Едва за ними закрылась дверь пустующей храмовой кухни, Рэндал вывалил на него все, что знал. Он цеплялся за прохладные руки, кожа которых в последние годы напоминала бумагу, и умолял бежать прямо сейчас, но Корнелиус оставался на месте, задумчивый и хмурый.

— Они посадят тебя в темную комнату, Корри! — голос Рэндала, наконец, предательски сорвался. — Снова! Надолго, может, навсегда!

Корнелиус улыбнулся, морщины между его бровями разгладились, светлые выцветшие глаза смотрели с нежностью.

— Мне шестьдесят семь, я давно не боюсь темноты, — произнес он и поднял руку, чтобы погладить юношу по светлой голове, — а вот тебе нужно бежать, дитя.

И это было то, чего Рэндал больше всего боялся — что все повторится снова. Нет, хуже! На этот раз все закончится! И щуплый мальчишка с горой яблок в задраной тунике никогда больше не придет к нему в самый темный день, когда глаза так болят от света, что их невозможно открыть без слез. И высокий юноша никогда не подхватит его на руки, чтобы крутить над землей до тех пор, пока он не завизжит от страха и восторга. И мужчина в мантии жреца никогда не поможет ему разобраться со значениями старых слов в священных книгах. И старик никогда больше не улыбнется ему светло и печально…

Почему, почему это время пролетело так быстро⁈ Он тоже хотел бы стать взрослым вместе с ним, он тоже хотел бы чем-нибудь помочь самому важному человеку на свете! Но он взрослел слишком медленно, чтобы предложить хоть что-то в ответ на все эти дары.

— Нет! — взорвался Рэндал и оттолкнул руку, из его глаз брызнули слезы. — Это ты ведешь себя, как дитя! Это ты за шестьдесят лет не изменился! Я никогда не просил тебя…

Священный символ Камадара блеснул на груди жреца, и Рэндал замер, подавленный чужой волей. Волей человека, который уже все решил. Корнелиус положил руки ему на плечи, заглянул в глаза и медленно проговорил:

— Помни, что бы ни сказали люди, Камадар призвал тебя к служению, а не они.

Он смотрел на Рэндала еще одно долгое мгновение, а затем кивнул своим мыслям и отпустил его.

— Беги.

* * *

— Краса-авчик, — протянула Лиира, выглядывая из-за дерева, — вон тот в сером.

Трикси отозвалась не сразу, она пыталась окинуть взглядом огромное здание храма Солнца, но стоя с одной его стороны, сделать это было абсолютно невозможно. Как только напыщенный индюк в красном вместе со всей своей свитой скрылся за дверью храма, «красавцы в сером» обложили его со всех сторон и Трикси тихо скрипела зубами, понимая, что время уходит.

— Это тариситы, дорогуша, — прошипела она, — они таких как ты сжигают на кострах по три штуки в день. Ты вообще трахаешься с нормальными парнями или только с теми, кто хочет тебя убить?

Лиира надолго задумалась или, по крайней мере, замолчала. Но когда Трикси уже наметила маршрут от своего укрытия до ближайшего окна так, чтобы не попасться на глаза стражам, и сделала осторожный шаг из-за дерева, ослепительный поток жгучего света вырвался из трех узких окон храма и прожег три дорожки в зеленой траве. Игнорируя шипение Лииры о том, как она ненавидит конкретно эту конфессию, и крики инквизиторов, Трикси бросилась вперед, уже не скрываясь. Она обогнала одного мужчину в сером плаще, проскользнула мимо другого и вскочила на подоконник, панически оглядывая помещение. Храмовая кухня представляла собой пепелище, хотя нигде не было видно огня. Вся кухонная утварь и мебель покрылась черной копотью, посреди комнаты напротив открытой двери лежала белоснежная куча пепла, а в дверном проеме, держась за обожженное лицо, стоял высокий старик в сером. Вигор. Трикси видела его в тот день, когда это все началось.

— Задержите ее! — закричал он, как только сумел разлепить обожженные веки. — И найдите мальчишку!

Рэндал жив. Остальное потом.

Оттолкнувшись от подоконника за секунду до того, как в него вонзился меч, Трикси сделала кувырок в воздухе и нырнула прямо в облако непроглядной тьмы. Она понимала, что Лиира сделала это для того, чтобы уберечь ее от второго меча, но, черт побери, Трикси в этой тьме нихрена не видела тоже! Рванувшись вперед наугад, она вынырнула прямо напротив высоченной стены и лезть вверх по ней времени не было, а летать она пока не научилась. Быстро мотнув головой вправо и влево, она нашла взглядом Лииру и махнула ей рукой, с правой стороны начинался красивый кованый забор и вот преодолеть его будет гораздо проще.

Схватившись за прутья в первый раз, она едва успела отскочить в сторону, потому что заряд шипящего света ударил в решетку прямо перед ней. Между тем, чтоб оставаться на месте и выиграть еще немного расстояния, она выбрала второе. Высота — это тоже хорошо.

Перекинув одну ногу через забор и зафиксировав ее в узоре, она выхватила лук и прицелилась в одного из парней, преследовавших Лииру. Спустив тетиву, она проследила за стрелой, отскочившей от доспеха и выругалась. Плохо, это очень плохо. На ходу один из них вскинул руку и Лиира вскрикнула, получив заряд в спину, но не остановилась. Трикси выстрелила снова, но инквизиция не скупилась на обмундирование. Единственная причина, по которой колдунью еще не поймали — надежные доспехи были еще и чертовски тяжелыми.

У самого забора до нее, наконец, дошло, что взобраться по нему ей никто не позволит. И, развернувшись, Лиира вскинула руки. То, что произошло дальше, Трикси никогда не видела воочию, только, поеживаясь, слушала рассказы о таких заклинаниях и клялась себе, что никогда не наденет ничего тяжелее кожаной брони.

Инквизиторы догнали Лииру и даже успели схватить ее, не замечая, как их доспехи раскаляются докрасна, а подлатники начинают дымиться. Колдунья пару раз вскрикнула от боли, когда к ее руке в пылу схватки прижался раскаленный наручник, но очень скоро доспехи начали причинять преследователям больше боли, чем их жертве, и они повалились на землю, пытаясь содрать их с себя. Кожа вскипала, прикасаясь к раскаленным краям, ткань прогорала, железо медленно плавилось, прогибаясь…

Когда Лиира вцепилась обожженными руками в забор рядом с ней и перекинула ногу на ту сторону, Трикси все еще не могла оторвать взгляд от жуткого зрелища, крики не прекращались. И если бы колдунья не рявкнула «Ну, бегом!», она так и осталась бы сидеть, размышляя о том, что, возможно, есть веские причины, по которым колдунов все еще сжигают на кострах.

— С каких пор ты умеешь эту срань? — со всех ног убегая переулками, прохрипела Трикси.

— Не важно, — мотнула головой Лиира, — ты видела Рэндала?

Погони не было: судя по всему те инквизиторы, что не видели их бесславного отступления, были больше озабочены тем, что происходит внутри храма, а не снаружи. Скрывшись за длинной стеной омнибусной станции, Трикси перешла на быстрый шаг, а затем и вовсе остановилась.

— Нет, иначе бы я не ушла, — пытаясь отдышаться, проговорила она, — но инквизиторы не видели его тоже.

Лиира привалилась к стене рядом и сползла вниз. Она все еще выглядела, как рыжая девчонка, но Трикси знала, что под этой иллюзией, и искренне удивлялась тому, что эта женщина все еще способна двигаться.

— Есть предположения, где он может быть? — подняв глаза на подругу, спросила Лиира.

— Да, и тебе они не понравятся.

* * *

Мало кому канализация напоминает о чем-то приятном, но Трикси повезло, и она могла отвлечься на воспоминания о Рэндале, отодвинув на задворки сознания мерзкие запахи и звуки. Лиире повезло меньше.

— Никогда не думала, что настанет день, когда я спущусь в канализацию бесплатно, — проворчала она.

— Все в жизни бывает в первый раз, — философски заметила Трикси, усиленно моргая в попытке побыстрее привыкнуть в темноте. Еще немного и она всерьез рассмотрит возможность продать кому-нибудь душу за способность видеть там, где нет света.

Каналы под городом никогда не были безопасным местом, но все же спустившись сюда, Трикси странным образом успокоилась. Это отвратительный мир, но другой, совсем не тот, что наверху, и если хорошенько постараться, можно убедить себя в том, что никакие инквизиторы сюда не доберутся. Девушки спустились под землю в паре кварталов от храма и теперь возвращались к нему в надежде, что Рэндал не станет выходить на поверхность так близко от места, где его ищет группа религиозных фанатиков с карт бланшем от городских властей.