Тут и двинуться страшно. Не то, что гипер открывать…

Но доверие…

И Алекс стиснул зубы, заставляя себя верить в лучшее.

Левая часть… та самая, которая к снежинке была повернута, нехорошо так подсветилась. Словно там загораться что-то стало… И было понятно, что. А они все еще здесь. Прилипли.

Он нашел взглядом Софи. Просто, чтобы успокоиться. С угрызением совести подумал, что они на нее столько всего взвалили. Вон и лицо какое бледное… Губа прикушена. Взгляд устремлен в пустоту. А ведь на ее плечах их жизни.

Замуж он ее, конечно, сейчас не позовет. Не решится. А вот на свидание обязательно. В ресторан хороший. На Землю.

Пол под ногами завибрировал так резко, что у Алекса зубы застучали. Хотя, какой там пол! Вибрировало все, наполняясь гудением. Они словно спортсмен перед стартом. Только и сияние набрало силу, заливая рубку. Ослепляя.

И было непонятно, кто выиграет эту гонку со смертью.

Обзор потемнел столь резко, что Алекс решил — ослеп. А потом они рванули с таким перегрузом… Стало понятно, что до этого момента Имхар выбирал щадящий режим. Чтобы не покалечить двуногих.

И в тот же момент нечто врезалось им в бок. Мотнуло так, что в сдавленном перегрузкой телом раздался хруст.

Только бы не шея, — мелькнула мысль. А потом он отключился.

Сознание возвращалось медленно. Тело — словно его знатно ногами отпинали. По губам и подбородку что-то текло. Теплое. Во рту привкус крови.

Он заморгал, заставляя себя прийти в себя.

Взглядом охватил рубку… Обзор все еще темный. Гудение вроде слышно. Обнадеживающе ровное. Но освещением мигает, словно его от тока трясет. На полу лужа темной воды. Откуда? И потолок пробит. Оттуда с десяток щупалец свисает.

Но главное Софи! Девушка стояла. И он выдохнул с облегчением, чтобы тут же застонать и начать вырываться из слишком заботливого кресла.

Она не просто упала, еще и закричала от боли!

— Ждун! — рядом растерянно простонал Мишка, вторым придя в себя. Похоже, они отключились на пару минут, не больше.

— Имхар, отчет! — на бегу скомандовал Алекс, падая на колени. Собственная боль была забыта. Остался только ужас — правый рукав оранжевого комбеза девушки на глазах покрывался темными пятнами.

— Ник! — рявкнул он, ощущая как от беспомощности сдавливает в груди. — Ник! Умник! Твою же!! Ты мне нужен!

— Здесь, командир, — умирающе донеслось до него, — уже ползу.

— С аптечкой ползи! — поторопил он его. — Имхар?! — заорал, добавив пару ласковых для скорости реакции…

— Да, тут я, тут… — донеслось недовольное с потолка. — Купирую пробоину. Утечку воздуха перекрыл. Почти. Пожар потушен. Практически.

— И даже не придушить, засранца, — прокомментировал Мишка, присаживаясь на корточки около девушки. Присвистнул. — Ножницы нужны, — и ушел к аварийному набору.

— Хотя бы, где мы? — выдавил из себя Алекс, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться и не наорать.

— С этим порядок, — заверил его корабль, — ушли мы. Не чисто, конечно. Достала на переходе, тварь. Но гипердвигатели не задеты. С остальным… разбираюсь.

— Николай, ты как? — уточнил Алекс, переключаясь. Парень вытер текущую из-под носа кровь, мрачно показал большой палец и открыл ящик с аптечкой.

С помощью щупалец они переложили девушку на диван, и Ник склонился, разрезая рукав. На руку было страшно смотреть. Ожоги, рваные раны, гематомы. Плечо тоже зацепило. Как и правый бок.

— Я так понимаю это то, о чем предупреждал Догмар, — зло выговорил Алекс. Злость душила настолько, что хотелось одновременно прибить Имхара — довел-таки девчонку своим глубоким подключением и расцеловать — вытащил из такой задницы!

— Ник, ты справишься? — спросил он у друга. Тот медленно кивнул. — Мих, — позвал Алекс, — давай вниз. Оценим, насколько нас зацепило. Ну и чем поможем. Заодно парней наших проверим.

Догмар вырубился в тот момент, когда заработали двигатели. Олегу не хватило доли секунды. Казалось, что там возиться — напряг руку, замахнулся, но запястье перехватили стальные пальцы, стиснули так, что он заорал от боли, а на него нечитаемым взглядом смотрел Ромка. Вторая рука холодной смертью легла на шею, сдавливая так, что перед глазами цветные круги пошли.

А потом их дернуло вперед. Олега впечатало в стену, киборга выдрало из капсулы. Пронесло по комнате, сломанной куклой уронило на пол.

От перегрузок сдавило тело. Во рту появился вкус крови. Олег успел испугаться, что не сможет вдохнуть. Но когда легкие запекло, организм справился сам. И он задышал: хрипло, рвано.

На полу зашевелился, поднимаясь, киборг.

Перегрузки действовали и на него, но недостаточно, чтобы оставить неподвижным. Это Олег рукой пошевелить не мог.

Он с благодарностью посмотрел на сунувшую ему в ладонь штырь Страхолюдь. Пальцы разжались, не удержав оружие, и оно со звоном покатилось по полу.

Киборг опустил голову — штырь об его ногу затормозился.

Потряс головой. Поморщился. Стукнул себя кулаком в лоб.

— Командир? — донесся до него шепот. И на Олега посмотрел Ромка. Его Ромка!

— Ромашка! — выдохнул Олег. По щекам потекло горячее. И он заморгал, прогоняя пелену. — Ты, главное, не думай сильно. Ни о чем. Думай о нас, — заторопился, глотая слова. Остро не хватало поддержки Догмара. Тот бы нашел, что сказать. — Ты же помнишь академию. Как мы летали. Ты отличный пилот, Ромашка. И мы еще полетаем, обещаю! Видишь, — он поднял вверх ставшую тяжеленной руку, — я уже нормальный. Почти.

По лицу киборга пробежала судорога боли. Он зарычал. Ногой подкинул штырь в воздух. Подхватил рукой. И… воткнул рядом с головой Олега, пробив стену.

— Ты! — голос сделался лающим. — Урод!

Глаза налились кровью. Изо рта потекла слюна.

— Отставить лейтенант! — орать в лицо монстру было страшно, но молчать еще страшнее. — Как вы обращаетесь ко старшему по званию! Смир-р-но!

Руки киборга упали вниз. Он замер. Словно сломанная игрушка.

А потом пальцы сжались на штыре. Рванули к себе.

— Прости командир.

Олег с ужасом смотрел в Ромкины глаза, понимая, что сил остановить нет.

— Передай моим, их сын не убийца.

Штырь легко пробил кожу на груди, вошел между ребер.

Ромка постоял, покачиваясь, а потом медленно, словно никуда не торопясь, завалился вперед. Дернулся и затих. Уже навсегда.

— Ох, ни хрена себе…

Стоящие на пороге парни с ужасом смотрели на Олега. Мишка, забывшись, от эмоций грыз собственный кулак. Алекс первым пришел в себя.

— У вас, я смотрю, тут весело… Как ты? — шагнул он внутрь. Обошел по дуге киборга. Потом дернул себя обратно. Присел на корточки. Проверил пульс и с облегчением констатировал: — Мертв.

Олег прикрыл глаза, скрывая эмоции. Ромку было жаль. Чертовски. Но они все понимали, что потеряй он контроль… Даже в полудохлом состоянии киборг стал бы серьезной проблемой.

— Нормально, — просипел Олег, оттолкнулся от стены. — Лучше скажи, что у нас.

И то, как побледнел Алекс, заставило сердце парня провалиться вниз. Кресло, повинуясь мысленном импульсу, рвануло к рубке — Мишка еле успел отскочить. Уже в спину ему донеслось:

— Она жива!

— Этот тоже жив, — мрачно добавил Алекс, проверив состояние Догмара.

— Кто бы сомневался, — скривился Мишка, добавив: — Оставим здесь. Очухается — сам приползет. У нас и без него забот хватает.

Забот, действительно, хватало.

Они спустились на нижний уровень, вышли в ангар. Здесь воняло горелым маслом и еще чем-то трудно опознаваемым. Часть стены колыхалась, словно наспех заделанная пленкой, и Алекс не мог перестать думать о том, что преграда между ними и космосом слишком тонка, чтобы чувствовать себя спокойно.

Истребитель стоял на одном крыле, второе задрав в потолок. На крыльях шасси повисли остатки чье-то шкуры. Похоже, Имхар постарался удержать последний «Страж» на борту, и Алекс ощутил жгучую признательность к кораблю.