— А что насчёт Питера? Он упомянул о какой-то новой силе. Сказал, что теперь у него есть возможность защитить всех нас. Это правда? Сможет ли он справиться с этим в одиночку?

В глубине души я серьёзно сомневалась, что Питер в одиночку сможет освободить Неверленд.

Амара провела пальцами по волосам и коротко покачала головой.

— Это правда, Питер — Избранный, и он наконец-то сумел воспользоваться своими дарами. Но ему никогда не суждено было стать спасителем душ Неверленда. Именно ты, дитя моё, являешься главным камнем преткновения.

— Камнем преткновения? Избранная? Все постоянно говорят мне, кто я, кем должна стать. И никто не хочет объяснить, что всё это значит. Ты взваливаешь бремя власти над Царствами на мои плечи, но всё, что ты можешь дать мне, — это бессмысленные титулы, — рявкнула я, и моё раздражение выплеснулось наружу.

— Ты — Избранная, да. Но более того, ты — ключ. Проводник, по которому можно направить всю силу и стать правителем, по-настоящему достойным Царства. Я знаю, ты чувствуешь это. То, как притягиваешь к себе своих мужчин. Каждый из них привносит частичку в единое целое. Только вместе вы сможете воплотить ту судьбу, которую предрекает вам Божество. К сожалению, Питер ослеплён собственной важностью.

— Это, моя дорогая леди, преуменьшение века, — добавил Джеймс с ухмылкой на губах.

Эбен фыркнул от смеха, не в силах сдержать свою реакцию на его слова.

— Мне жаль взваливать на тебя это бремя, но оно действительно лежит на твоих плечах. Я всего лишь скромный слуга и помогу всем, чем смогу. Даже ты не сможешь сделать это в одиночку.

Я встала из-за стола, пинком отшвырнув стул, который стоял позади меня, и присоединилась к Эбену, который расхаживал по комнате. Тяжесть всего этого давила на меня, затрудняя поиск каких-либо решений.

— Просто чтобы я поняла тебя правильно. Мне предстоит найти способ создать армию из ничего, выступить против безумца, сила которого намного превосходит мою собственную, и найти способ защитить всех, кого я люблю. И… если я потерплю неудачу, все Царства падут во Тьму Дориана? Но никакого давления — абсолютно! — я в отчаянии всплеснула руками. — Я ничего в этом не понимаю. Я не знаю… что значит быть проводником? Я знаю, что связана с этими пятью мужчинами необъяснимыми узами, но как мне использовать это, чтобы стать оружием в борьбе с принцем-бастардом? — я разглагольствовала сама с собой, продолжая расхаживать по комнате, и каждое моё заявление заставляло меня всё больше чувствовать себя пойманной в ловушку опасной ситуации, в которой мы оказались.

— Я могу передать только то, что показала мне Божество, — вздохнула Амара. — По какой-то причине, мне дано лишь мельком взглянуть на это. Как и почему это происходит, ты должна выяснить сама. Со временем всё откроется. Верь в себя, моё дорогое дитя.

Никто в комнате не произнёс ни слова, поскольку каждый из нас пытался скрыть выражение поражения на лицах. Мой разум продолжал перебирать всё, что было настроено против нас. Где я должна найти армию для ведения этой войны? Амара ожидала, что я совершу невозможное — создам армию из ничего… Ничего?

По какой-то причине это слово застряло у меня в голове. Кое-что из того, что сказала Пейтра, не давало мне покоя. Воспоминание, которое изо всех сил пыталось всплыть на поверхность. Многие из наших бесед всё ещё были надёжно спрятаны за барьером, который скрывал мою магию. Вот тогда-то меня и осенило. Элордис преподнесла мне подарок — жемчужину, хранящую мои воспоминания. Я не был уверена, что эта чёртова штука не вышла из строя после моего пребывания в Пустоте, но я должна попытаться. Мне нужно вспомнить. Я вытащила жемчужину, которую надёжно прятала за перевязью.

— Королева-мать русалок подарила мне это. Предполагалось, что это сохранит мои воспоминания. Я знаю, что Пейтра дала мне ответы. Если бы я только могла вспомнить. В её загадках больше смысла, чем мы думаем. Может быть, жемчужина сможет показать мне?

— Элордис подарила тебе жемчужину? — спросила Амара с трепетом в голосе. — Ты, должно быть, произвела сильное впечатление на неё. Насколько мне известно, ни одна жемчужина никогда не была отдана за пределы ордена русалок.

— Скорее! Мне нужно немного воды, — я повернулась к Эбену. Он взял чашку, наполнил до краёв и протянул мне. Я опустила жемчужину в воду, наблюдая, как содержимое превращается в мерцающую жидкость. Я воспользовалась моментом, чтобы сосредоточиться на своём времяпрепровождении с Пейтрой, или, по крайней мере, на той его части, которую смогла вспомнить, и выпила воды.

Видения закружились перед моим мысленным взором, возвращая меня в ту ужасную Пустоту.

«Магия внутри тебя разумна. Только когда ничего не останется, она придёт к тебе», — её хриплый голос эхом отдавался у меня в ушах. Что она пыталась мне сказать? Это было время моего отчаяния. У меня ничего не осталось, я должна продолжать поиски, перебирать воспоминания, искать подсказки.

«Дух скользкий и утекает сквозь твои пальцы… Но когда ты придашь ему форму по своему желанию, у тебя под рукой окажутся целые легионы».

Легионы душ у меня под рукой? Возможно ли это? Всё начинало возвращаться ко мне.

«Смерть — это не проклятие. Это — ответ».

— Есть! Я знаю, что делать! — моё тело уже пришло в движение, унося меня из оружейного погреба.

— Гвен? Подожди! Куда ты? Что случилось? — окликнул меня Эбен.

У меня был план. Я понятия не имела, смогу ли это сделать, но это было единственное, о чём я могла думать, и казалось, что Божество пытается заманить меня на этот путь. Я должна быть права насчёт этого. Набежали грозовые тучи, и поднялся холодный ветер, хлеставший меня волосами по лицу. Я вытащила свой меч и, прежде чем успела хорошенько подумать, провела им по ладони своей изменённой руки. Доверяла своим инстинктам, — они поведут меня по правильному пути. Я стряхнула остатки волшебной пыли мёртвых со своей перевязи, мысленно поблагодарив одурманенного маленького пикси. Высыпала её в лужицу крови, скопившуюся у меня на ладони. Я наблюдала, как чёрная пыль впитывается в рану. Чувствовала, как сила поднимается по моей руке, находит барьер, блокирующий мою магию, и бьёт по нему. Я сжала окровавленной рукой эфес меча, готовая стать любым оружием, каким бы Божество ни пожелала, чтобы я стала.

Это было только начало, но мне нужно было больше. Мне нужно было почувствовать что-то более глубинное. Это был единственный способ разрушить барьеры. Я искала в своей душе мост, который соединял нас всех, протягивая руку, пытаясь снова выйти на тропинку. Я чувствовала рядом со собой Джеймса и Эбена.

— Гвендолин, любовь моя. Я здесь ради тебя. Мы здесь ради тебя, — Джеймс успокоил меня, положив руку мне на плечо. Я испытала странное ощущение. Не могу сказать, что никогда не испытывала этого раньше, но, скорее, я никогда полностью не осознавала этого. Ощущение магии, которая не была моей собственной, но всё же знакомой, казалось, проникало в меня. Это был Джеймс. Он неосознанно подпитывал меня своей магией, поддерживая меня. Я почувствовала, как барьеры начали рушиться, когда мы оба объединились.

У меня перехватило дыхание, когда Эбен положил руку мне на другое плечо, добавляя свою магию. Это была пьянящая смесь, захлестнувшая меня, вытеснившая тьму, которая скрывала мост между нами. Я почувствовала это сейчас, объединяя нас всех. Я чувствовала Триппа и Питера. Их непоколебимая решимость накатывала волнами, скрывая подспудный страх, который они испытывали. Я проталкивалась мимо них, пока не достигла своей последней ниточки. Райдер держался на тончайшей из нитей. Боль, темнота, страх… эмоции захлестнули меня и крик сорвался с моих губ. Я чувствовала, как пальцы Джеймса и Эбена впиваются в мои плечи, отказываясь отпускать меня. Я чувствовала, что Райдер теряет всякую надежду. Чувствовала, что он начинает сдаваться. Эта мысль занимала центральное место в его сознании. Безнадежность была единственной эмоцией, исходившей от него. Вот что сломало меня. Я могу потерять его. Я готова сжечь Царства дотла ради любого из своих мужчин, и этот всплеск эмоций разрушил последние барьеры. Моя магия вздымалась внутри меня и наконец высвободилась в такой сильной волне, что я упала на колени. Затем послышался шёпот. В моих ушах зазвенели потусторонние звуки.