Мужчина склонился надо мной, заглядывая в глаза.

- Нет.

- То есть он ошибся?

- Нет.

- Как это понимать?

- Ты и вправду стала дорога мне, но не как друг.

Я ощущала учащенное дыхание на своих губах, надеясь на последующий поцелуй, но его все не было. Нориндан продолжал изучающе разглядывать мое лицо, будто впервые меня видел.

- А как кто?

- Дороже, чем друг или родственник.

От таких откровений огонек любви разросся в лютый пожар. Нориндан впервые раскрыл передо мной свою душу, а я лишь могла стоять и хлопать глазами. Сердце норовило выскочить, отбивая удушающий ритм.

- А что ты мне можешь сказать? Какие чувства испытываешь ко мне ты?

- Я влюблена в тебя. И уже достаточно давно.

Нориндану больше не потребовалось слов, чтоб вжать меня спиной в стену и впиться губами в мои. Даже на вкус он был словно сладкая молодая листва. Волосы мужчины обрамили нас шторами, закрыв от окружающего мира, от всех бед и проблем, от грядущей войны. Мы будто оказались одни в этом мире, и ничто не могло прервать этот сладкий поцелуй. Ладонь мужчины мягко коснулась моей щеки, осторожно поглаживая кожу, будто он боялся навредить мне, хотя на тренировках Нориндан даже и не думал меня жалеть. Я не хотела отрываться от его губ больше ни на минуту, притягивая руками за шею еще ближе к себе. Нориндан на этом не остановился, подхватив меня за бедра и подняв над полом маленькой комнатки. Я же обвила его торс ногами. Теперь от мира нас отгораживали мои темные волосы, затемняя свет от крохотного окошка и свечей, но едва мы прошли на шаг к кровати, как в дверь раздался стук. Нехотя отстранившись, мы посмотрели друг на друга уже совершенно иными глазами. За несколько минут мы преодолели все преграды, разорвали сдерживавшие нас оковы.

- Мне пора.

Я отпустила Нориндана, свалившись на кровать из-за ватных ног, однако едва мужчина скрылся за дверью, я тут же бросилась к оракулу.

Старичок все еще сидел на прежнем месте.

- Извините за беспокойство, но у меня назрел еще один вопрос.

Оракул кивнул и указал на подушки, на которых я сразу же расположилась.

- Могу ли я заставить одуматься то зло, против которого мы хотим выступить?

- В его сердце все еще есть капля света, но то лишь капля в океане коварства и жестокости. Если Вы, госпожа, попадете в его руки, живой не выберетесь, коли не заставите одуматься.

- Но тогда Нориндан сможет одолеть его?

- Сможет, если лишится Вас. И Вы сможете, если лишитесь Нориндана.

Как же неутешительны были слова оракула. Его ослепший взор, обратившись ко мне, что-то искал, отчего мне стало неуютно. Эти глаза, затянутые бельмом, ясно видели все мое нутро.

- Больше ничем я Вам помочь не смогу. Ваше будущее очень размыто и неопределенно. Внутри Вас множество путей и развилок на этих путях.

- Вы и так очень нам помогли, а мне даже нечем Вас отблагодарить. Может, Вам нужна какая-то помощь?

- Ступай. Такому старику, как я, давно ничего не нужно. Достаточно лишь знать, что есть в мире свет, способный развеять тьму.

Я от всей души поблагодарила оракула и отправилась обратно, пребывая в плену своих печальных мыслей. Я бы хотела прожить длинную и счастливую жизнь, но на кону судьба целого мира. Погибнув, я спасу шесть царств, освободив их от влияния коварнейшего правителя.

Наше выступление произвело еще больший фурор, чем предыдущее. Эта история была о соблазнительнице, погубившей ангела. Ангел не смог устоять перед красотой, хотя отчаянно бился до последнего. В конце же он сдался, а она утащила его с собой в ад. Мы бились в свою полную силу, не боясь наносить друг другу травмы, но каждый день Нориндан приносил мне баночку с мазью, отлично заживляющей раны. Я принимала лекарства лишь до того, пока не заметила необработанные раны Нориндана.

- Но почему ты не лечишься сам?

- Мне это не нужно.

- Ты весь изранен.

Мужчина не нашелся с ответом, но обратно мазь не взял. Я отправилась на рынок, чтоб купить ему точно такую же. На прилавке стояло огромное количество лекарств, избавляющих от разных видов недугов и болей.

- Добрый вечер, у Вас есть такое лекарство? - Протянула я торгашу баночку.

Мужчина принюхался, изучив тем самым состав.

- Мало осталось. Эльф частенько за ней заходит в последнее время. Истощил запасы. Двадцать серебряных стоит такая.

От цены мои глаза полезли на лоб.

- Двадцать монет? Это же грабеж.

- Мазь из очень редких трав, собранных в пещерах пустыни, да камней морских целебных.

Я прекрасно понимала, что за двадцать монет можно купить новый меч у лучших кузнецов, но все же приобрела несколько баночек, ведь одной хватало лишь на пару использований.

Увидев лекарство, Нориндан тут же отчитал меня за расточительство.

- Лучше бы отдала на заточку оружие.

- Позволь, я помогу тебе, - предложила я. - Твоя спина травмирована - самому будет тяжело дотянуться.

- Не нужно. Оставь себе на оставшиеся дни.

Я настояла, лично расстегнув верхнюю пуговицу рубахи.

- Это недопустимо! - Воскликнул стражник, подбегая к нам.

- Он ранен, а лечиться не хочет. Я лишь обработаю его рану. Это можете сделать Вы, - предложила я стражнику.

- Пройдемте за ширму, - ответил мужчина, встав рядом с нами и наблюдая за каждым моим действием.

Нориндан все же спустил верх своих одежд, оставаясь в одних лишь штанах. Увидев изрезанное вдоль и поперек тело со старыми и свежими рубцами, мне стало стыдно, что я не позаботилась о мужчине раньше.

Обработав каждую рану, я позволила себе подметить утонченность и силу тела мужчины. У него не было огромных мышц, как у воинов темных эльфов или, напротив, слишком худого тела, как у лазутчиков и ассасинов. Впалый живот не имел излишнего рельефа, как и руки с плечами. Каждая черточка Нориндана была гармонична, словно вырезана лучшим скульптором.

- Все готово, - протянула я, вдоволь насмотревшись на тело мужчины. Завидев мое раскрасневшееся лицо, стражник тут же нас отправил по своим комнатам, а госпожа наказала, заперев на замок.

- Говорила же, никакого тесного контакта, - пробурчала она. - Если не накажу вас двоих, слухи потянутся, да все начнут правила нарушать.

Выпускала она меня лишь на выступления и репетиции, но выйти из павильона мне больше не позволяли. Это наказание меня не пугало, поскольку наш отряд уходил из земель магов, однако мы потеряли двоих бойцов, которых направили на арену. Они были убиты. Нориндан был жутко зол, узнав об этом, но король и королева сказали ему, что не давали никаких гарантий о сохранении жизни.

- Нас осталось всего двадцать три, - печально протянула Элинель. – Нужно бы память погибших почтить.

Нам показали тела наших соратников и позволили их проводить в последней путь. Их тела сожгли, а нам налили вина и дали отведать хлеба.

- Господин, чего же нам делать теперь? - Спросил дядя, осушив бокал вина.

- Мы идем к темным эльфам и будем биться с ними бок о бок. Я же найду дополнительные силы.

- Вы же не про...

- Пока что не уверен. Да, это опасно, но лучше них не справится никто. Каждый из вас доверился мне и последовал за мной. Доверьтесь и сейчас.

Все наше малочисленное войско не посмело усомниться в предводителе. Каждый из нас следовал за Норинданом по своим причинам, но все мы были обязаны ему своими жизнями.

Я поравнялась с мужчиной и тихо спросила:

- Ты все равно пойдешь... Туда?

- Я лишь хочу поговорить с ними. Ни один архимаг не согласился на помощь даже за высокую оплату. Сперва мы получше вооружимся, поэтому отправляемся в кузницу.

В кузнице жар печей раскалил даже мое лицо, а искры металла и яркость пламени слепили глаза. Кузнец не прерывал свою работу, но ни один из нас не посмел отвлечь его. Мы ждали, пока мастер не закончит свое дело. Вскоре он отложил изделие и обратился к нам:

- Чего надобно?

- Заточить оружие и приобрести товары по наличию.