— Сучка! — выругалась десница, выхватила из-за пояса мизерикорд и полоснула им наотмашь.

Алая линия перечеркнула тёмные подушечки. Кровь брызнула на лицо. Львица взвыла и отскочила назад, поджимая лапу.

— Гадина! — прорычала она, брызжа слюной.

— Вот и познакомились, — хмыкнула Люция, встала рывком и приняла боевую стойку. Рану дернуло от резкого движения, фарси зашипела сквозь стиснутые зубы.

Она точно помнила, из-за чего погибала во всех своих снах, связанных с «черной пантерой», и не собиралась повторять ошибку. Да, здоровая рука ранена и едва шевелится. Да, дрожащая рука со шрамами держит клинок. Но пошла в задницу к Тырху эта судьба, где её укокошат!

Фарси дано видеть будущее, как раз для того, чтобы его изменять!

Львица, порыкивая, начала обходить её кругом. Люц не выпускала её из виду и не опускала оружия. Предплечье затекало, пальцы подёргивало, свежие синяки на спине ныли — плевать.

Она выживет.

Обязательно.

От этого зависит судьба Далеона.

— Зачем напала на меня? — спросила хмуро. — Шла бы своей дорогой…

— Ты бросила мне вызов! — зашипела Баст, бесшумно передвигаясь на четвереньках в своей звериной ипостаси. — Ты покусилась на моё, чужачка!

— Далеон не твой! — рявкнула Люция и оскалилась. Она б тоже зарычала, если бы умела. В её жилах кипел страх, адреналин и ярость. И магия. Искристая, как шампанское, взрывная.

Стоило подумать о ней, как рубцы на левой руке заныли.

Люция стиснула зубы.

— Может, решим всё мирно?

— Ты дважды отказалась от «мира», — с рыком напомнила львица. — Теперь убить тебя и забрать самца — дело чести! Не терплю, когда мой авторитет в клане ставят под сомнения всякие тупые выскочки вроде тебя, девчонка. Готовься сдохнуть!

На глаза десницы упала мрачная тень. Она убийственно посмотрела на Баст. Источник под рёбрами раскручивался, кипел, готовясь к всплеску.

— Сама напросилась.

Рванула вперед.

— Стой!

Энергия облила опешившую кошку волной, парализовав конечности. Но заминка длилась лишь миг. Клинок Люции приблизился к шерстяному горлу, Баст припала на задние лапы и отскочила. Лезвие прошлось по касательной, срезало мех на брюхе, что рассеялся по ветру, как семена одуванчика.

Львица мягко вскочила на пригорок. Шерсть на холке топорщилась, глаза дикие.

— Магичить вздумала, полукровка? — она лающе расхохоталась и воззрилась на девушку с угрозой. — На звероморфов не действуют ваши подлые чары!

Люция цыкнула. Шрамы на руке предупреждающе сжались. Чуть переусердствует и они лопнут. Тогда уже обе её конечности будут ни к чёрту.

— Что ж ты убежала? — усмехнулась фарси. — Струсила?

Люц била дрожь. Из них двоих именно она боялась и рисковала больше всего. А как не бояться, когда стоишь с одним кинжаликом, смертная и ослабленная, против разумной твари в животной шкуре размером в две тебя? Ещё и с когтями, мощными и острыми, как ножи, и клыками.

Злить Баст — не лучшая идея, но в ярости противник становиться опрометчивым, движимым лишь одной слепой идеей — уничтожить, и меньше следит за защитой. Это может дать Люции шанс для успешного выпада.

Хватит даже одного. Чёткого и быстрого.

Другое дело, что это будет первое её убийство в драке. Кейрана и обнаглевшего виконта она зарезала без боя, одним ударом. Сумеет ли она в этот раз? Решиться ли?

«Только не дрейфь, — повторяла себе девушка, крепче сжимая дрожащей рукой мизерикорд, Холодный пот струился по спине, дыхание участилось. — Не дрейфь».

Баст кинулась на неё с яростным рёвом. Люц отскочила, и они сошлись в серии быстрых атак. Летела кровь, сталкивались когти и кинжал, разносились жутким леденящим эхом крики.

Подшёрсток сложно прорезать, сложно дотянуться до плоти под ним, потому фарси била по лапам, запястьям, локтям, где шерсть короче, но это лишь изматывало и злило противницу. Ничего смертельного. Особенно с быстрой регенерацией звероморфов.

Люц подобным похвастаться не могла. Со жгучих царапин на предплечьях и торсе дорожками бежала горячая кровь. Мочила пыльно-синюю тунику, заставляла пальцы скользить на рукояти, возбуждала голод и злое торжество в звериной сути Баст. Глаза кошки пылали алчным восторгом, язык скользил по пасти и чёрному носу.

— Я чую страх в твоей крови, полукровка, и силу, — проурчала львица, мягко подкрадываясь. — Я сожру тебя, когда всё закончиться, и присвою твою сущность. Ты сделаешь меня ещё могущественнее! Я стану Альфой общины!

Кровь застыла в жилах Люции.

Духи Милостивые! Только людоеда ей не хватало! Неужели все звероморфы такие? Поедают врага и становятся сильнее? Да бред же суеверный! Или нет?

Поджилки затряслись, но Люц крепче сжала зубы. У неё был сон. Предупреждение. В её силах изменить судьбу. Избежать гибели. Правда же? Правда?!

Она запнулась о корягу и на миг выпустила противницу из пола зрения. Этого хватило. С невероятной скоростью львица подскочила к ней, оттолкнулась от земли, раззявив челюсти, метя клыками в глотку.

Мир сузился до этой точки, замедлился, как бывает в критический момент. Понимаешь, что вот-вот случиться и решительно не можешь ничего изменить. Мозг работает быстрее тела, измотанного дракой, ранами и жарой.

Надвигается смерть.

«Нет», — ужас парализовал конечности.

Её горячее, зловонное дыхание обжигает шею.

Источник плеснул к горлу, как тошнота.

— Стой!

Магия окатила Баст, заставив оцепенеть на секунду. Руку со шрамами прострелила судорога, клинок выскользнул из пальцев с глухим стуком.

Безумное сердце застряло в глотке.

— Нет, — выдохнула Люция, падая навзничь.

Львица взрыкнула, и продолжила смертельный прыжок. Люц отклонила голову, зубы вцепились в больное плечо и начали трепать как куклу. Дикий вопль прорезал лес. Вопила Люция, задыхаясь от боли, ужаса и слёз.

Она лихорадочно шарила левой рукой по земле и палой листве в поисках мизерикорда, едва соображая, что делает. В мозгу билась лишь одно: «Кинжал, кинжал, кинжал!».

Пальцы сомкнулись на окровавленной стали. Дыхание замерло. Собрал последние силы, подавив дрожь и отстранившись от боли, Люция решительно пырнула Баст в брюшину. Как кобра пыряет свою добычу. И ещё раз, ещё.

Кровь брызгала, заливая кусты и землю. Лицо девушки в алых брызгах, было холодно как маска Железной Девы, а удары столь же беспощадны. Баст отпрянула с леденящим воем и пошатнулась, обзывая девушку по-всякому. Её лапы заплетались, в очах помимо гнева, отразился страх.

Этот страх подпитал что-то тёмное в глубинах души Люции, точно дрова, подброшенные в костёр, предал ей сил, едва ли не вознёс на пик томного блаженства.

Она села, удобнее перехватывая клинок. Правая рука болталась плетью, кончики пальцев немели и не слушались. Вероятно у неё вывих, если не перелом. Но всё потом. Потом она оценит ушибы и пожалеет себя. Сейчас ей нужно прикончить соперницу.

Спокойствие накатило на неё. Не осталось ни гнева, ни страха, ни других эмоций. Пустота внутри. И такой же пустой взор она остановила на багровой пасти львицы. У той перехватило дыхание.

— Я думала звероморфам слишком дороги самки, чтоб позволять им драться на смерть, — ровно произнесла десница.

— Это так, — сглотнула Баст и нервно облизнулась, тупясь в землю. Она пыталась пятиться, скользя на пушистой заднице, но лапы тряслись и едва держали её. Из пробитого бока потоком выливалась кровь.

Дыхание срывалось с уст Баст судорожными хрипами, золотистые глаза мутнели. Она умрёт если ей не помочь. Она умрёт, если Люция сейчас впустит ей кишки.

— И ты всё равно напала на меня с целью убить.

Баст промолчала, упрямо глядя под ноги.

— Язык проглотила? — Люция встала и, пошатываясь пошла к ней. С лезвия на листья падала багровая капель.

— Ты чужачка! — процедила львица и глянула яростно, исподлобья. — Не звероморф. Не наша. Пришлая! Тебя не жалко пустить в расход. Никто не стал бы меня упрекать!

— Ты первая пролила мою кровь, — спокойно сказала десница. — Первая высказала намеренье. Я имею право тебя прикончить.