— Ищи, — великодушно уступил Дегтярёв, властным жестом отпустив юриста.

Затем, убедившись, что Вадим ушёл, взял со стола свой смартфон и приложил к уху.

— Мне нужна вся подноготная на Вадима, — без предисловий объявил он. — Контакты, связи, перемещения — как прошлые, так и настоящие. Встречи, разговоры, переписка — всё, что вы сумеете достать. В идеале вообще установить за ним круглосуточное наблюдение. Да. Он явно что-то от меня скрывает. И я не успокоюсь, пока не узнаю, что именно. Потому что без этого не смогу ему доверять.

В беспамятстве я провалялась недолго, от силы минут двадцать. Однако градусник, запоздало сунутый в подмышку, зарегистрировал довольно серьёзное повышение температуры. А так как принимать жаропонижающее в моём положении было чревато, я предпочла отлежаться, по всем вопросом гоняя девочек, чтобы занять их чем-нибудь полезным. Благо к тому моменту они уже достаточно окрепли и не представляли опасности для окружающих. Лишь слегка покашливали.

Впрочем, долго это продлиться не могло. Но мне повезло. Спонтанное недомогание отступило так же внезапно, как и появилось. Уже на следующий день я смогла вернуться к выполнению своих прямых обязанностей. А ещё через несколько суток, убедившись, что ребёнок не собирается меня покидать и твёрдо намерен родиться, вспомнила о первоначальном плане и отправилась на поиски Дегтярёва. Который исчез сразу, как заболела Наина. И с тех пор не попадался мне на глаза. Я даже подозревала, что он уехал. Не иначе как из страха заразиться. Однако на всякий случай всё же заглянула в обсерваторию. И не прогадала.

Сергей Михайлович был наверху. Более того, моё появление его ничуть не удивило!

Повернувшись на шум, он приветственно мне кивнул, жестом указав на свободное кресло — и улёгся обратно, уставившись в небо. Поколебавшись, я пристроилась рядом в надежде, что Дегтярёв вот-вот нарушит молчание. Однако он упрямо меня игнорировал. И в итоге я, приведя мысли в порядок, подала голос первой:

— Давненько я сюда не заглядывала. С той ночи, помните? Успела соскучиться по этой прекрасной картине звёздного неба.

— Да. Я тоже давно здесь не был.

— Почему?

— Дела.

Последовала небольшая пауза.

— А вам, как я слышал, нездоровилось? — снизошёл до меня Сергей Михайлович.

— Немного. Но теперь всё в полном порядке.

— Очень рад.

И снова наступила тишина.

Не зная, что добавить, чтобы вызвать собеседника на откровенность, я продолжила медитировать на звёзды. Однако очень быстро обнаружила, что в этот раз они ни капли меня не успокаивают. Скорее, наоборот. Каждая секунда промедления лишь нагнетала обстановку, увеличивая скопившееся во мне напряжение. Пришлось брать быка за рога:

— Если честно, я пришла сюда не за умиротворением. А за вами. Чтобы поговорить...

— ...об этом? — звонко шлёпнув мягкой пластиковой папкой по столику, вмиг изменившимся тоном осведомился Дегтярёв.

Переход оказался настолько неожиданным, что я аж подпрыгнула, невольно приняв вертикальное положение. А затем, взяв себя в руки, осторожно открыла первую страницу, рассчитывая увидеть какие-нибудь фотографии с Вадимом и собой в главной роли... Но наткнулась на голый текст, разобрать который при практически полном отсутствии освещения было физически невозможно.

— Что это?

— Статья. Распечатка с электронного новостного портала. С подробнейшим описанием нашей с вами сложившейся ситуации и событий, ей предшествующих. Не узнаёте?

— Я впервые её вижу!

— А разве не вы её не одобряли?

— Нет! Я не имею к этому никакого отношения!

Обвинения Дегтярёва оскорбили меня до глубины души, и я невольно повысила громкость, пытаясь придать больше веса собственным словам — однако Сергей Михайлович никак на это не отреагировал.

— Что, неужели и журналистам никаких материалов не передавали?

— Нет!

— Уверены? — он плавно поднялся, вперив в меня испытующий взгляд. — Может, рассказали свою историю кому-нибудь за чашкой кофе? В кафе или на встрече выпускников? Так, вскользь. Потому что к слову пришлось.

Тут я вспомнила про Катьку — и у меня засосало под ложечкой.

— Только подруге, — призналась, сглотнув.

— Она журналист?

— Нет! В смысле, да — но в данной ситуации это не имеет значения! Она бы никогда так со мной не поступила!

— Тогда кто?

И я замялась, судорожно прикидывая, чем мне грозит раскрытие роли Вадима в рождении Наины... По всему выходило, что ничем. Однако выложить этот козырь мне было не суждено.

— Запомните, ради денег и славы люди готовы пойти на всё, — назидательно обронил Сергей Михайлович, посчитав мои размышления за колебания ввиду отсутствия возражений. — Кстати, вашу подругу, часом, не Катей зовут?

— Как вы догадались? — я удивлённо вскинула голову.

— Предположил. Автор статьи — Катарина Ленц. Псевдоним, наверное. Но откуда-то же он должен был взяться.

— Это её настоящее имя.

— Вот оно как? Любопытно. И не страшно ей писать в открытую?.. Впрочем, неважно. Меня это не касается. Со своей подругой разбирайтесь сами. Ни мстить, ни вмешиваться я не собираюсь. Мне и так всё ясно... Кроме одного. О чём же вы хотели со мной поговорить, если не о своём предательстве?

— О нас, — выдала с облегчением.

Не думала, что он так быстро мне поверит! Да и за Катьку было немного боязно...

— О той ночи? — только и хмыкнул Дегтярёв, снова потеряв интерес к нашей беседе. — Предсказуемо. Но вы правы. Нам есть что обсудить. Боюсь, я поторопился перевести наши отношения на новый уровень. Сначала мне следовало узнать вас получше... Однако в тот момент мной двигал отнюдь не разум. Из-за чего у вас могло сложиться превратное впечатление о нашем ближайшем будущем. Поэтому давайте уточним сразу: разводиться я не собираюсь. Пока, по крайней мере. Простите, если своими действиями ввёл вас в заблуждение. Мне было очень хорошо. Возможно, как никогда прежде... Но повторять этот опыт я не намерен.

— И что теперь? Мне паковать вещи?.. — упавшим голосом спросила я.

Уж слишком безжизненной получилась речь Сергея Михайловича. Какой-то шаблонной. Что совсем не радовало.

— Необязательно. Вы можете остаться няней у Наины. Как мы и договаривались изначально. Или закончить работу с ней — и уехать. Выбор за вами. Но лично я против вас ничего не имею.

В последней фразе мне почудилась какая-то горечь — и сердце пустилось в пляс.

Дегтярёв не хотел задеть меня своим безразличием! Даже не испытывал ничего похожего! Он изображал его! Притом не ради необходимости дистанцирования, а чтобы меньше переживать из-за неизбежного расставания. Так сказать, заранее готовил себя к разочарованию. Ведь любая нормальная женщина в подобной ситуации предпочтёт уйти, громко хлопнув дверью. Вот только у меня была одна крошечная, но веская причина, чтобы поступить иначе.

— Я бы с удовольствием осталась. Но есть проблема. Которая, собственно, и привела меня сюда... Я беременна.

Естественно, первой реакцией Дегтярёва был шок. Окаменев, словно вмиг разучившись дышать, он переваривал эту новость секунд тридцать. Однако мне торопиться было некуда. И потому я терпеливо ждала, безропотно позволяя ему проникнуться всей важностью поданной информации.

Наконец, Сергей Михайлович отмер. Не глядя на меня, поднялся на ноги и медленно, как робот с заржавевшими шарнирами, повернулся ко мне. А у меня аж мурашки по спине побежали — так жутко выглядела его высокая фигура на фоне вышедшей из-за облака луны...

— Значит, Вадим всё-таки был прав на ваш счёт, — устало заключил он, с очевидной неохотой сфокусировавшись на мне. — Вы немногим лучше Марины. Вам нужен не я и не дети. Вам нужны лишь деньги и статус моей жены.

— Вы заблуждаетесь, — отрезала я.

С досадой, что не упомянула Вадима первой. Который явно успел наплести про меня невесть что. Но сейчас это уже не имело значения. Расскажи я о его роли в нашей истории раньше, со всеми подробностями, Дегтярёв, может, и прислушался бы к моим словам. А теперь это будет выглядеть жалким оправданием. Попыткой утянуть за собой на дно чем-то не угодившего бывшего.