Это не было похоже на сон в полной мере, но очень напоминало его. А во сне, как мы знаем, возможно всё и даже чуть больше. Например, я чувствовала аромат чего-то сладкого, вкусного и манящего, хотя во сне ароматы мы не ощущаем. Но этот был настолько осязаем, что захотелось найти его источник. Однако вокруг было только небо.

И раз это сон, я не удивилась, когда поняла, что могу управлять ветром. На краю сознания я слышала чужой, незнакомый голос, который говорил мне, что делать — направлял и давал подсказки. Я внимала и повторяла всё, что мне говорили.

Надо было создать лёгкий ветерок, который едва ли можно ощутить, и я создала его. Просто приподняла руки и подумала о нём. И тут же почувствовала на себе лёгкое, едва заметное, тёплое дуновение.

Это было так приятно, особенно когда знаешь, что создала его сама.

Затем голос велел мне создать ветер, более сильный, чем тот, что я уже создала. Это было сложнее, но я справилась. Через несколько мгновений созданный мной ветер растрепал мои волосы и пытался задрать юбку. Совсем как тот парень на первой лекции.

При мысли о наглом парне я на мгновение «потерялась» или очнулась, не совсем поняла. Вместо бескрайнего и прекрасного неба передо мной предстала едва знакомая комната с очень хмурым беловолосым мужчиной. Она показалась только на мгновение и сразу исчезла, снова представляя передо мной яркое голубое небо. Интересно, но ничего не понятно. Это всё ещё сон или уже явь?

Однако находиться здесь было гораздо приятнее, чем рядом с тем неприятным мужчиной, а потому я вновь погрузилась в свой «сон».

Затем, когда я уже успела забыть о нём, голос велел мне создать сильный ветер. Такой, чтобы на месте невозможно было оставаться.

Хм, странное желание. Зачем мне его создавать, когда я хочу здесь остаться? Здесь хорошо, приятно, никто никуда не гонит, не требует ответов и не обвиняет. Здесь светло и тепло, и уходить отсюда не хочется.

Я мысленно отказалась исполнять приказ, тогда его повторили более настойчиво.

Да что ж он такой непонятливый?

Снова отказалась, и тогда в небе произошли изменения: день мгновенно сменился ночью, а ласковый ветерок превратился в ураган. Я точно знала, что это не я его создала. Это сделал кто-то другой. «Голос» его и создал.

Меня постоянно сносило в темноту, и я болталась в воздухе, как кукла, не имея возможности зацепиться за что-либо. Мне это не нравилось.

Как остановить это?

Тут меня осенило: это же сон! Во сне возможно всё. Я мысленно приказала ветру остановиться. Удивительно, но у меня получилось. Едва я подумала об этом, как ветер действительно стих, словно по щелчку пальцев или по одной только мысли.

Как только это произошло, голос затих на некоторое время, а затем начал говорить что-то непонятное. И небо перед глазами стало стремительно плыть и исчезать.

Куда? Я не хочу отсюда уходить.

Сосредоточилась на желании остаться и «удерживала» при себе сладкий запах. Почему-то я знала, что он помогает мне остаться в этом сне. Я цеплялась за эту реальность, как могла, и какое-то время у меня даже получалось. Однако потом сладкий аромат исчез, сменяясь горьким и неприятным запахом, который пробирал насквозь.

Гадость какая.

Не успела очнуться, как передо мной появился кабинет декана факультета воздушников, который я едва узнала. На лице декана отразился весь спектр эмоций: от удивления до шока и гнева.

Правда, я осознала это не сразу. После «пробуждения» голова сильно кружилась, в ней звенело и было пусто. Хотелось присесть куда-то, а ещё лучше — прилечь. Удивительно, но теперь всё происходящее на небе казалось сном, причём давно забытым.

Первое, что я почувствовала, — это то, как меня кто-то крепко, но удивительно бережно взял за плечи, чтобы я не упала. Хоть на этом спасибо, хоть не упаду теперь.

Когда же головокружение прошло, я смогла увидеть мужчину, который в этот момент смотрел на меня. Его взгляд был ярким, белым и каким-то потусторонним. Кажется, я даже заметила чешуйки на его лице и шее. А позади него виднелись очертания белоснежных крыльев.

И по всей видимости, он был ужасно зол.

— Что случилось? — спросила осипшим голосом и осмотрелась, но ничего необычного не заметила. Ну, кроме злого декана и Дайрона за моей спиной.

— А теперь рассказывай, у кого ты отобрала эту силу? — практически прорычал декан, пригвождая меня к полу одним только жутким взглядом. — Отвечай, девчонка. У людей не может быть стихийной магии такого уровня!

Руки на моих плечах сжали меня сильнее, а я сглотнула вязкий комок.

Мама дорогая, что тут произошло?

Пока я пыталась понять, в чём меня обвиняют и пыталась справиться с головокружением, Дайрон силой усадил меня за стул и вышел вперёд. Даже немного загородил собой.

— Декан Дорнвирг, не стоит обвинять адептку в том, что она не совершала.

От неожиданности мы с этим самым деканом синхронно посмотрели на парня. Я с недоумением, а Дорнвирг… тоже с недоумением. Только нахмурился сильнее.

— Адалин не крала магию, это подтвердил её куратор, — продолжил парень как ни в чём не бывало. — Как только у магистров приёмной комиссии возникли подозрения по поводу стихийной магии у человека, они потребовали проверить адептку путём ментального воздействия.

Вот тут я замерла и во все глаза уставилась на парня.

Он врал. И даже не краснел. Никто меня не проверял ментально, по крайней мере, открыто. Если только Беон как-то прочёл мои мысли, а я этого не заметила. Он мог. Причём как в моей комнате, так и в кабинете ректора. Это объяснило бы странные фразы, которые он произносил.

Но откуда это известно Дайрону? Они с Беоном заодно или ментер сказал это просто так? Но зачем? Неужели, чтобы защитить и отвести от меня подозрения? Это всё, конечно, хорошо, даже очень, но чувствую, за эту «услугу» Дайрон что-то потребует взамен…

Декан не успокоился, но хотя бы брызгать ядом в мою сторону перестал.

— Тогда объяснись, — потребовал он у ментера. — Откуда могла появиться такая сила у человека? Ты сам видел, что это не просто зачатки на уровне младенца, её сила развита и довольно сильна. Судя по её досье, до прибытия в академию у адептки не было никаких выдающихся магических данных, и здесь они вдруг появились. В месте, где много драгхаров.

— Возможно, свою роль сыграло окружение, — спокойно отреагировал Дайрон. — Ректор уже поручил мне отправить запрос в императорский архив, чтобы найти, были ли подобные случаи в прошлом. В выходные мы будем в столице по делу о сонной болезни, и я смогу лично зайти, забрать результаты поиска.

А был ли такой запрос или Дайрон снова врёт? Однако я решила, что лучше не испытывать судьбу. Буду просто молчать и не отсвечивать, пока сильные мира сего выясняют отношения и мою судьбу. Начну возникать, и ещё, чего доброго, декан перестанет быть таким понимающим и вновь начнёт меня обвинять во всех проблемах академии.

— Что адептка Лэйн может сказать по этому делу? — переспросил декан, сверкнув глазами. — Она уже его расследует или проходит как свидетель?

— И то и другое, — кивнул ментер, заложив руки за спину и неотрывно глядя в глаза декану. Он явно не боялся с ним разговаривать и доказывать его неправоту.

— Ты так и не ответил, откуда могла появиться такая сила у человека, — вновь посмотрел в мою сторону декан. — Особенно если учесть, что ты утверждаешь, будто она её не крала.

Интересно даже, почему он спрашивает это у Дайрона?

— Это мы как раз и хотим выяснить, — спокойно ответил парень. — Что мне передать ректору по поводу проверки её сил?

Мне бы хоть что-то объяснили по поводу этой проверки, а то я что-то совсем ничего не поняла. Небо, ветер, голос… что всё это было? Голова только-только перестала кружиться, но вот запахи всё ещё меня преследовали. И сладкий, и горький.

— Ничего не надо передавать, я сам хочу побеседовать с ним и с мэтром Орно. Прямо сейчас. Я хочу лично убедиться, что ментальную проверку проводили и никаких инцидентов с ней не было.