— Трус! — прорычал Зеймар, и это было последнее, что он сказал перед тем, как превратиться в маленького серого кролика и шлепнуться на пол.

Рэндал отступил на шаг к двери, но и он понимал, что не успеет сделать ровным счетом ничего, если Малаггар захочет расправиться с ними обоими. Все эти книги за его спиной вовсе не праздные украшения — это инструменты волшебника, опытного и старого. Малаггар опустил руки и снова сцепил их в замок.

— Единственная причина, по которой вы все еще здесь, — продолжил он на тон ниже, — это то, что Фаэрил действительно идет за вами. Инквизиция доложила, что убийства в городе прекратились.

* * *

Когда Лиира вырвала у него из рук кролика и с энтузиазмом прижала к груди, наглаживая так, что у того глаза из орбит вылезали, все, что смог выдавить из себя Рэндал — это предупреждение насчет того, что это животное ни в коем случае нельзя есть, потому что если колдунья могла только безобидно вопрошать несчастного кто тут хороший мальчик, то Трикси запросто могла сварить из него суп.

— Ты что, домашних животных никогда не видела? — проговорила Трикси, и Рэндал подумал, что смотреть на человека сверху вниз, учитывая такую разницу в росте — это какой-то особый полуросличий навык.

— У меня был щенок, но не долго, — не отрываясь от блестящей мягкой черной шкурки, промурлыкала она. — Ты смотри какие у него глазки красненькие!

Трикси вздохнула и прикрыла глаза рукой.

— Я все поняла, не продолжай, — со вздохом обернувшись к Рэндалу, она спросила: — Как все прошло? И где Зеймар?

— Он… вернется через пару часов, я полагаю, — пробормотал Рэндал, стараясь не смотреть в сторону колдуньи, и Трикси подозрительно изогнула бровь. — Малаггар сказал, что даже если бы мог предупредить всех, он бы этого не сделал, чтобы не перепугать их до смерти. Никак не выходит из головы… даже если бы мог… это значит, он не может? Как такое возможно?

Трикси уселась на траву, скрестив ноги, и повернула голову к Лиире, самозабвенно тискающей кролика. Невероятно умиротворяющее зрелище.

— Это волшебник, так? — уточнила она. — Адский заучка с кучей книжек? — когда Рэндал кивнул, она продолжила. — Знаешь, зачем они ему нужны? Он не может помнить абсолютно все, и он записывает. А записи можно украсть.

Рэндал едва не задохнулся от возмущения.

— Если так, то почему он просто не сказал⁈

— Никто не хочет быть фраером в глазах своей паствы, — пожала плечами Трикси и, подтянув к себе сумку с продуктами, залезла в нее по локоть.

— Кем? — не понял Рэндал.

— Лохом.

— Кем?

— Ох, матушка-травушка! — горестно вздохнула Трикси, извлекла из сумки здоровенную морковь и угрожающе ткнула ею в Рэндала. — Идиотом. Никто не хочет выглядеть идиотом, особенно человек умный, проколовшийся на элементарных вещах. Он будет до последнего отрицать свои ошибки!

Больше Рэндал ничего не спрашивал, это слово он хорошо знал.

Зеймар вернулся через час после того, как Трикси переманила кролика угощением и совершенно случайно упустила его из виду на пару секунд. Горю Лииры не было предела, а обещаниям проклясть полурослицу на вечное несварение — конца, но кролик канул в лесу и не возвращался, несмотря на все просьбы, увещевания и остатки сладкой моркови. Колдунья провела полночи, обшаривая каждый куст в лесу, но не нашла ничего, кроме колючек и лишайников.

На следующий вечер Трикси заявила, что запасы еды подходят к концу и стоит наведаться на Лунный рынок, чтобы их пополнить. Может, места в городе для них самих и нет, но для их золота — всегда найдется. И так как Рэндал вернулся в пещеры еще вчера, а Лииру для этой славной миссии брать с собой рискованно, Трикси попросила Зеймара ее сопровождать, клятвенно заверив, что на рынке никто не будет вокруг него нагишом прыгать, а если будет, она обязательно предпримет что-то по этому поводу.

Не в восторге от предложения, но с полным осознанием того, что если он еще раз хотя бы чихнет в сторону леса на этой территории, его ждут часы, а то и дни в облике совершенно беспомощного создания, Зеймар согласился. Охотиться здесь он не рисковал, а давать им еду бесплатно никто не торопился.

Лунный рынок назывался Лунным потому, что его лавки открывались ближе к полуночи, когда большинству жителей этого странного города было комфортнее всего выходить на улицу. Лавки располагались на небольшой площади вокруг колодца, откуда местные то и дело набирали воду, чтобы сбрызнуть травы или обмыть овощи перед продажей. Зеймар меланхолично проходил по рядам вслед за Трикси, в темноте эльфы как будто бы бесили его меньше… или просто не выглядели такими вызывающе счастливыми.

Набрав целую охапку свежих овощей и трав и погрузив ее в сумку Зеймара, Трикси с энтузиазмом шагнула к мясной лавке и вступила в долгий и изматывающий словесный поединок с торговцем. С одной стороны, тот мастерски делал вид, что не говорит на общем, с другой — явно никогда не торговался с голодным полуросликом. Зеймару наскучило это зрелище через пару минут и он повернул голову в сторону как раз вовремя, чтобы увидеть, как женщина с усилием вытянула ведро из колодца и вдруг выронила его, но не подняла, а замерла на месте, вытянувшись в струну. Она стояла к нему спиной, так что он не видел ее лица и не мог понять, что его так встревожило.

Но когда она упала навзничь, оказалось, что ее лицо превратилось в поплывшую вдувающуюся от яда маску и панические крики разнеслись по площади быстрее, чем он схватился за оружие. Из колодца медленно поднималось прозрачная светящаяся золотом аморфная масса, в которой с трудом можно было угадать женскую фигуру, опирающуюся на несколько пар тонких щупалец. Зеймар не знал языка темных эльфов, но четко расслышал имя богини в панических криках ее детей. Трикси схватила его за руку.

Зеймар закрыл глаза.

О, боги. Как же ему насрать. И на темных эльфов, и на их проблемы, и на их членистоногую суку-мамашу в целом, и на этот комок соплей в частности…

Он открыл глаза. Демон, пачкая золотистой слизью камни колодца, вывалился наружу и в его мягкое тело тут же вонзились несколько стрел, растворившихся в нем без остатка. Растекаясь мягкой массой, выжигая траву, он простер руки в стороны и желтый ядовитый туман хлынул от него, накрывая эльфов, не успевших скрыться. Страшные крики и надрывный кашель умирающих заполнили воздух вместе с ядом.

Зеймар почувствовал, как дернулся его правый глаз. Он пил их воду, он ел их пищу, он был их гостем…

Трикси выругалась и, стянув с плеча лук, отступила назад. Она видела, что стрелы бесполезны, но ничего другого так и не придумала. Подходить к этой дряни близко — идея не просто плохая, а отвратительная.

— Найди Рэндала, — сказал Зеймар, снимая с плеча секиру. — Мне понадобится новая кожа.

— А мозгов не принести⁈ — взвизгнула она, хватая его за штанину. — Это демон, мать его! Бежим! Сейчас же!

И он побежал. Вперед, сквозь ядовитый туман, обжигающий легкие, саднящий кожу. Звериный рык вырвался из груди и ярость накрыла его обжигающей волной, унося боль и придавая сил. Шаманы племени называли ее священной, и она всегда отличалась от той, что он вызывал, разжевывая травы. Она не туманила разум, не путала мысли, напротив, он чувствовал, что делает все правильно. То, что он перестал чувствовать давным давно…

Эта тварь не дотянется ни до кого больше, пока он жив.

Размахнувшись, он ударил демона по тому, что должно было быть его горовой, но никакого черепа внутри не оказалось. Зеймар рассек мягкое тело пополам, плоть всплеснулась и обожгла ему руки, кожа задымилась. Демон сросся снова в долю секунды и издевательская усмешка почудилась Зеймару в складках слизи. Один за другим на прозрачном теле открывались красные глаза, впивающиеся жутким потусторонним взглядом в его дымящиеся руки. Эта тварь обожала страдания. Ну что же, значит не ему одному сегодня будет весело.

Зеймар заорал, замахнулся снова и вдруг подумал, что если мальчишка не успеет — это даже к лучшему. Демон — достойный противник, достаточно сильный, чтобы умереть, пытаясь победить его. Наласкар не упрекнет его ни в чем, когда Зеймар падет ниц перед его небесным шатром.