«Кэт сделала с тобой что-то необычное, прежде чем уйти?»

«Джоуи!»

«Извини, но у тебя исключительно хорошее настроение». Я смеюсь, и Габриэлла тоже хихикает, как будто она понимает, что я говорю.

«У меня всегда хорошее настроение, правда, солнышко?» — говорит он своей дочери, которая визжит в ответ.

«Ди?» — раздается голос Макса через открытую дверь, и я улыбаюсь про себя. Любой день, когда я вижу прекрасную задницу Макса, — это хороший день.

«Сюда», — кричит Данте, и через несколько секунд в дверь входит Макс, одетый в джинсы и рубашку с закатанными рукавами, выглядящий гораздо лучше, чем должен выглядеть любой мужчина. Он смотрит на стейк Данте.

«Хочешь пообедать?» — спрашивает мой брат, кивая на свою тарелку.

«Нет. Я уже поел. Я говорил с Дмитрием вчера вечером, просто хотел сообщить тебе последние новости».

Я знаю, что Дмитрий Варков в процессе захвата Братвы, и что человек, которого он пытается вытеснить, тот же самый человек, на которого мои братья повесили убийство нашего отца, но я не уверена, какое отношение к этому имеют Данте и Лоренцо. Я наклоняюсь вперед на своем сиденье, мне любопытно узнать больше.

Данте хмурится. «Дай мне пятнадцать минут, чтобы уложить Габриэллу спать, а потом встретимся в моем кабинете».

Думаю, он пока не готов вовлекать меня во все семейные дела.

Данте выходит из комнаты с моей племянницей, оставляя Макса и меня наедине. Он садится рядом со мной и крадет ломтик помидора с моей тарелки. «Как прошел твой вечер?»

"Весело."

Он выгибает бровь, глядя на меня. «Весело?»

«Да. Ты ведь знаешь, что это такое, да? Что-то, чем люди занимаются, когда у них есть жизнь».

Его глаза темнеют. Я бы хотела сказать, что понятия не имею, почему мне так нравится нажимать на его кнопки, но это было бы ложью. Мне нравится выводить его из себя. Видя, как на его шее вздувается толстая вена, а его глаза становятся такими темными, что тлеют, как уголь, у меня в животе закружились бабочки.

«С кем ты встречалась?» Его тон остается холодным, хотя его глаза прожигают мою кожу.

«Моник и Лекси. И друг Лекси, Никс».

Он прищуривается.

Я раздраженно вздохнул. «Что?»

«Моник ДеЛука — это проблема, Джоуи».

«Да, ты говоришь мне это с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать, но знаешь что, Макс? Ты не можешь указывать мне, с кем мне дружить».

Он хрюкает в ответ.

«Большинство парней любят Мо». А он любит? У него никогда не было на нее времени, но избегает ли он ее, потому что тайно любит ее?

Он усмехается. «Большинство парней видят в ней легкую девушку для секса».

«Макс!» — огрызаюсь я. «Это полный сексизм».

«Почему это сексизм, если это правда? Она возвращается домой с другим парнем каждый раз, когда выходит».

«Откуда ты знаешь? Ты следил за ней? Хотел бы, чтобы она пошла домой с тобой?» Откуда, черт возьми, он знает, с кем идет домой Мо? И почему его это волнует?

«Не будь смешной, Мо?» — фыркает он.

«Она тебе не нравится?»

Он смотрит мне в глаза, когда отвечает. «Ни капельки».

«Ты же знаешь, что она бы тебя трахнула, просто чтобы подразнить меня?»

"Да."

«Потому что мы с тобой друзья», — быстро добавляю я, и мои щеки заливаются румянцем.

«Конечно». Уголки его глаз морщатся, когда он сдерживает улыбку. Придурок. «И разве это не говорит тебе все, что тебе нужно знать о том, какой она друг?»

Мне так хочется закатить глаза прямо сейчас. Ненавижу, когда он прав. «В любом случае, Мо не пошла домой с парнем вчера вечером».

«Ну, все когда-нибудь случается в первый раз».

«Но это сделала я».

Выражение его лица мрачнеет, и я чувствую жар от его взгляда в самой глубине своего живота. Ух ты!

«Ты этого не сделала. Генри и Эш не отпустили бы тебя домой с каким-то парнем», — рычит он.

Откуда ты это знаешь, Макс? Почему тебя так интересует, что я пойду домой с парнем? «Ну, нет. Вместо этого он пришел сюда». Я небрежно пожимаю плечами.

"Кто?"

«Тоби Фиоре».

«Сын Майкла?»

«Да. Я не видела его со школы, так что он вернулся сюда и…» Я не заканчиваю предложение, потому что мне слишком нравится наблюдать за пульсацией вены на его шее. Чего бы я только не отдала, чтобы провести по ней языком и попробовать его кожу.

«И что?» — требует он. Глубокий, властный тембр его голоса грохочет по моим костям и идет попадает прямо между ног. Я сжимаю бедра вместе, чтобы облегчить пульсирующую боль, нарастающую в моей киске.

«Мы ели вафли и говорили о времени, проведенном в колледже».

«Вы ели вафли и разговаривали?»

«Да. Думаешь, он попробует что-то еще?» Я смеюсь. «Он, наверное, думал, что за каждым его шагом следят камеры».

Его темные глаза сужаются, его напряженный взгляд заставляет меня чувствовать, что я в нескольких секундах от того, чтобы растаять в этом кресле. «Ты хотела, чтобы он что-то попробовал?»

Наверное, мне не стоит отвечать на этот вопрос, но, несмотря на все это странное напряжение между нами, Макс — мой лучший друг. «Не вчера вечером, нет. Но это не значит никогда. Он довольно милый», — честно говорю я.

Макс не отвечает. Он продолжает смотреть на меня, его челюсть тикает. И теперь я не хочу, чтобы он думал обо мне и Тоби. Это кажется слишком странным. «В любом случае, я не уверена, что я ему вообще нравлюсь». Это ложь, но, возможно, он на нее купится. «Я пригласила его на открытие нового клуба в центре города сегодня вечером, но он сказал, что занят».

«Ну, может быть, так оно и есть. Он просто начал работать на своего отца».

Отец Тоби — Майкл Фиоре, и он всегда был бухгалтером нашей семьи. «Какой бухгалтер работает в субботу вечером?»

«Бухгалтер твоего брата работает, когда ему говорят, Джоуи», — говорит он с улыбкой.

"Наверное."

«Итак, этот клуб?»

«Убийцы», — я шевелю бровями.

«А, да. Раньше он назывался «Микасбэк», когда мы с Данте туда ходили. Но я знаю новых владельцев».

Я закатываю глаза. «Конечно, ты знаешь».

Он наклоняется вперед, и я улавливаю его запах, одеколон, свежй воздух и секс. Черт, он самый прекрасный мужчина, когда-либо ходивший по этой земле. «Однажды ты пожалеешь, что закатила на меня глаза, Джоуи», — говорит он с мрачным смешком. Затем он берет еще один ломтик помидора с моей тарелки, кладет его в рот и выходит из комнаты.

ГЛАВА 7

Макс

Костяшки пальцев белеют, а боль в предплечьях напоминает мне разжать кулаки. У меня нет никакого права злиться на то, с кем Джоуи проводит время, но я хочу перерезать горло этому маленькому ублюдку Тоби ржавой ножовкой.

«Эй», — Данте подходит ко мне. «Все в порядке?»

«Мгм», — бормочу я, когда мы вместе направляемся в его кабинет.

Когда мы оба сидим в его кабинете, он смотрит на меня с беспокойством. «Ну что, Дмитрий?»

«Он до сих пор не нашел Пушкина, и хотя он уверяет меня, что делает все возможное…»

«Этого недостаточно», — говорит Данте, потирая переносицу.

«Он это знает. Я ему это вчера вечером сказал».

«Нам нужно, чтобы его нашли, Макс, прежде чем…» — он раздраженно качает головой.

«Он не упоминал имя твоего отца. Он предупредил другие семьи о том, что делает Пушкин, не упоминая Сэла никоим образом. Никто не узнает, Ди»

Данте кивает, но беспокойство искажает его лоб.

«Мы обо всем позаботимся», — уверяю я его. «А если Дмитрий не найдет Пушкина к концу месяца, то я, черт возьми, сам его найду».

«Нет. Ты нужен мне здесь. Мы нужны Лоренцо».

«Я знаю». Я киваю в знак согласия. Лоренцо сейчас проводит столько времени, сколько может, со своей больной женой.

Данте выпрямляется в кресле, проводит рукой по бороде. «Кроме того, это проблема Братвы. В этом и был весь гребаный смысл повесить убийство моего отца на Пушкина и поддержать Дмитрия, чтобы он мог разобраться с этим бардаком за нас».

«Может, ему просто нужно своевременно напомнить, с кем он имеет дело?» — предполагаю я, и не только потому, что верю в это, но и потому, что мне нужно что-то сделать со всей этой сдерживаемой яростью, клокочущей внутри меня. Я бы с радостью оторвал кому-нибудь голову с плеч прямо сейчас.