Неожиданно покачивания прекратились, а глазки-бусинки уставились точно в моё лицо. Аспид напрягся, явно готовясь к прыжку. Молниеносный бросок… думала, что сердце не выдержит и остановится, но почувствовала только движение раздвоенного языка у своего рта. И… проснулась.

Уже несколько дней подряд меня мучает один и тот же сон. Ни Аапехти, ни Хепри, юная хранительница змеиных яиц и их будущая воспитательница, не могли ясно истолковать его значение. Жрец даже просил братьев послать письмо в храм Рененутет за помощью.

Супруг, как назло, отбыл в соседний септ, чтобы почтить своим присутствием только возведённый храм. С тех пор, как на его голову возложили двойную корону, стройка идёт чуть ли не в каждом крупном городе. Поэтому даже не знаю, мучали бы эти кошмары, окажись я бод его боком.

После подобных сновидений боялась даже брать яйца в руки. Они просто вызывали ужас. Хепри отчаянно пыталась убедить в том, что сие совершенно безопасно и необходимо. Мой запах должен пропитать гнездо и скорлупу, чтобы восприниматься частью семьи и объектом защиты.

Возражения о том, что кобры ядовиты с рождения, не воспринимались ею всерьёз.

– Моя царица, – заявила как-то девушка, – для Великой Хранительницы яд – это часть охоты, а не устрашения. В наш храм часто обращались укушенные за исцелением. Но в большей части случаев ранки были чисты. Только чувствуя угрозу себе или гнезду, Она будет выделять яд.

Подавленная и не выспавшаяся занималась с Аапехти на террасе, пытаясь освоить письменность. На завтраке я так и не смогла что-либо проглотить, посему поддерживала себя крепким кофе с большим количеством мёда.

Наш урок неожиданно прервала рабыня, сообщив, что меня просит о встрече супруга наместника. Получив согласие, служанки забегали вокруг особенно нервно, готовя неожиданной посетительнице место рядом со мной.

Высокая, статная дама лет тридцати с эбонитовой кожей неторопливо вплыла в помещение. Лицо её можно было бы отнести к весьма привлекательным, если бы не широкий и приплюснутый нос. Впрочем, короткий, обильно украшенный золотом парик и роскошное ожерелье отвлекали от него взгляд. Её сопровождали несколько женщин, которые, войдя, остались стоять у стены.

Элегантно припав на колени, гостья наклонила голову, подложив под лицо руки. При своём высоком, по местным меркам, росте она казалась весьма утончённой и притягательной.

Получив разрешение подняться, посетительница была удостоена милости присесть в моём присутствии. Не выразив никакого удивления, та заняла приготовленное для неё место.

Таэмуаджси в этой провинции была весьма известной персоной. Старшая дочь вождя крупного племени, она, по мнению обывателей, обладала сильными магическими способностями. Так что многие её просто опасались.

Я ко всем этим слухам относилась скептически и гадала, чем же вызван этот неожиданный визит. Может, её послал Аменхотеп Хеви?

После всех положенных «славословий» в мой адрес женщина отдала должное угощению из фруктов. И даже выразила желание попробовать странный напиток царицы, о котором судачит всё наше окружение.

В отличие от Аапехти, Таэмуаджси смогла сдержать лицо и выпила те несколько глотков, что помещались в сделанных по моему заказу крошечных глиняных чашечках, даже не поморщившись. Хотелось ей поаплодировать. Такой самоконтроль!

Повторяя за мной, она приняла бокал с другим напитком. И тут на её лице всё-таки проскочило удивление. Сделав большой глоток, долго смаковала его во рту, прикрыв глаза.

– Что это, Великая Госпожа?

– Яблочный компот.

– Сок из таких дорогих фруктов?

Да. Яблоки тут не растут. По воспоминаниям Ба несколько деревьев имелось в царском саду, но они постоянно норовили то сгнить, то засохнуть. Кроме того, плоды, всё-таки иногда собираемые с них, оказались невероятно кислыми. Сладкие яблоки привозили только хеттские купцы и торговали ими по баснословным ценам. Обычно подобное лакомство редко достигало столь отдалённую провинцию.

А тут ещё и непонятный «компот» …

Горячих напитков в Та-Кемет не готовили. И так постоянно жарко. Сок – да, давили. Делали вино и пиво, которое и пили заместо воды. Так что процесс брожения был знаком. Иногда готовили настои, правда, в основном в медицинских целях. А кипячение применяли только для испарения влаги.

А тут царица опять чего-то учудила… то пресловутое кофе. Теперь вот «ком-пот» какой-то. Да ещё из чуть ли не «золотых» фруктов.

Увы, «испорченная» трёх тысячелетним прогрессом я знала, что неразбавленный сок плохо влияет на желудок. Пить же простую воду… разве что только врагу предложить. А устраивать себе «вечный Октоберфест» в мои планы не входило.

Так что после кофейной истории я частенько наведывалась на кухню. И решила вновь поэкспериментировать, обогатив местный рацион напитков. Яблочный компот с мелиссой оказался не только вкусным, но и крайне полезным. Тем более что его немного «подсластили» растёртыми плодами рожкового дерева вместо сахара.

– Не сок, Таэмуаджси. Напиток. Компот.

Пришлось делиться рецептом, стараясь не смеяться над всё шире раскрывающимися глазами гостьи.

В конце концов, компот был выпит, а посетительница всё молчала, не отрывая от меня взгляда. Ну что же, как говорила прекрасная Джулия Ламберт[22]: «Если взял паузу, держи её до конца!» Так что и я безмолвно рассматривала сидящую напротив женщину, пытаясь понять, что именно вызвало у служанок наблюдаемое мною перед её появлением подобострастие.

Наигравшись в гляделки, супруга наместника, наконец, прикрыла глаза и заговорила:

– Великое горе оставило след, и Ба Великой царицы страдает и отдаляется от Ка, что может привести к болезням. Даже сон не даёт вам отдохновения.

Так вот, оказывается, кто у нас коброй в сновидениях промышляет. Зараза!

– Если божественная позволит, я проведу ритуал «примирения».

Я оглянулась на стоящего за моей спиной Аапехти. Тот задумчиво молчал, схватившись рукой за глаз, висевший на груди. Он явно боялся доверить «подопечную» магически одарённому, но не приближённому «к телу» человеку.

Вопрос, как ни странно, решила Миу, кстати, потерявшая приставку «великая». Через пару дней после «побега» нас с визитом посетил настоятель местного храма и прочёл в её присутствии постановление жрецов. За то, что «великий оракул» самовольно покинула рабочее место и больше не выполняет возложенные на неё обязанности, кошку «уволили» с занимаемой должности. Миу восприняла произошедшее довольно равнодушно, начав вылизываться, не дожидаясь, пока жрец закончит чтение папируса.

Так вот. В тот момент, когда Аапехти уже собирался явно высказаться против моего участия в неизвестных ему магических ритуалах, кошка вальяжно «вплыла» на террасу и направилась прямиком к нам. Остановившись у ног Таэмуаджси, она долго её обнюхивала и, наконец, благосклонно потёрлась об неё своим меховым боком. Гостья аккуратно погладила ту по спине, улыбнувшись.

Жрец шумно выдохнул, хмуро покосился на нарушительницу и кивнул.

Супруга наместника откланялась, обещав вернуться ближе к вечеру. Аапехти тоже ушёл, заявив, что будет молиться всё время до её прихода, чтобы Баст защитила меня от возможной опасности.

Неожиданно после «благословения» я осталась предоставлена самой себе. Сегодня был день занятий со жрецом, так что Барака не придёт. Видя мою неприкаянность, Субира предложила провести время в саду и сыграть в «псы и шакалы», довольно популярную в это время настольную игру. Благоухающая жасмином беседка вполне для этого подходила.

Начиналось лето, и жара постепенно окутывала землю. Доставучие мухи старательно отравляли жизнь. В доме без конца жгли травы и благовония, рьяно отгоняя насекомых, особенно комаров. Их рядом с рекой было вдоволь. Это настоящая напасть Чёрной Земли. Постоянные обмывания и натирания преследовали ещё и функцию защиты от них.

В саду играли дети главы города. Субира решила было их прогнать, чтобы не шумели, но я успокоила женщину, сказав, что те совершенно не мешают. Скоро они вырастут и пойдут учиться. Беззаботное время закончится.