Но что то всё таки менялось... Прикосновения, объятия, чуточные улыбки. Раньше Ли трогала супруга взглядом осторожно - будто тыкая палкой в покойника. Сейчас же Уилбер ощущал на себе тепло прежде холодных изумрудов.

Иногда Линка прижималась к нему сама, ненадолго. Потом, оттолкнув ласковые руки, уносилась прочь, отговорившись какими то делами.

Сэтр стал ненавидеть день, Яр отбирал у него Лису, играя лучами и издевательски хохоча. Зато Адар возвращал Лейнару отобранное, извиняясь и заглаживая вину соратника.  Ночью Линка была только его, Лейнара, никакие дневные дела не отвлекали жену и их тела сливались.

Любила ли она его? Нет, наверное нет...

Любил ли он её? Она была его частью, его силой, его слабостью, его ребёнком. Песок, встревоженный детскими ногами. Первый поцелуй, САМЫЙ первый - тот, который не помнила Лиса. Полный ледяной воды и донной мути, возвращающий жизнь. Наполняющий Праантар силой.

Соединяющий навсегда. Навязанная жизнь...

К Хоратам все! Все равно он её не отдаст. В сраную бездну Богов, Арнер и то, что Линка никогда не понесёт дитя... Род Каменных погиб? Ну и в бездну его.

Лейнар даже знал, что они уйдут вместе. Он - первым, а Лиса последует за ним. Да, именно так. Уж он то об этом позаботится загодя.

Лиина выздоравливала.

Как только она начала двигаться нормально и уже могла обходиться без ванн и ежедневных натираний маслом, сэтр отправил поверенного за учителем по этикету. Рисэтр Алан с простреленной на учениях жопой надёжно и надолго завалился в лазарет - одной проблемой меньше. На званом ужине у Правителя этого мудака точно не будет. Вот поэтому и решил Уилбер приступить к обучению жены немедленно.

Учителем оказалась высокая худая дама, короткостриженная и бледная, как Хорат. Одета она была в длинную узкую юбку мышиного цвета и кипенно - белую блузку с крахмальным высоким воротом, стянутую спереди брошкой - карабином. По изображению на брошке: птица с распахнутыми крыльями, обитатели замка тут же приклеили педагогу прозвище - Ворона. Впоследствии, добавили ещё и эпитет - дохлая, за худобу и невероятную бледность.

Едва только это светило от педагогики ступило узконосым ботинком на неприветливую землю Тёмного Утёса, Лейнар Уилбер понял, что время Каменного Зверя прошло. За короткое время дамочка построила всех, включая и его самого.

Он, конечно, пытался и огрызнуться, на что получил:

- Многоуважаемый сэтр! Я, как человек ответственный, привыкла делать свою работу ХОРОШО. И не просто ХОРОШО, а ОЧЕНЬ ХОРОШО. Надеюсь, Вы понимаете, о чем я говорю сейчас. Моё время - с восьми часов утра до пятнадцати часов дня. И я попрошу вас в это время не вмешиваться в воспитательный процесс и не навязывать мне ни вашего взгляда, ни вашего видения ситуации. Взамен я обязуюсь если не сделать из вашей жены образцовую сэтру, то великолепно натаскать её по этикету. Далее. Я предлагаю себя в качестве её постоянной гувернантки и, впоследствии, воспитателя для Ясины. Девочка запущена и совершенно необразована. Возмутительная халатность! Ваша жена же меня просто расстроила...

Здесь голос Вороны смягчился. Она достала из потайного кармашка на платье огромные очки и водрузила их на длинный нос.

- Да, расстроила...

Лейнар откинулся в кресле:

- Чем же, нира* Женан? Что с ней не так?

- Девушка малообразованна. - развела руками Ворона - А ведь дочь Главы Клана... Я даже и не знаю, что сказать.

- А что тут скажешь? - сэтр пожал плечами - Что есть, то есть... Как думаете... Справитесь?

Ворона кивнула:

- Да, сэтр. Справлюсь. В пансионе мне встречались и более запущенные случаи. Сэтра Лейнар неизбалованна. Это плюс. Довольно сметлива. Это ещё один плюс. Так что, я думаю, все поправимо.

Обсудив все нюансы договора - оплату, проживание, распорядок дня и то, что в Дом Правителя нира Женан поедет вместе с сэтрами, Ворона приступила к обучению Лиины.

За короткую неделю Пустоголовой Ли предлагалось показать всем, что ни такая уж она и пустоголовая. Выучить то, чему другие учатся месяц, а то и больше.

Началось обучение, больше похожее на муштру воинов в гарнизонах. Сэтру Лейнар учили всему - как ходить, как говорить, как и перед кем правильно склониться. Ворона часто сетовала, что не пришлось ей заниматься с Лииной раньше.

- Почему ваш отец не удосужился отправить вас с наш пансион?! - иногда восклицала она, всплескивая руками - Как он упустил?

Ли сконфуженно пожимала плечами. Ей нечего было сказать... Её не готовили к тому, чтобы блистать в высшем свете. Не готовили к тому, чтобы стать женой сэтра. Не готовили к тому, чтобы...

Её вообще ни к чему не готовили.

Но в этом был плюс. Ей пришлось готовиться самой, а когда делаешь себя сам, редко получается плохо.

Обучение выматывало её, с восьми до трёх шла, так сказать, "официальная часть", на самом же деле училась она до заката Яра. К концу дня девушка часто едва держалась на ногах.

Входя в купальню и раздевшись, она падала в горячую воду, благоухающую маслом и травами и выдыхала:

- Не могу больше... - и заливалась горячими слезами - Всё, не могу...

У сэтра сердце рвалось на две половины:

- Ну давай откажемся, Ли! Давай не поедем! Хорат с ним, с этим приёмом...

Лиина мотала головой:

- Надо, значит надо. Уилбер, обнимите меня лучше. Поддержите!

Он погружал руки в остывшую воду, вытаскивал из неё мокрую драгоценность и уносил в постель. Там, ароматную и развяленную подступающим сном, одевал в тёплую рубашку и неумело баюкал, как ребёнка.

- Ничего, Лиса. Прорвёмся. - шептал он в неровный, глубокий сон жены, прижимая её к груди и зарываясь лицом в волосы.

...Ли вздрогнула и открыла глаза. Смутно помня, что видела какой - то неприятный сон, стараясь удержать, воскресить в памяти ускользающие картинки, зажмурила глаза и резко села в постели.

На спину легла тяжёлая, сонная рука мужа.

- Что, Лисёнок? - спросил он, сминая пальцами ткань ночной рубашки - Ложись... Ещё ночь.

- А... вы не уходили? - голос сэтры хрипел спросонья.

Он рассмеялся: - Уходил. Только пришёл уже.

- Я не слышала. Ох, Уилбер...

- Где тебе слышать? Валяешься трупом. Выматывает тебя, Линка, твоя гувернантка! Ворона, она ворона и есть...

- Перестаньте... - Ли сморщилась - Не надо её так называть. Мне приснился дурацкий сон.

- И что за сон? - рука Лейнара скользнула под рубашку, уже откровенно лаская.

- Не помню. Помню, что было холодно... Я, вроде как, тонула! И какая - то рыба ударила меня хвостом. Или что - то вроде того...

- Иди, согрею. - муж подавился смешком - Всё равно же не спим.

Лиина обернулась:

- И в самом деле...

Она устремилась к нему. Обвив тело руками, как змея кольцами, припала к ждущим её жёстким губам. Рубашка полетела прочь, рыжие волосы осыпали тёмные сильные плечи.

- Мне можно сказать, что я хочу вас? Или?

- Можно, Лисёнок. Я тоже тебя хочу. Обещаю не мучать долго.

Оттолкнувшись от него и оказавшись сверху, Ли уперлась руками в каменную грудь. Сэтр с трудом перевёл дыхание, стараясь успокоить бьющееся сердце.

Она смотрела на него сверху, чуть склонив голову набок, волосы струились по плечам ржавой рекой. Адар путался в них, переливаясь старым золотом, прячась в тугих завитках, замирая и ожившая опять. Ли дёрнула головой, одна из прядей упала на грудь и тугой напряжённый сосок игриво выглядывал из - под ржавчины. Лейнар погладил его пальцем.