И ещё о том думалось девушке, что надо закончить вышивку, прижать пальцем, а потом тонкой, но крепкой нитью последние бисерины...

Некуда лисе бежать. Здесь её дом. Видимо, здесь.

Да, надо закончить. Вот в ближайшие дни и завершить.

Лисят вот только не будет... Что ж! Богам решать, кого лисица будет таскать в зубах - лисёнка или щенка. Пусть щенок. Всяко лучше, чем рваное покрывало прошлого.

________________________

*Дарги (искаж. Доурги) - вымерший Род. Провидцы, медиумы. Рождались абсолютно слепыми, но со способностью - видели прошлое и будущее. Без особого труда и какого - то обучения могли общаться с миром мертвых. Обычной разговорной речью не владели, говорили песней (порок развития речи).

Глава 18

Дни потекли за днями. Зима набрала силу, созрела, как девушка на выданье, с крепким румянцем и округлыми бёдрами, ожидающая со дня на день жениха своего - давно сговоренного и любимого.

В Клане Водных всё было спокойно, раз в неделю поверенный исправно привозил письма от сестёр и Эрданны.

У Солы подрастал уже третий сын, Тьера ходила вновь беременная, а вот Лиина... Так и не тяжелела, видимо, Боги так и не простят её.

У Геты сэтра Лейнар помощи больше не просила, да и вообще не просила ничего. Не хотелось ей Богов беспокоить кострами, да мольбами - хватит. Второй год замужества подходил к концу, Ли смирилась со своей ролью - жены и любимой игрушки сэтра Лейнара, хотя второе он отрицал. Всё жарче становились ночи, всё бесстыднее ласки, всё исступленнее желания. И всё больше увязали они друг в друге, как в горячем песке, как в жидкой карамели и патоке...

По утрам тело Лиины болело, болело и по ночам, когда Лейнар уходил прочь из дома, и сладко заходилось сердце от глухого удара открывающейся внизу двери. Миллионы раз просила она мужа не воздействовать на неё магией и усмирить потоки, миллионы раз удивлялся он - я ничего не делал! И всё потому, что Лейнар в самом деле ничего не делал, ровным счётом ничего - она уже сама хотела его и ждала каждой клеточкой своей сути.

Волновалась Лиина теперь уже о других вещах - о том, как сделать ставший уютным замок ещё уютнее, блюда - ещё вкуснее, а ночи ещё жарче.

Маленькая воспитанница стараниями Лиины и женщин тоже не чувствовала себя брошенной, окружённая заботой и лаской со всех сторон, она раскрывалась, как яркий цветок. Как и её опекунша поднимала теперь глаза без страха и отвращения, так и Ясина смотрела ясно и ожидающе на людей, окружающих её и на мир, который сиял и цвёл вокруг.

Больше всего девочка обожала возиться с Лииной на кухне, засовывая в тесто маленькие ручки, играть с няней в комнате или на берегу или, когда вечером Ли читала ей давным - давно уже прочитанные книжки.

На Уилбера малышка смотрела всё также настороженно, иногда она подбегала к сэтру и дотрагивалась рукой до его руки или одежды. Временами воспитанница напоминала Лейнару его жену - те же настороженные взгляды, та же опаска, то же недоверие... Обидное и несправедливое.

Он никогда не собирался обижать жену или эту Низшую, верховенство над тем, кто слабее, претило ему, вызывало омерзение и гадостные ощущения. Но если Лисе ещё можно было это как то обьяснить или доказать, то с ребёнком требовалось...

- Просто больше времени, чем с тобой, Линка! Прогресс есть... Она уже и слов много новых знает. И поменьше боится. Ты вот иногда до сих пор пугаешься, дитё то умнее тебя, выходит?

- Я не боюсь... - ответила Ли, скользя губами по тёмной груди мужа - Не боюсь!

- А по имени не зовёшь. И "выкаешь" до сих пор. Называй меня на "ты" хотя бы... Я твой муж, Лиса.

- Ладно.

Он привлёк её к себе, погладил груди:

- Я твой, Лисёнок. Понимаю, что не очень желанный, но твой. Вот и зови, как своего.

Она кивнула, чувствуя его сильные пальцы в своих волосах, они запутались в них, натянув на висках кожу. Девушка протяжно застонала. Почему то это действие отдалось внизу живота нудным нытьём и набухло между ног горячей влагой.

Ли стояла коленями на простынях, в окно глядел Адар, разливаясь по постели смутным светом, задевая тела супругов полосами, как перьями. Её - смуглое и ловкое и его - крупное, жилистое, перевитое мышцами, тёмное, чуть серебрящееся и чуть напряженное, с едва видимо пробегающими мелкими пластинками чужой, тайной сути, так и не узнанной ещё Лииной.

- Какая ты красивая! - вырвалось у Лейнара - Маленькая, стройная... Ты как свеча, Ли.

Он считал её красивой, девушку искренне удивляло это - всю жизнь ей говорили другое! Утешали, успокаивали... А он ласкал словами, такими же бесстыжими и горячими, как и пальцы.

Сэтр провёл рукой по спине жены, дрогнувшей под его прикосновением и слегка сжал ягодицу.

- Повернись ко мне, моя хорошая...

Когда она обернулась, он провёл пальцем по щеке, запрокинув голову жены вверх, сжал её рот своими губами.

- Сладкая... - обдал шею горячим шёпотом - Отрави меня, моя погибельная... Ласкай. Возьми его и ласкай!

Ли крепко сжала пульсирующий член рукой и слегка двинула вниз, ощутив напор и близкую влагу. Чуть толкнув мужа в грудь ладонью заставила лечь и немедленно захватила губами пряную плоть. Лейнар выругался и зашипел, как от невыносимой боли.

- Ещё, Лисёнок. Не останавливайся только... Ничего страшного не произойдёт. Иди сюда.

По коже девушки пробежала дрожь, когда губы мужа коснулись ноющей точки между ног. Лиина дёрнулась прочь, но не смогла уйти, его руки крепко сдавили её бёдра.

- Останься, ну чего ты боишься? - он поцеловал набухшие губки - Не бойся, так же было уже... Раздвинь ноги. Прелесть какая... Как сироп ванильный.

Она провела языком по тяжёлой головке, потом, открыв рот, захватила его почти полностью, тут же почувствовав язык мужа прямо на своём напряженном клиторе. Стон их слился воедино.

Лиина сжимала губами плоть мужа, бьющуюся у неё во рту, задевающую язык, парализующую дыхание, обдающую рот пряным вкусом. Язык его бесновался между ног девушки, то убыстряя движения, то замедляя их и тогда Ли готова была закричать истошно, как кликуша, но вместо этого лишь протяжно выгибала спину и нервно двигала бёдрами.

- Не торопись! - велел Лейнар, медленно поглаживая пальцами полураскрытые губки и чуть входя внутрь - Всегда торопишься... Возьми его глубже. ДААА, ТАК! Так, моя родная...

Он плавно вошёл в её рот, шлёпнув рукой по тугим ягодицам, не жалея. Потом, грубо сжав их, добавил сильнее, одновременно теснее прижав свои бёдра к её рту. Войдя пальцем в пылающую суть, провёл языком по клитору несколько раз, вызвав близкую истерику, которая невероятно возбудила его.

- Поплачь, - шепнул он ей в тёплую изнанку бедра - Ты первая, кто плачет!

Крепко держа жену одной рукой, пальцами другой руки начал мучить, не давая разрядиться, добиваясь слёз и безмолвных просьб. Лиина глухо выла, обливая солёной влагой бёдра мужа, трясясь от рыданий и крутящих все тело спазмов.

- Развратная девочка, - шептал он в промежутках между поцелуями - Не получается главенствовать, Лин? А так хочется... Перебьешься, дорогая. Кончишь, когда я скажу.

Разрядившись ей в рот обжигающей, пряной струей, выйдя наружу и переведя дыхание, перевернул Лиину лицом вниз. Прижав руку к влажному животу девушки, приподнял её тело чуть кверху. Ли вздрагивала и давилась рыданиями, чувствуя, что сходит с ума.