Кончиком пальца я толкнула дверь пошире, открыв маленькую спальню. Я сразу поняла, что это владения Джакомо. Его запах — как дерево и апельсины — висел в воздухе. Мои глаза тут же метнулись к кровати.

«Когда я тебя трахну, тебе это понравится. Каждый. Гребанный. Раз».

Кровать была меньше, чем я ожидала, даже не queen-size. Ему было удобно в ней? Моя кровать была в два раза больше этой, что не имело смысла.

Сверху лежало темно-синее покрывало с соответствующими простынями и несколькими подушками. Ничего особенного и идеально сшито. Он явно не из тех, кто оставляет беспорядок. На самом деле, вся комната была аккуратной, без одежды на полу или сброшенной обуви. Я этого не ожидала. Большинство мужчин, насколько я поняла из интернета, не очень аккуратны.

Может быть, в его ванной был беспорядок.

Неправильно. Она была так же организована, так же скудна, как и спальня. Зубная щетка в держателе и мыло для рук — вот и все. Две бутылки были идеально выстроены в душевой, а сложенное полотенце лежало на вешалке. Воздух был все еще влажным после утреннего душа.

Что касается откровений, то это было большим разочарованием. Если кто-то надеялся узнать больше о Джакомо Бускетте, то это было бы не здесь.

Но я не из тех, кто сдается, поэтому я пошла к его шкафу.

Он был пуст. Голый, без рубашки, галстука или пары брюк в поле зрения. Я почти не поверила. Я видел шкаф Фаусто однажды, и он был заполнен дизайнерскими костюмами и сшитыми на заказ рубашками. Шкаф моего отца был на втором месте. Думаю, Джакомо никогда не наряжался?

Там был один узкий комод, и содержимое каждого ящика было аккуратно организовано. Сложенные футболки, джинсы и шорты, как в магазине. Это, должно быть, работа Сэла. Я не могла себе представить, как Джакомо складывает белье.

Небольшая тумбочка стояла у кровати, сверху лампа. Там был один ящик, и я задалась вопросом, может ли это быть тем местом, где я наконец узнаю больше о Джакомо. Сидя на матрасе, я осторожно открыла ящик. Футляр для очков. Презервативы. Смазка. Книга по военной истории. Интересно. Страницы выглядели зачитанными и потертыми, поэтому я осторожно вытащила книгу из ящика.

Я пролистала ее, восхищаясь доном мафии, изучающим свое ремесло, когда из страниц выскочила фотография. О, привет. Это была первая личная вещь, которую я нашла. Я почувствовала лишь легкую вину, когда перевернула фотографию, чтобы посмотреть на нее.

Мальчик и девочка уставились в камеру, его рука обнимала ее за плечи. Девочке было не больше восьми или девяти лет. Мальчик был старше, может, четырнадцати или пятнадцати, и не было никакой ошибки, что это был Джакомо. Я видела этот же несчастный полный рот и напряженный темный взгляд.

Итак, кто эта девушка? У дона Геро были только Джакомо и Нино, так что это была соседка? Двоюродная сестра? У нее были темные волосы и похожие глаза...

— Синьора!

Вздрогнув, я бросила фотографию на страницы книги. — Сэл, боже мой. Ты меня напугал. — Я поспешила все привести в порядок и убрать книгу. Я закрыла ящик и встала, изо всех сил стараясь сделать вид, будто меня не поймали за подглядыванием.

Сэл положил стопку не очень аккуратно сложенного белья на кровать Джакомо. Ого, неужели я тоже ошибалась насчет навыков Джакомо в складывании?

— Тебе не следует здесь находиться, — сказал Сэл. — Дон Бускетта не хотел бы, чтобы ты рылась в его вещах.

— Я знаю. Мне жаль. —Я двинулась к двери. — Мне просто было любопытно, а комната была такой пустой.

Он жестом велел мне уйти, а затем закрыл за нами дверь. От пожилого мужчины исходило неодобрение, и мой живот сжался. Внезапно я почувствовала, что отец поймал меня на списывании на контрольной — хотя я бы никогда так не поступила.

— Джакомо очень скрытный, — сказал Сэл, когда мы вместе двинулись по коридору.

Джакомо может быть скрытным, но я была любопытна по своей природе. Я ничего не могла с собой поделать. Моя любознательность влекла меня к наукам. Я аналитический мыслитель; мне нравится находить ответы на любые проблемы, с которыми я сталкиваюсь.

Я спросила:

— На фото была девушка. Она очень похожа на него. Ты знаешь, кто она? Может, кузина?

— Синьора, — вздохнул Сэл. — Вы не должны задавать вопросы. Оставьте это.

—Я пытаюсь лучше его понять. Меня забросили в этот дом, в эту страну, и выдали замуж за человека, которого я не знаю. Вряд ли меня можно винить за то, что я пытаюсь во всем этом разобраться. И он не мистер Болтливый.

Сэл остановился и положил руку мне на плечо. Его улыбка была доброй, но твердой.

— Есть вопросы, на которые лучше не знать ответ, Capisce? ( Понятно?)Ты не хочешь переворачивать этот камень, Te lo prometto (Я обещаю тебе).

— Почему? Я не скажу ему, что ты мне рассказал. Я отлично умею хранить секреты.

Сэл отпустил меня и снова пошел. — Ты должна задать эти вопросы своему мужу. Мне не следует делиться ими. Per favore (Пожалуйста). Не ставь меня в такое положение.

Я тут же отступила. Это не было обязанностью Сэла. И я не хотела чтобы Джакомо разозлился на этого милого старика. — Ты прав. Мне жаль.

Мы остановились наверху лестницы. Он мягко улыбнулся мне. — Вы хорошая девочка, синьора. Я рад, что вы здесь.

— Спасибо, Сэл. Не знаю, что бы я делала без тебя. — И я имела это в виду. Он дал мне человека, с которым можно поговорить, человека, с которым можно поесть. Я не чувствовала себя такой одинокой с ним в доме.

— Я должен вернуться к своему хлебу, пока он не сдулся. — Он схватился за перила и начал медленно спускаться по ступенькам.

— Ты не думал о том, чтобы воспользоваться лифтом для подъема по лестнице?

— Подъем? Это значит, что меня кто-то несет?

— Что-то вроде того. Это стул, который крепится к стене и ездит вверх и вниз.

Он махнул свободной рукой. — Мне такие вещи не нужны. Я хожу медленно, но я справляюсь.

Я не была так уверена. Может, мне поговорить с Джакомо о том, чтобы установить лифт или подъемник для кресел. Я наблюдала за успехами Сэла, готовая помочь, если понадобится. Чтобы Сэл не думал, что я нависаю над ним, я крикнула: — Джакомо сам складывает свое белье?

— Sì, certo (Да, конечно). Он очень разборчив в этом плане. Я пробовал, но он говорит, что я не могу сделать это правильно.

— Почему у него нет костюмов?

Смех Сэла был сухим. — Этот парень, я никогда в жизни не видел его в костюме. Думаю, он скорее получит удар в лицо, чем наденет галстук.

— Я думала, что дон должен выглядеть профессионально. Как бизнесмен.

Сэл спустился по лестнице и посмотрел на меня. — Дону Бускетте все равно, что делают или говорят другие. Он отвечает только перед собой.

Он захромал прочь, оставив меня размышлять над этими словами.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТЬ

Джакомо

В машине зазвонил телефон. Мы с Зани посмотрели на дисплей.

Тереза.

Нажав кнопку, я отклонил вызов и продолжил движение.

— Дай-ка угадаю? — спросил Зани. — Ты ей не сказал.

— Она — подруга по сексу. Я не обязан ей ничего объяснять.

И у меня были проблемы посерьезнее, чем разбираться с Терезой.

После вчерашнего разговора с Эммой о ее таблетках я не мог перестать думать о ней. А именно, я не мог перестать думать о том, как трахну ее, лишу ее девственности. Накачаю ее маленькое тело первой дозой спермы. Мне хотелось ее испачкать. Быть тем, кто превратит ее в грязную девчонку.

За всю свою жизнь я не мог вспомнить, чтобы я был первым в чем-либо. Нино получал все, когда рос — внимание и уважение моего отца, потом девушек, машины, деньги. Все было отдано моему брату, и мне ничего не осталось. Я упорно боролся за объедки, чтобы просто выжить.

Но Эмма Манчини? Она была моей, больше ничьей. Она не трахалась с моим братом или каким-либо другим мужчиной. Я буду у нее первым.

Она также была первой женщиной, которую я трахну без презерватива. Первой женщиной, которая выносит моего ребенка.