— Простите меня, но своим видом вы только спугнете его, — прошептала Мила.

— А что с моим видом не так? — прищурился Жанат и Мила закатила глаза.

— Вы, конечно, мужчина хоть куда. Но совершенно не располагаете к душевным разговорам.

— Я и не собираюсь вести с ним душевные разговоры, — хмыкнул Жанат. — А одну я тебя не отпущу, — непререкаемым тоном сказал Жанат. Мила положила руку ему на рукав и проникновенно прошептала:

— Арже сломлен и очень раним. Если на него надавить, все может только усложниться. Вы сами это говорили, что допускать такого нельзя.

Жанат помолчал несколько секунд.

— Я знаю, что делаю, — надавила Мила и Жанат шумно выдохнул. Сдвинул брови и нехотя кивнул.

— Хорошо. Но если почувствуешь опасность — кричи, и я приду за тобой.

Мила кивнула и встала. Тогда Жанат схватил ее за запястье, притянул к себе.

— И помни, что я тебе сказал.

Мила ободряюще подмигнула Жанату и последовала за Салемом, покачивая бедрами. Она спиной чувствовала обжигающий взгляд Жаната, который скользил по ее ногам и, конечно же, впился в ее покачивающуюся попку.

Мила с запозданием поблагодарила Соньку, научившую ее подобным трюкам.

За кулисами велась настоящая битва. Танцоры и музыканты толкались в коридоре, ругаясь и перекрикивая друг друга. Тут и там Мила видела обнаженные тела мужчин, но ничего, кроме смущения, вид оголенных чресл, в ней не вызвал.

Салем распахнул железную дверь в конце коридора, и Мила оказалась в полутемной гримерке. Кружевной абажур светильника на столе удерживал свет, слабо подсвечивая комнату.

Арже сидел перед зеркалом и смывал грим ваткой. Их с Милой взгляды встретились в зеркале, и вновь Милу потрясла печаль в огромных черных глазах юноши.

— Архат, — выдохнула Мила и замерла на пороге. Прозрачные крупные слезы повисли на кончиках длинных ресниц и скатились вниз по идеально ровной коже Архата.

— Откуда… — голос Архата дрогнул. Он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Так всегда делала Мила, когда ей нужно было взять себя в руки, и эта их схожесть заставила Милу шагнуть к юноше и присесть на корточки возле его стула.

Архат смотрел на Милу сверху вниз, и не осталось никого во всем мире, кроме этих двух любящих сердец, каждое из которых билось только ради любимых мужчин.

— Откуда вы знаете это имя? — наконец прошептал Архат хриплым голосом.

— Он мне сказал, — также шепотом ответила Мила и, вопреки предупреждению Жаната, сжала в ладонях тонкие красивые пальцы Архата, — И про коктейль тоже.

— Его любимый коктейль, — выдохнул Архат.

— А ты — его любимый мужчина.

Архат зажмурил глаза, но из-под напряжённых век все же выкатились крупные слезы.

— Он жив?

Мила покачала головой, и слезы потекли у нее из глаз. Архат судорожно всхлипнул и их слезы теплыми каплями падали на их сплетенные руки.

— Если тебя это утешит, он говорил о тебе. В последние минуты, — голос Милы дрожал.

— Правда? — глаза Архата загорелись огнем, который тут же погас, когда до него дошла суть разговора. — Ты была рядом, когда он…

Он не смог договорить.

— Да, — ответила Мила. — Но я его не убивала.

Она не стала говорить, что подвела Женю к той черте, за которую его подтолкнул Хуан. Измученное любящее сердце готово на безрассудные поступки. В чем убедилась сама Мила. Иначе, зачем бы она тут сидела и пыталась помочь Жанату?

Архат вырвал руки из ладоней Милы и яростно смахнул слезы, словно стыдился своей слабости.

— Я чувствовал, — проговорил Архат и отпил воды из стакана. — Я чувствовал, что его больше нет. Я знал. Ты веришь?

Большие, чуть наивные глаза устремились к Миле, и она кивнула головой.

— Конечно, верю.

— Что… Зачем ты пришла?

— Мне нужна твоя помощь. У Жени было то, что мне нужно.

— Я не знаю ничего, честно. Мы не виделись последний год. Мне оставалось только ждать. Каждый день, каждую минуту я ждал, что вот сейчас распахнется эта дверь, он войдет сюда и…

Архат не смог сдержать рыданий. Мила встала и прижала голову юноши к груди, по-матерински гладя волнистые мягкие волосы и шепча успокаивающую чепуху нежным голосом. Через пару минут тело Архата перестало содрогаться в рыданиях, он отодвинулся от Милы и схватил ватный тампон, чтобы смахнуть слезы.

— Пожалуйста, помоги мне, Архат, — тихой мольбой слова Милы прозвучали в тиши комнаты.

— Но как я могу помочь?

— У Жени была информация. Которая нужна мне. Очень нужна.

— Он ничем со мной не делился. Все, что происходило за пределами этой комнаты, меня не касалось. Он хотел уберечь меня. Приходил сюда, смотрел как я готовлюсь к номеру и пил свой гадкий коктейль, — Архат хрипло засмеялся.

— Может он что-то говорил о флешке, документах? Тайник какой-нибудь?

Архат пожал плечами.

— Были какие-то разговоры про микрочип. Но я почти ничего не понимал, и слушал в пол-уха. Просто слушал его голос. Я только знаю, что все самое важное Женя всегда носил с собой. Не доверял даже банковскому ящику. Он вообще никому не доверял. Даже мне. Так что, если вам нужно что-то найти, ищите там, где он … умер.

Голос Архата дрогнул, и он вновь шумно выдохнул.

— Это очень важно, — прошептала Мила отчаянно, чувствуя, как последняя ниточка ускользает из пальцев.

— Для тебя?

— Нет. Но это может спасти…

— Любимого?

— Да, — выдохнула Мила и поняла, что говорит чистую правду. И Архат прочитал эту правду в потрясенном взгляде Милы.

— Да, любовь потрясает, — грустно сказал Архат и сочувственно сжал руку Милы. — Он-то хоть любит тебя?

Мила грустно покачала.

— Но как так? Как можно не любить такую красоту? — изумленно спросил Архат и встал рядом с Милой.

— Ты знал про Женю? Его диагноз.

Мила нерешительно замолчала. В глазах Архата мелькнуло понимание, и он кивнул.

— Да. Но это не помешало мне любить его всем сердцем.

— Это совсем другое, — обреченно помотала головой Мила.

Она не понимала, почему открылась этому совершенно незнакомому человеку. Как можно раскрыть душу первому встречному? Но, глядя во влажные печальные глаза Архата, Мила поняла, что тесные стены комнаты и этот печальный юноша навсегда сохранят этот тайный и такой правильный разговор.

— Если есть любовь — все остальное не важно, — с мудростью столетнего старца проговорил Архат, чем вызвал мягкую улыбку Милы. — Прости, что не могу помочь.

— Нет. Ты помог мне. Помог понять.

Мила и Архат обнялись, как добрые друзья.

— Мне пора идти, а то кое-кто, боюсь, разнесет все ваше заведение в поисках меня.

— Это уже показатель чего-то, за что стоит побороться. Но! — Архат поднял вверх указательный палец. — С такими зареванными глазками я тебя никуда не пущу, дорогая моя.

За пару минут волшебные пальцы Архата не только восстановили макияж Милы, но и сделали его ярче и лучше.

— Вот и все, теперь иди с богом, — выдохнул Архат.

У двери Мила изумленно притронулась к изумрудному халату, распахнувшемуся на груди Архата.

— Такой же, как у Жени, — пробормотала она.

— Это его халат. Когда я его одеваю, у меня ощущение, что я чувствую его объятия.

Мила поцеловала Архата в лоб и вышла из гримёрки.

А он остался один, чтобы сползти вниз по стене, вдохнуть любимый запах и затрястись в глухих рыданиях.

Первое, что спросил Жанат, было:

— Ты что, накрасила губы?

Мила устроилась на диване, откинув назад длинную тунику, и не спеша глотнула воды. Разговор с Архатом вывернул ей душу и вытряс последние силы. Вернувшись из темной гримерки, она словно вернулась в настоящий мир. Мир, где есть Жанат, и где у нее есть ВИЧ.

А теперь, всего неделю спустя, у нее есть еще и дурацкая любовь, с которой Мила совершенно не знала, что делать.

Твёрдые пальцы Жанат обхватили подбородок Милы и повернули к себе. Жёсткий взгляд впился в губы Милы, ища признаки чужих к ним прикосновении.