Они не обращались друг к другу по именам, здесь внизу они были не нужны, но Лиира помнила одну справа, у которой всегда были теплые руки, несмотря на холод в темнице, и одну напротив, которая начинала мычать что-то себе под нос, едва за надзирающей колдуньей закрывалась дверь… Иногда, беря в руки лютню, Лиира слышала ее снова, и только звон струн заставлял ее замолчать.

— Я позволяю тебе убить их, — со смесью гнева и брезгливости проговорила Фаэрил и Лиира не сразу поняла, что она обращается к ней, а когда поняла, не почувствовала даже тени сопротивления.

Сидя в этой камере, вынашивая ребенка, которого она не ждала, она мечтала о смерти. Она перестала есть, и Садия начала запихивать в нее пищу силой. Тратить на это сверхъестественную силу убеждения, что даровала ей Адхар, Садия считала расточительством и святотатством. Впервые увидев, как сестры покидают эту темницу через слив коллектора, Лиира бросилась на прутья решетки, пытаясь размозжить себе голову, и не смогла. Ее приковали к кровати и не освобождали до тех пор, пока не начались схватки, и вот тогда…

Лиира подняла руки, полыхающие сиреневым пламенем, и посмотрела на них.

…тогда Адхар обратила на нее взор. На жалкую, воющую от боли, истекающую кровью, обещающую все, все что угодно в обмен на свободу. От свободы, которую она выгрызла в тот день у старой надзирательницы, ничего не осталось, дроу убьют ее, если она попытается на них напасть, их слишком много… но от силы еще может быть польза. Она оставила тех, что знали ее, и сбежала, но все еще может оказать последнюю услугу тем, кто оказался здесь после нее.

Когда Лиира подняла руку и первый заряд энергии поразил в голову одну из девушек, другие даже не вскрикнули — они уже видели, как это происходит, они знали, что бесполезно кричать. Некоторые отворачивались, не желая знать, когда придет их черед, некоторые смотрели ей прямо в глаза, такие же серые, как их собственные. Смерть от магии быстрее смерти от клинка, и все же ей потребовалось несколько мучительных минут прежде, чем все было кончено.

Культ получит новых девушек рано или поздно, но не этих. Их души свободны и войдут в новую жизнь, в отличие от нее самой. Лиира обещала свою душу Адхар и она отправится к ней.

— Я бы сделал это быстрее, — тихо проговорил Зеймар, глядя на то, как Трикси и Рэндал, тяжело дыша, склоняются над трупами двух колдунов, охранявших сад. То, что это колдуны, а не просто стражники, стало ясно не сразу, а только после того, как Рэндал получил заряд энергии в живот. Точно такой, какими пользовалась Лиира.

Безлунная ночь едва очерчивала фигуры его спутников на фоне ухоженных кустов, но Зеймар был рад, что видит хотя бы это.

«Пошел нахрен!» — хотела было огрызнуться Трикси, но промолчала, хотя ее нервы уже были натянуты, как струны. Это просто Зеймар и он имел ввиду ровно то, что сказал. Он сделал бы это быстрее, но не лучше. И уж точно не тише.

Колени тряслись, перед глазами все еще плясали черные круги после встречи с той самой колдовской тьмой, действие которой она так часто видела со стороны. Рэндал выглядел не лучше, прикладывая слабо светящуюся руку к ребрам. Он мало что мог сделать так, чтобы это не произвело вспышку света, которую будет видно в радиусе тысячи футов, и потому в основном упражнялся в том, чтобы связать волю врага, пока Трикси пытается сделать так, чтобы колдуны никогда не позвали на помощь.

— … и орал бы при этом, как медведь, которому прищемили яйца, — проворчала Трикси. — Нет, спасибочки. Пока не доберемся до сраных эльфов, ты будешь ходить в арьергарде и сохранять спокойствие.

Обернувшись к пустым черным окнам поместья, Зеймар фыркнул:

— Тяжело искать темных эльфов в темной комнате, особенно если не видишь…

— Я вижу, — Рэндал поднялся на ноги. — И сделаю так, чтобы ты увидел, не волнуйся.

— … в темноте, — закончил Зеймар, выражение лица мальчишки скрывала тьма, но он сильно сомневался, что тот пошутил. — Ты хочешь сказать, что прекрасно видел их и под храмом тоже?

Наощупь обшаривая мертвые тела в поисках ключей или хотя бы чего-то полезного, Трикси спиной почувствовала, что обстановка накаляется. Зеймар и сам сообразил, что Рэндал младше, чем кажется, но ни она сама, ни Лиира не посвящали его в подробности. Они, черт возьми, вообще не знали, что Рэндал останется с ними и его происхождение будет иметь хоть какое-то значение!

— Я не мог сказать жрецам, что видел их, — тихо проговорил Рэндал, — люди не видят в темноте.

— Жраные драники! — прошипела Трикси прежде, чем Зеймар попытается стребовать с Рэндала компенсацию за неоплаченное по его вине задание. — Заткнитесь и сосредоточьтесь! Сейчас вообще не время разбираться с этим!

Поместье поднималось к безлунному небу на целых три этажа, такое не стыдно было бы и в Уотеркрике отстроить, но Трикси не могла соотнести его планировку ни с одним из известных ей домов богатых горожан. Во-первых, она с трудом угадывала его очертания, во-вторых, раньше ей не приходилось грабить богатых горожан, управляющих тайными организациями. Там должно быть огромное количество жилых комнат не только для хозяев, но и для гостей, там должна быть большая кухня, и, конечно, обширные подземелья… В большинстве домов из тех, что она видела, вход в подвал всегда находился на кухне, а все темные делишки творились в подвале.

Дело за малым — прижимать Рэндала лицом к каждому окну до тех пор, пока он не узнает кухню… или кто-нибудь изнутри не узнает его, что гораздо менее предпочтительно.

— Шторы, — прошептал Рэндал, заглянув в ближайшее окно. — Шторы, — повторил он, заглянув в другое.

«Серьезно, мать вашу? — негодовала Трикси про себя. — Да от кого вы тут прячетесь посреди гребаного нигде⁈ Стесняетесь птичек⁈»

— Шторы, — ответственно продолжал Рэндал, — Шторы… и за ними что-то происходит.

— Отойди, — Трикси завозилась, доставая инструменты и подошла к окну, за шторой которого и вправду что-то время от времени вспыхивало.

— Я могу сделать это быстрее, — меланхолично напомнил Зеймар. Осторожно прикладывая распор к раме наощупь, Трикси подумала, что теперь он наверняка курит что-то еще, чтобы оставаться спокойным. И если у него есть это самое еще, она бы тоже не отказалась, потому что, видит Тальмира, нервы уже на пределе.

Распор мягко вошел между рамой и стеклом, никаких охранных рун не было видно, и, воодушевленная, Трикси продолжала аккуратно давить на него, слушая скрип дерева и и готовясь вытащить стекло, когда давление рамы на него ослабнет. Она так увлеклась, что не сразу заметила еще одну вспышку за шторой, а когда осколки брызнули ей в лицо, не успела среагировать, и поймала бы все до одного, если бы Рэндал не сбил ее с ног за секунду до этого.

То, что Зеймар просто вломился в окно, она поняла по звону стекла и оглушающему рёву. Может, он и был слабее, чем прежде, но с выпученными глазами и пеной у рта ему было на это плевать. Рэндал поднялся на ноги и прокричал какое-то заклинание секундой позже — сохранять секретность уже не было никакого смысла. Трикси тоже вскочила и схватилась за лук.

— Мы все умрем, — проворчала она, перемахивая через подоконник в залитую светом комнату. На этот раз Рэндала не пришлось долго упрашивать, он выучил урок. — А я так и не вырыла нору, — она выстрелила в ближайшего темного эльфа, и тот отразил стрелу клинком, — не посадила дерево, — она выстрелила в другого, скорее чтобы отвлечь его, и не надеялась серьезно ранить, но стрела застряла в сочленении доспеха, — не построила мужа…

Эльфы схлестнулись с колдунами в огромном зале, который, очевидно, использовался для приемов или танцев — просторный, богато и со вкусом украшенный, он не уступал городским. Именно вспышки заклинаний обороняющихся Рэндал заметил сквозь окно, теперь же их почти не осталось — люди в одежде слуг и доспехах стражи лежали на полу, только двое еще стояли на ногах около огромных украшенных резьбой дверей, практически все внимание эльфов занимал теперь Зеймар. Худой, как покойник, он заносил секиру над головой раз за разом, и если дроу не удавалось увернуться, он падал на пол, истекая кровью.