меджаев и разбойников». Долго пыталась не рассмеяться, узнав название, что напомнило моё собственное детство.

Найдя в хозяйке благодарную слушательницу, я с удовольствием рассказывала ей о возможностях и предназначениях различных маринадов к мясу и птице. Даже распланировали на завтрашнее утро «набег» на кухню, как неожиданно услышали резко оборвавшийся детский крик. Установившаяся следом тишина казалась пугающей.

В следующее мгновение мы обе в сопровождении телохранителей бежали к деревьям, у которых сгрудились дети, с ужасом взирая на мальчика, лежащего на земле. Нога его была неестественно вывернута. Субира хотела кинуться к сыну, но я остановила её.

– У него наверняка есть повреждения, и лучше самим не прикасаться. Нужно срочно вызвать лекаря.

Хозяйка кивнула, сдерживая слёзы, и обратилась к подоспевшим рабыням. Я же опустилась на колени рядом с ребёнком и осторожно приложила пальцы к шее, стараясь почувствовать биение пульса.

– Он жив, это пока всё, чем я могу тебя обрадовать, – старалась я поддержать мать.

Пытаясь отвлечь её, предложила до прихода врача устроить тут место для лечения. Над мальчиком соорудили навес, рядом расстелили полотно, на которое после разрешения врача можно будет его переложить и перенести в комнату. Даже заставила рабынь развести костёр и принести чистую воду, а также средство для омовения.

За всеми этими приготовлениями незаметно прошло время, и в сопровождении моих телохранителей появился лекарь. Вернее, лекарка. Взрослая, по местным меркам, лет тридцати, она сначала пыталась упасть передо мной на колени, но после моих знаков двое охранников приподняли её и придали ускорение в сторону пострадавшего.

Поняв, что соблюдать дворцовый этикет не нужно, та наконец занялась пациентом. Видимо, оценив его месторасположение, она не задавала лишних вопросов, а сначала ощупала всего, включая голову. Потом решила заняться ногой и стала крутить головой, чего-то разыскивая. Оказывается, две молодые помощницы с объёмными сумками прибежали чуть позже и теперь «вдыхали землю» в двух шагах от нас. Им-то никто позволения вставать не давал.

Услышав мой раздражённый рык, их тут же подхватили телохранители, резво поставив на ноги. Отдав начальнице сумки, они воспользовались давно разведённым по моему приказу небольшим костром и кидали в него какие-то травы, вызывая обильный дым.

Как поняла, лечение началось.

К моему удивлению, женщина лихо выправила ногу, но явно была чем-то недовольна. Ощупывая её, постоянно хмурилась. Наконец достала из одной из сумок объёмный свиток, она сверилась с ним, тяжело вздохнула и стала вытаскивать набор бронзовых инструментов.

– Надеюсь, вы их прокипятите? – спросила, стараясь не повышать тон.

Лекарка только непонимающе «хлопала» на меня глазами.

– Положите ваши инструменты туда, – я показала рукой на глиняную «кастрюлю», – и дождитесь, пока вода закипит. Только после этого используйте.

– Но мы очищаем их после каждого пациента, – растерянно произнесла она.

Наткнувшись на мой хмурый взгляд, женщина решила не спорить с царственной особой и, кивнув, положила выбранные инструменты в воду, которую тут же поставили на костёр. Благо принесли «кастрюлю» из кухни уже горячей и долго ждать не пришлось.

Пока прокипячённые «железки» охлаждались, лекарка старательно окуривала пациента «лечебным» дымом, читая молитвы. Как ни странно, магическое лечение здесь ценится больше, чем физическое. И если врач его не применил, то и стоит такая услуга намного дешевле.

После прихода лекарки, которую Субира называла Азенет, и, видимо была с ней знакома, она немного успокоилась и смогла обратить внимание на что-то ещё, кроме сына. По приказу хозяйки мне принесли кресло и соорудили навес. Даже появились рабыни с опахалами. В общем, в «операционной» к недовольству врача толпился народ.

После проведения «ритуала» и подготовки Азенет влила в приоткрытый рот пациента немного жидкости из поданной помощницами бутылочки. Одна из девушек аккуратно придерживала мальчика, надавливая руками на грудь, другая же «фиксировала» ногу.

Раздражённая лекарка сделала разрез. Её чувства были объяснимы. Сначала по моему приказу телохранители выгнали всех «лишних», затем ей и помощницам пришлось вымыть руки с очищающими средствами и только потом приступить к своим обязанностям.

Всегда считала, что в Та-Кемет в эти времена не делали операций, ведь тело было священным сосудом и даже парасхит, посмевший разрезать тело перед мумификацией, обычно был вынужден бежать с места «работы», чтобы его не побили родственники или специально нанятые для этого люди.

На деле всё оказалось намного запутаннее и сложнее. Я с вожделением поглядывала на «пухленький» папирус, лежащий рядом с лекаркой. Интересно, что там такого написано.

Азенет оказалась довольно опытной. Крови при операции вытекло немного. Наконец, закончив, она соединила края раны и прикрыла его… куском свежего мяса! Тот, оказывается, принесли с кухни по её распоряжению. А я сидела в кресле, с ужасом наблюдая, как женщина споро забинтовывает конечность в льняные полосы.

Вымыв руки, лекарка вновь принялась читать молитвы и окуривать мальчика. Приподняв веки и осмотрев глаза, разрешила помощницам переложить того на подготовленные носилки и унести в дом. Дождавшись, когда врач закончит укладывать лекарства, оставив грязные инструменты на долю девушек, я подала ей знак приблизиться.

– Как состояние мальчика?

– Он выздоровеет, божественная, – ответила она, опять упав на колени. – Его ногу не тревожили, и внутри не оказалось дополнительных повреждений.

– Поднимись! Я заметила у тебя папирус, в который ты иногда заглядывала.

– Да, Великая госпожа, это сборник мудрости великого лекаря прошлого.

– Могу я взглянуть на него?

По лицу Азенет пробежала гримаса. Это длилось лишь мгновение, и, поклонившись, она передала мне свиток.

Я уже довольно сносно понимала написанное. Было видно, что изготавливали сие произведение в хорошей мастерской. Текст лечения выделялся от описания болезни цветом туши. Жаль, только рисунков не было.

Ба «буркнуло», что подобные вещи стоят баснословно дорого, и женщина явно боится, что я потребую его себе, а она не сможет отказать Великой Царской Супруге. Скорее всего, на второй такой документ средств у неё не хватит.

– Очень интересно, и я хотела бы его почитать, но он явно нужен тебе в работе. – При этих словах лекарка тяжело вздохнула. – Где возможно заказать подобный? Или же ты разрешишь моим писцам скопировать его?

Осознав, что отбирать ценность не будут, Азенет наконец расслабилась.

– Я счастлива разделить подобную мудростью с божественной. Моя помощница будет приносить его и забирать при необходимости.

Прояснив этот момент, тут же стала знакомиться с текстом, стараясь понять уровень местных знаний. И поразилась. В папирусе содержались рецепты и магические заговоры в различных направлениях. Сердце, почки, печень, желудок, лёгкие… описывались различные симптомы и методы лечения. Не обошли вниманием и гинекологические заболевания, а также беременность. В рецепты вчитываться не стала, пока с трудом понимаю написанное.

– Если Великой госпоже интересно, в храме, где я училась, было много интересных папирусов, посвящённых лечению и магическим обрядам. А моя подруга из соседнего города специализируется на зубах. У неё должны быть свитки, посвящённые этому.

– Узнай, сколько стоит сделать копию с них? Я пошлю заверение, что «великий дом» расплатится за работу. Пусть писцы привезут их по готовности.

Я ещё недолго расспрашивала Азенет об учёбе и практике, пока её помощницы приводили в порядок инструменты и собирали сумки. Но нас прервал запыхавшийся гонец. Телохранители хотели его прогнать, но заставлять лекарку тратить время на разговоры со мной, когда её ждёт новый пациент, не стала.