— Договорились.

Мы разошлись. Вадим убежал по коридору, я же вернулась к девочкам — и битых полчаса белугой проревела в подушку, чего со мной не случалось уже года три. С тех пор как я рассталась с последним парнем, настроенным на серьёзные отношения. Узнав, что у меня есть ребёнок, он просто исчез. Обещал позвонить, сменил номер телефона и больше никогда о себе не напоминал.

Именно тогда я поняла, что никому не нужна. Что навсегда останусь одна. Как мама... И проплакала всю ночь — так сильно меня подкосило это открытие. Тихо, чтобы Милочку не разбудить. Но потом я смирилась и со временем даже научилась получать удовольствие от жизни и свободных отношений... А теперь снова плакала. Не по Вадиму, нет. Его я подпускать к себе больше не собиралась. А из-за Сергея Михайловича, который безжалостно растоптал мою веру в мужчин. Повторно.

Я ведь думала, что он со мной честен. Открыла ему своё сердце... А он воспользовался мной — и бросил.

Обидно.

Впрочем, чего ещё можно было ожидать? Где он, а где я... И в другой ситуации я бы непременно уехала домой, громко хлопнув дверью. Без предупреждения. Но не могла бросить девочек на произвол судьбы. Ни одну из них. Позвонить маме тоже не представлялось возможным. Допрос с пристрастием был мне сейчас и даром не нужен. А жалобы без конкретики она слушать никогда не любила. Из Катьки с её вечным уклоном в журналистику утешительница вышла бы ещё хуже. И в итоге мне оставалось лишь плакать да надеяться, что Сергей Михайлович первым поднимет интересующую меня тему. Потому что сама я, вняв предупреждению Вадима, рисковать не хотела. Хотя, каюсь, проскакивали шальные мыслишки. И во время прогулки я даже придумала план, как выведать всё необходимое окольными путями. А заодно набросала несколько шаблонов, позволяющих увести практически любой разговор в нужное мне русло... Однако воспользоваться ими не успела.

Девочки заболели. Заразились от кого-то на детской площадке. Промокли или переохладились, иммунитет снизился — и в итоге перед сном у Милы поднялась температура. Ночью её страшно лихорадило, она плохо спала, я же вообще не сомкнула глаз... А утром свалилась Наина — и начался настоящий ад.

Нет, лекарств в доме было достаточно. Врач, вызванный Дегтярёвым (которого сразу поставили в известность) из ближайшей государственной поликлиники, тоже приехал быстро, внимательно осмотрел обеих девочек и дал предельно понятные рекомендации на все случаи жизни. Только следовать им было невероятно сложно.

Мила очень тяжело переносила простуду. Много капризничала и постоянно хотела видеть меня рядом. Наина, в силу своего состояния, тоже требовала вдвое больше внимания. И я буквально разрывалась между ними! Пока не догадалась переселить Наину к себе. Постелила им на большой кровати, в которой обычно нежилась по утрам — а сама перебралась на место Милы. Временно. А когда кризис миновал, подарив девочкам на память лёгкий кашель и обильный насморк, посмотрела на календарь — и похолодела от ужаса, обнаружив, что у меня задержка. На целых пять дней.

Два или три я бы ещё списала на стресс после появления Вадима и болезнь девочек, но эта цифра означала, что организм забарахлил раньше. Когда всё было ещё относительно хорошо... Пришлось бежать в аптеку за тестом и украдкой делать его в гостевом туалете, пока девочки предавались дневному лечебному сну. Однако результат меня не обрадовал.

Вторая полоска была настолько яркой, что не оставляла ни малейших сомнений.

Я снова была беременна. Положилась на благоразумие Дегтярёва — и залетела с первого раза. Скорее всего — на крыше. Потому что там мы оба мало что соображали. И вероятность, что в порыве страсти Сергей Михайлович забыл про презервативы, была высока. Но теперь это всё не имело значения.

Сжимая в пальцах тонкую картонную палочку, я на негнущихся ногах вышла в коридор — и нос к носу столкнулась с Вадимом.

— Ты где пропадала? — сразу наехал он. — Я тебя уже обыскался. К Наине заглянул — пусто. Проверил все гостевые комнаты — девочек нашёл, тебя нет. Какого ляда ты бросила их одних?! И кстати, что это у тебя?

— Ничего, — сжав кулак, я торопливо спрятала руку за спину.

Но Вадим уже обо всём догадался.

— Ах ты, тварь! — лицо обожгло пощёчиной, голова резко дёрнулась в сторону.

Удар оказался такой силы, что я не удержала равновесие и отступила, спиной упёршись в стену. Которая невольно помешала мне упасть, однако от дальнейшего рукоприкладства защитить, увы, не могла. Пришлось выкручиваться самой.

— Скотина неблагодарная! — между тем припечатал Вадик, с каждым словом распаляясь всё больше. — Я к тебе со всей душой — а ты изменять мне вздумала?! Шлюха безродная!

— О чём ты?.. — вяло, лишь бы отвлечь внимание собеседника, уточнила я.

Вот только хитрость не удалась.

— Притворяться вздумала, стерва?! А это что? Что, я тебя спрашиваю? — он сунул мне в морду невесть когда упавший и поднятый тест на беременность.

Отпираться не было смысла.

— Так это ещё до тебя было. До нашего разговора, — мирно пояснила я.

Главное в подобном случае — не срываться на крик. Скандал делу не поможет. Зато спокойная и уверенно поданная речь в разы увеличивала вероятность того, что Вадим прислушается к моим словам. И ситуация разрешится благополучно.

— Ты же сам сказал, что я была вовсе не обязана тебя ждать, — добавила, в надежде закрепить успех. — Да и сам целибат не соблюдал.

— И что с того? — не сдавался Вадим. — Это не повод прыгать из постели в постель!

Впрочем, напор вроде немного ослабил. Ругаться, по крайней мере, на меня перестал. И на мат не перешёл. А значит, кризис миновал.

Уже лучше.

— Да не прыгала я никуда! — чуть отпустила эмоции. — Один раз переспала с Дегтярёвым — и всё.

— И сразу забеременела! — язвительно парировал Вадик. — Буквально через день.

Он открыто меня провоцировал. Но я не имела права сорваться. Ради девочек.

— Да. В жизни всякое бывает, — откликнулась, невозмутимо пожав плечами.

Для чего прежде пришлось себя одёрнуть — и по спине пробежал неприятный холодок неуверенности.

А вдруг не справлюсь? Минуту же назад едва всё не испортила...

Разумеется, мои сомнения не укрылись от цепкого взгляда собеседника — и Вадим, воспользовавшись удачным моментом, без раздумий вцепился мне в глотку. В переносном смысле.

— Конечно-конечно! — хищно ухмыльнулся он. — Ври больше.

Тут он внезапно замер, словно у него на пути вдруг вырос огромный бетонный столб — и мне стало совсем не по себе. Слишком недобро он нахмурился.

— Хотя это, пожалуй, даже хорошо, что я сейчас обо всём узнал, — спустя пару секунд протянул Вадим. И складка у него между бровей пугающе быстро разгладилась. — Не придётся воспитывать чужого ребёнка. Ты ведь, наверное, рассчитывала Серёге свою беременность подсунуть, да? Для того и в постель его затащила. Чтобы он на тебе женился. Тебе не впервой проворачивать подобные аферы... А когда поняла, что захомутать его не удастся, подвернулся я — и ты с радостью ухватилась за новую возможность... Думала на меня малыша повесить? Потому и ломаться особо не стала? Так, повозмущалась для видимости — и всё... Но я этого так не оставлю! Хрен тебе, а не совместная опека! Ещё не поздно всё переиграть. Пусть Серёга обеих девочек себе забирает. Мне не жалко.

И у меня сердце ухнуло в пятки.

— А как же Наина? — пробормотала непослушными губами. — Твоя дочь...

— А вот это ещё требуется доказать! Впрочем, я в твоём спектакле участвовать не собираюсь. Терпеть не могу лгунов и обманщиков. А про измены и говорить нечего. И даже если Наина каким-то чудом всё же получилась благодаря мне, я всё равно никогда тебя не прощу. Хватит. Нахлебался.

Увы. Похоже, Сергей Михайлович попал в яблочко. Вадику было плевать на меня. И на дочь. Что пять лет назад, что сейчас — ему просто требовался повод, чтобы спокойно бросить нас на произвол судьбы, не мучаясь угрызениями совести. Пускай бы и надуманный.