Софи очнулась. Встряхнулась.

— Прости, — извинилась, заставляя себя отвести взгляд от звезд и сосредоточиться на возникшей перед ней стене. Ну как стене…

— Я вижу… — прошептала она, оглядывая, расцветший графиками, показаниями, схемами мир. Тронула одну, схема оторвалась от стены, подплыла к ней по воздуху, зависла, мигая горящими цифрами перед лицом.

— Трансляция идет на панель и в мозг, так быстрее будет, — пояснил Имхар. — Все можно увеличить касанием, раскрыть, сделать запрос на расширение.

Софи прикрыла глаза. Данных стало больше. Мир расцветал цифрами, показаниями, огоньками.

— Перевожу на привычные тебе символы и запускаю диагностику. Следи за показаниями. То, что выходит в красную зону, смещая вот сюда. Будем разбираться позже. Все, что желтое — оставляй по центру. Синее в правую часть.

Софи поспешно принялась сортировать, пока ее не прервали…

— Как думаешь, мы здесь надолго застряли? — спросил Ник, идя по знакомому коридору вниз. — У меня через неделю увольнительные, — горестно вздохнул Мишка, — на Землю хотел слетать. Своих давно не видел, соскучился.

— А мои далеко… Только на каникулах полечу. Если…

И Ник замолчал, останавливаясь перед поворотом. Впереди что-то подозрительно зашуршало. Парни переглянулись.

— Я себя прям в кошмарном сне ощущаю, — пожаловался Мишка, зябко потирая ладони. — Не знаю, кто придумал этот ужас, но боюсь, нас он в конце концов переварит, как биотопливо для какой-нибудь системы.

— Глупый ты, Мих, — не согласился Николай, — это же чудо, а не корабль. Думаешь, здесь всегда была земная атмосфера? Или вода, подходящая нам по минерализации? Могу на что угодно поспорить, Имхар подстраивался на ходу и до сих пор подстраивается. А вот мы вряд ли смогли бы за считанные минуты переоборудовать любой из наших кораблей под, скажем, углекислый газ и водород.

Мишка нервно рассмеялся, мотнул головой и признал:

— Ты прав. Надеюсь, Имхар не ошибется с настройкой и не обольет нас соляной кислотой вместо воды.

И они дружно шагнули за поворот, обозрели пустой коридор и, не сговариваясь, прибавили шаг. Чудо-чудом, но вернуться в рубку хотелось побыстрее.

Ангар встретил их тишиной. Николай с вздохом облегчения оглядел стоящие в ряд машины. Все на месте, все целые.

Мишка сразу рванул к своей, Ник с неодобрительным вздохом — сказано же не разделяться! — отправился следом. Все равно им в каждую лезть за пайком.

— Ах ты! — друг пораженно замер, забыв слова, тыкая пальцев в нечто, устроившееся сверху на носу «Стража».

Ник пригляделся.

— Похоже на цветок, — неуверенно сказал он, — только странный какой-то, весь зеленый и с шерстью на лепестках.

— Цветок?! — взорвался яростью Мишка, и цветок нервно дернулся, пополз на другую от них сторону.

— Стоять! — заорал парень, помчавшись следом. — Живо! Слез! С моей! Пчелки!

— И что так нервничать? — сокрушенно спросил сам у себя Ник, заметив, как переднюю стойку оплело темно-фиолетовое… Воображение мгновенно нарисовало, как они выдирают «Стражей» из местных джунглей. Нет, это никуда не годится. Если им повредят движки, как они взлетать будут?

— Имхар, можно тебя отвлечь? — крикнул курсант в пустоту ангара.

— Внимательно слушаю, — отозвался корабль.

— Эй, мозги в коробочке, — донеслось злобное с той стороны истребителя.

— Не могли бы вы избавить наши машины от своих обитателей, — Ник повысил голос, стараясь перекричать друга, а то пустят их на переработку за хамство в воспитательных целях.

— Конечно, — легко согласился Имхар.

Через пару мгновений сверху раздался подозрительный цокот. Ник задрал голову, наблюдая, как отъехала в сторону одна из панелей и оттуда…

— А-а-а! — заорал, рывком уходя под истребитель, Мишка. Ник, примороженный, остался на месте, смотря, как черная метровая капля обрастает суставчатыми лапами — десятью, как величественно, под мерзкий стрекот она стекает по тонкой, вибрирующей струне. Как перед приземлением из капли показывается мелкая голова, открывается черная пасть, передние лапы тянутся схватить цветок… Ник словно наяву услышал хруст, с каким цветок исчезает в пасти чудовища, но тут произошла заминка. Десятиногая капля зависла, покрутилась недоуменно, потом скользнула по корпусу на один бок, перетекла на другой.

Ник тоже ощутил недоумение, наклонил голову, заглядывая под брюхо истребителя и только успел заметить мелькнувшую под хвостовой частью спину друга.

Капля поползла туда же.

— Никушка, солнце наше, скажи ей пусть убирается, — панически шипел Мишка и, судя по топоту, успешно передислоцировался под соседнюю машину. — Чего прицепилась?

— Сам попроси, — предложил Ник, предупредив: — Только вежливо.

Капля перепрыгнула на следующий истребитель.

Мишка выругался и помчался, петляя меж «Стражей». В конце ангара откашлялся и сиплым голосом, старательно гася панические нотки, попросил:

— Имхар, спасибо, помощь больше не нужна. Мы тут сами… как-нибудь. Отзывай свою… свое… Короче, ну вот это вот.

Струна неуловимо зазвенела, и капля спрыгнув с третьей по счету машины, недовольно стрекоча, уползла обратно на потолок.

— Фу-у-х, страхолюдина какая, — красный от бега Мишка вытер вспотевшее лицо, второй рукой зажимая ворот термобелья.

— Всего лишь живой уборщик, — пожал плечами Ник, с подозрением присматриваясь к выпуклости на груди друга. — Не понимаю, почему он к тебе прицепился…

— Это не уборщик, а сущий монстр. Зачем на маленьких бросаться?! — продолжал кипеть негодованием Мишка.

— Мих, — прищурившись, протянул Ник, — ты ничего не хочешь рассказать?

Парень округлил глаза, отчаянно замотал головой и вдруг сменил тон на сладко-успокоительный:

— Не трясись, маленький. Никто тебя не съест. Обещаю. Дядя Миша о тебе позаботится, да, малыш?

Из-за ворота термокофты показался подрагивающий зеленый лепесток. Ник мученически закатил глаза…

Девушка в очередной раз застонала — ей явно снился кошмар, и Алекс решился. Сел ближе, аккуратно поднял, переложил голову себе на колени, одну ладонь пристроил на ледяной лоб, второй обхватил, согревая, ладони.

Н-да… видел бы его отец. Рыцарь в качестве обогревателя. Только вот принцесса… Знакомые девчонки всегда следили за собой: волосы, глаза, губы, постепенно становясь похожими друг на друга: эдакие куклы с большими глазами, гладкой кожей и идеальными, длинными волосами. Только красота тоже приедается… Так что Алекса давно было не удивить женской красотой, а тут…

София явно не прибегала к корректировкам своей внешности. Темные, жесткие, чуть курчавые волосы, непослушной шапкой лежали вокруг головы. Челка до самых глаз, вечно живущая отдельной, от хозяйки, жизнью. Не идеальная кожа. Тонкая. Почти прозрачная. Мелкий курносый нос. Как сказала бы его соседка по поселку, где он жил с родителями в коттедже: «Такие давно не в моде!». И презрительно задрала бы свой, идеально ровный — творение дорогого хирурга.

А руки… Пальцы у Софи были длинными, тонкими, но в каком состоянии!

Хмурясь, он разглядывал многочисленные шрамики, некоторые совсем свежие, обломанные ногти. Наверняка, поганка, нарушала технику безопасности при работе с инструментами!

И куда ее в технари?! — с раздражением подумал он. Сама себя загубит! Если случится чудо и они достанут Феникса, он с ним серьезно поговорит. Пусть вправит мозги сестре. Не ее это — гайки крутить.

Длинные ресницы кидали тень на скулы, и Алекс улыбнулся, вспомнив, как в первый раз его поразил ее взгляд. Черные глаза, темные, словно бездна. И улыбка… Такая светлая, открытая… Она стояла, встречая их, пилотов, возвращавшихся с полетов. И во взгляде было столько всего, что он даже споткнулся. Кто-то грубо пошутил, мол, очередная запала, и улыбка увяла, смявшись, точно букет цветов под грубой подошвой сапога. Алекс долго корил себя потом за то, что промолчал и не вступился, ища взглядом знакомую копну черных волос…