18 марта, в субботу, Фрэнк Ласалль припарковал трейлер в «Эль Кортес Мотор Инн»; к этому времени Салли Хорнер уже понимала, что готова к переменам, на которые так долго не отваживалась. Она уже сделала первый решительный шаг. Перед отъездом из Далласа, набравшись храбрости, призналась школьной подружке, что их отношения с «отцом» подразумевают интимную близость. Подружка ответила{128}, что это «неправильно» и «это надо прекратить», как впоследствии рассказывала Салли. Подружкины наставления не прошли даром: Салли стала отказывать Ласаллю, но поддерживала видимость того, что он ее отец.

Она так долго молчала и смирялась с тем, что мужчина, выдававший себя за ее отца, называл «совершенно естественным делом». Ей проще было уступить, чтобы уж наверняка выжить. Теперь же Салли почуяла, что стала чуть-чуть свободнее. Не совсем свободной — ведь она по-прежнему была в лапах Ласалля и не видела ни единой возможности убежать. Но она могла сказать «нет», а он не наказывал ее за это, как раньше. Может, смотрел на Салли, которой через месяц должно было исполниться тринадцать, и думал, что на его вкус она уже старовата. Или же верил, что Салли целиком и полностью в его власти, а значит, нет необходимости с помощью насилия подчинять ее себе — как психологически, так и физиологически.

Салли же теперь понимала: их отношения с Фрэнком Ласаллем противоестественны. То, что он с ней вытворяет, противно природе. Так нельзя.

Фрэнку ласаллю нужно было найти работу. Через несколько дней после того, как они приехали в трейлерный парк, он оставил машину (вероятно, после долгого путешествия по ямам и ухабам больших дорог ей требовался ремонт) и на автобусе проехал две мили до города, чтобы поискать работу. Салли он уже записал в школу, и она, возможно, даже проучилась дня четыре. В то утро, впрочем, она не пошла на уроки. И этот прогул изменил последний двадцать один месяц ее жизни.

Утром 21 марта 1950 года{129} Рут Джаниш позвала Салли Хорнер к себе в трейлер. Женщина знала, что Фрэнк Ласалль вернется с работы только через несколько часов, и чувствовала, что на этот раз ей удастся разговорить Салли: нужно лишь ее чуть-чуть подтолкнуть. Если не воспользоваться подвернувшейся возможностью, кто знает, когда еще выпадет такой шанс? И Рут действительно удалось выудить у Салли признание. А ведь раньше, в Далласе, та ни в какую не соглашалась. Но в Сан-Хосе все было иначе.

Салли подтвердила подозрения Рут: Фрэнк Ласалль ей действительно не отец, он вот уже два года удерживает ее силой. Девочка призналась, что скучает по маме Элле и старшей сестре Сьюзен. И хочет вернуться домой.

Рут обдумывала услышанное. Отношения Ласалля и Салли давно вызывали у нее подозрения, но она и представить себе не могла, что он похитил девочку. Осознав все, Рут энергично принялась за дело. Подвела Салли к телефону, объяснила, как позвонить в другой город, чего Салли прежде не доводилось делать.

Сперва Салли позвонила матери, но у той оказался отключен телефон: в январе Эллу уволили из ателье, и пока она сидела без работы, ей нечем было платить. Тогда Салли позвонила во Флоренс сестре Сьюзен. По домашнему номеру никто не отвечал, и девочка позвонила в теплицу.

Трубку взял ее зять Эл Панаро{130}.

— Вам звонит Салли Хорнер из Калифорнии. Звонок за ваш счет. Соединить? — спросил оператор.

— О чем речь, конечно! — ответил Панаро.

— Эл, привет, это Салли. Позови, пожалуйста, Сьюзен.

— Где ты? Скажи мне, где ты находишься? — еле сдерживая волнение, закричал Панаро.

— В Калифорнии, у подруги. Пожалуйста, сообщи в ФБР, пусть приедут за мной! Передай маме, что я жива-здорова, пусть не волнуется. Я хочу домой. Я раньше боялась звонить.

Связь была плохая, Эл с трудом слышал свояченицу. Однако все же разобрал адрес трейлерного парка, записал и заверил Салли, что позвонит в ФБР. А она пусть никуда не уезжает.

Потом Панаро передал трубку Сьюзен, которая была здесь же, с ним в теплице. Сьюзен не помнила себя от радости: младшая сестра жива, она позвонила. Сьюзен попросила Салли никуда не уходить и ждать полицию.

Салли повесила трубку и повернулась к Рут; в лице девочки не было ни кровинки, казалось, она вот-вот упадет в обморок. «Что со мной сделает Фрэнк, когда узнает, что я натворила?» — повторяла она без конца.

Рут, как могла, успокаивала Салли, надеясь, что ФБР или городская полиция вот-вот приедет и арестует Фрэнка. Салли места себе не находила от волнения. Она решила вернуться и ждать полицейских у себя в трейлере. Рут отпустила ее, надеясь, что те скоро приедут.

После первого за два года разговора со свояченицей Эл Панаро немедленно позвонил в полицию Кэмдена. Попросил позвать детектива Маршалла Томпсона, того самого, который вот уже больше года расследовал дело о пропаже Салли. Но Томпсон накануне работал в ночную смену и сейчас отсыпался дома, так что на звонок Панаро ответил другой детектив, Уильям Мартер.

Именно Мартер передал информацию о местонахождении Салли в нью-йоркское отделение ФБР. И предупредил, чтобы были осторожнее с Ласаллем. Ему уже не раз удавалось улизнуть от полиции, так что на этот раз нужно действовать наверняка, чтобы он не сбежал. Сотрудники ФБР связались с офисом шерифа округа Санта-Клара. Трубку взял шериф Говард Хорнбакл и вскоре узнал, что девочка, которую похитили почти два года назад, жива, здорова и находится на вверенной ему территории.

Шерифом Говард Хорнбакл стал три года назад{131}. Он был местный, закончил среднюю школу в Сан-Хосе, потом колледж штата, после чего в 1931 году поступил работать в отделение полиции. В органах власти Хорнбакл прослужил четырнадцать лет, сначала рядовым детективом, потом начальником отдела. В свободное время подрабатывал инструктором на курсах безопасности дорожного движения: старался объяснить учащимся, чем опасен автомобиль, и рассказывал, что множество юных водителей регулярно гибнет в авариях. Он даже придумал лозунг «Смерть начинается после сорока[14]», который подхватили информационные агентства по всей стране.

Преступлений в округе Санта-Клара совершали немало. Даже предшественника Хорнбакла поймали на взятках и азартных играх; незадолго до описываемых событий заголовки всех газет кричали о зверском убийстве старшеклассницы. Но то, о чем Хорнбаклу только что сообщили, было из ряда вон. Большинство местных полицейских звонок из ФБР вывел бы из себя — мол, опять они нас обскакали, — но только не Хорнбакла. Пропала девочка: какие уж тут профессиональные счеты. Над этим делом ФБР и офис шерифа будут работать сообща.

Хорнбакл отправил своих помощников в трейлерный парк на Монтерей-роуд; агенты федеральной службы уже тоже спешили туда. Отряд полицейских, городских и федеральных, мчался в «Эль Кортес Мотор Инн». Трое сотрудников из офиса шерифа, лейтенант Джон Гиббонс, Фрэнк Лива и Дуглас Логан, нашли Салли в трейлере Ласалля. Она была одна.

«Пожалуйста, заберите меня отсюда, пока он не вернулся из города»{132}, — взмолилась Салли. На мгновение страх пересилил в ней облегчение: что если он заявится раньше, чем она уедет из трейлерного парка? Вдруг попытается ее отнять? И если это ему удастся, вдруг он устроит ей такое, о чем и подумать страшно?

Но на этот раз она попала к настоящим полицейским и настоящим агентам ФБР, а не фальшивым, как Фрэнк Ласалль. Эти копы заверили Салли, что ей ничто не угрожает. Ласаллю больше до нее не добраться, он уже ничего ей не сделает. Трое помощников шерифа тут же отвезли девочку в городской центр для содержания под стражей несовершеннолетних правонарушителей, надзирательницей в котором служила Лиллиан Нельсон. Оставшиеся в трейлерном парке сотрудники городской и федеральной полиции ждали возвращения Ласалля.