Я уставилась на него, чувствуя, как моя жизнь и будущее утекают сквозь пальцы, словно песок. Я не склонна к драматизму и истерикам — это больше в стиле Джии, — но я была близка к тому, чтобы разрыдаться прямо сейчас. Может, мне стоит позвать охранников снаружи.

Вирга широко распахнул пальто, чтобы продемонстрировать пистолет, который он носил в кобуре. Его тон был холоден, как озеро Онтарио в феврале. — Если ты надеешься на спасение от людей снаружи, мне не хочется тебя разочаровывать.

— Что ты с ними сделал? — выдавила я.

— В данный момент это не должно тебя волновать.

Я знала большинство из этих людей всю свою жизнь. Они были ранены? Мертвы?

— Они ранены?

— Я бы сосредоточился на твоем собственном благополучии, синьорина, а не на чьем-либо еще.

Еще угрозы? — Если ты сделаешь мне больно, я не смогу пойти с тобой.

—Тогда ты меня очень недооцениваешь. Есть много способов, которыми я могу причинить тебе боль, мисс Манчини. — Он оставил это заявление на минуту, и я почувствовала, как пот выступил у меня на затылке. Затем он сказал: — Я предлагаю тебе начать собираться, и мы сможем избежать дальнейшего насилия.

Какой у меня был выбор? Я бы лучше пострадала от рук этого человека, чем увидела, как Глория или мой отец страдают.

Бускетта тоже не хочет этого союза.

Это дало мне крошечный лучик надежды.

Отбросив панику, я направилась к лестнице. Мне нужно было поговорить с Бускетта как можно быстрее. Нам нужно было прийти к практическому соглашению — такому, которое спасло бы мою семью, а также позволило бы избежать пожизненных обязательств между двумя незнакомцами.

Затем я вернусь в Торонто, к постели отца, избежав войны и брака.

Дон Бускетта, кем бы он ни был, наверняка поступил бы разумно.

ГЛАВА ДВА

Джакомо

— Не разумно! Vi prego , Don Buscetta, (Пожалуйста, Дон Бускетта,) — пробормотал мужчина.

Я снова ударил его по лицу, и кровь хлынула из его рта. — Разумно? — зарычал я. — Разумно, когда ты крадешь у семьи? Разумно, когда ты такой неуважительный? — Я ударил его в живот. — Почему я должен быть разумным после таких тяжких преступлений?

Я позволил ему упасть на землю, где он свернулся в маленький комочек. Он был одним из людей моего брата, высокопоставленным солдатом, который занимался сделками с русскими. Он думал, что я глупый, что я не знаю, что он сделал.

Люди недооценивали меня из-за моего большого размера и грубой внешности. Они считали меня глупым, не более чем бандитом. Также думали мой мертвого брат и отец.

За исключением того, что мне нравилась математика. Я был хорош в ней. Математика была легкой, простой, и она никогда не менялась, никогда не лгала. Вот почему я был уверен, что этот coglione украл у меня.

Поскуливая, он сказал: — Я не краду у вас, дон Бускетта.

— Cazzo (Ебать) , — плюнул я в грязь рядом с его головой. —Ты подрываешь мою прибыль, снимая сливки с верхушки.

Он медленно попытался отползти, отрицание было на его предательских губах. — Нет, клянусь.

Подойдя, я пнул его носком ботинка в ребра. — Ты продал им оружия на восемьсот пятьдесят тысяч, stronzo (ублюдок). Вот только у меня есть только семьсот пятьдесят тысяч евро, чтобы с продажи. Не хватает ста тысяч. Если бы мне пришлось угадывать, то они либо у тебя в носу, либо в какой-то случайной пизде.

После этого он не разговаривал много. Мы выбросили его тело там, где его не найдут карабинеры. Слухи о его исчезновении вскоре распространятся среди моих людей и послужат сдерживающим фактором для других. Я бы не потерпел, чтобы кто-то воровал у семьи.

После того, как мы привели себя в порядок, я сел в машину и завел двигатель. Зани сел на пассажирское сиденье и достал свой мобильный.

— Вирга настаивает на встрече сегодня, — сказал Зани. — У меня пять сообщений от его людей.

— Скажи ему нет.

— Ты не можешь ему отказать, Мо.

— Я могу делать все, что захочу, черт возьми, — поправил я. — И я не хочу больше видеть этого coglione (идиота).

Со времени встречи с Раваццани несколько месяцев назад Вирга преследовал меня. Он считал, что имеет право говорить мне, что делать, но я не подчинялся приказам стариков. Больше нет. У меня этого было достаточно, чтобы хватило на всю жизнь.

— Вирга приехал в Палермо, чтобы увидеть тебя. Он здесь. И он босс.

— Я знаю, что он хочет обсудить. Тема закрыта.

Зани тяжело выдохнул и постучал телефоном по ноге. — Ты упрямишься, и это плохо для бизнеса. Он мог бы убить тебя. Заменить тебя одним из своих людей.

— Он мог бы, но не станет. Если Вирга попытается заменить меня, у него будет хаос на руках. — Хотя люди моего отца ненавидели моего брата, я им нравился. Может быть, потому, что я обращался с ними как с людьми, а не как с собаками, как мой брат. И я контролировал слишком много денег, чтобы избавиться от них, основываясь исключительно на прихоти.

У Зани зазвонил телефон. — Опять мужчина Вирги. Ты хочешь, чтобы я проигнорировал звонок?

— К черту это. — Я потянулся, выхватил телефон из руки Зани и ответил на звонок. — Бускетта.

— Дон Бускетта. Как мило с вашей стороны, что вы взяли трубку.

Сарказм не ускользнул от меня. Я включил громкую связь, чтобы Зани мог слышать. — Это Бускетта. Кто это?

На заднем плане послышалось какое-то шарканье, а затем в моей машине раздался голос Дона Вирги. — Я ожидаю увидеть тебя стоящим передо мной в течение следующих пятнадцати минут.

Я нахмурился, глядя на телефон. — Зачем?

— Потому что я тебе так говорю.

Che cazzo? — Сегодня не могу. Может, завтра выкрою время.

— Джакомо, это не просьба.

— А если я скажу нет?

Зани опустил голову на руки, но я проигнорировал его. Я не прогибался ни для кого, даже для такого сильного, как Вирга.

Il capo dei capi затих, потом тихо заговорил. — Ты думаешь, у меня нет на тебя рычагов влияния, что я пришел сюда ни с чем? Ты, кретин? Ma dai (Ну давай же), ты думаешь, я не знаю о Мирабелле и о том, кто там живет?

Мои мышцы мгновенно напряглись. Я услышал, как Зани зашипел сквозь зубы, но я сосредоточил внимание на телефоне, в то время как мои пальцы сжимали руль. Я надрывал задницу, чтобы сохранить этот секрет, так как же Вирга узнала о нем?

У меня болела челюсть от того, как сильно я скрежетал зубами. Мне не нравилось, когда меня загоняли в угол.

— Где? — рявкнул я.

Он назвал адрес. Мы были недалеко. Не говоря больше ни слова, я повесил трубку Вирги и бросил телефон обратно Зани.

— Мо… — начал Зани.

— Не говори этого. — Я не мог выдержать этот разговор, не сейчас. Как единственный человек, которому я доверял, Зани знал, что моя сестра Вивиана все еще жива. Я надежно защитил ее в Мирабелле, учреждении на окраине города. Так как же Вирга узнал эту информацию? Весь мир, включая моего покойного отца и брата, считал Вивиану мертвой. Я намеренно все так устроил.

Зани все равно заговорил. — Это был не я. Ты же знаешь, я бы никогда не сказал.

Я это знал. Даже под пытками Зани не делился моими секретами. Но это не означало, что я не был зол, что я не хотел схватить Виргу за горло и выжать из него жизнь.

Мы ехали в напряженной тишине. Вирга хотел встретиться по поводу свадьбы. Снова. Поэтому я захожу, говорю ему, чтобы он отвалил, а затем требую, чтобы он забыл все, что он обо мне узнал.

— Позвони в Мирабеллу, — сказал я, нажимая на педаль газа. — Проверь, все ли в порядке с Вивианой. У Вирги там может быть человек. Я хочу убедиться, что она в безопасности.

Зани набрал номер и поговорил с охранником у комнаты Вив. Он сообщил, что с моей сестрой все в порядке, все совершенно нормально. Предупредив охранника быть начеку, Зани повесил трубку, когда я припарковался по указанному нам адресу.

Это был старый отель, из тех, что прошли свой расцвет десятилетия назад. Именно такое место, которое, как я ожидал, будет посещать Вирга, устаревший трах. Его человек подошел к нам в вестибюле, и нас быстро затолкали в лифт.