Питер верил, что с этого момента всё будет просто. Неверленд выбрала его, и он будет править вместе с любимой Королевой и Потерянными Мальчиками. Но что-то было не так. Я не мог избавиться от гнетущего чувства, что на нас надвигается что-то бо̀льшое. Слова Крюка продолжали звучать в моей голове: «Неверленд созрела для захвата. На неё надвигается Тьма». Он был прав. Неверленд сейчас в уязвимом положении, а Пэн слишком горд, чтобы прислушаться к предупреждению Крюка.

Неверленд была ценным товаром, и другие попытаются взять её под контроль. Весть о кончине Тигровой Лилии распространялась со скоростью лесного пожара, а без коронованного правителя узурпаторы наверняка стали искать удобного случая. К тому же, сроки возврата долга Гвен Костяной фейри быстро подходили к концу. Чёрные прожилки уже расползались по её плечам, и последнее, что нам было нужно — это отвлекаться от поисков Осакрена.

Тем не менее, мы продолжали жить так, как будто наше будущее было предначертано звёздами. Мы проводили свободное время, тайно строя для Гвен её собственный коттедж в Невер-Клиффс. Пока там ещё ничего особенного не было, просто четыре стены. Но он принадлежал ей. Фундамент, на котором будет строиться её будущее. Я надеялся закончить всё до сегодняшнего вечера, но Пэн заставил меня работать с Советом и планировать его восхождение на престол.

После празднования мы собирались подарить его Гвен. Это было началом её «долго и счастливо». Я хотел, чтобы она чувствовала себя здесь как дома. Она пожертвовала всем, чтобы спасти свою сестру. Теперь, когда Мик в безопасности и процветает, она может сосредоточиться на своём будущем в Неверленде. Она заслуживала уединённого места. Мне также не хотелось ссориться с братьями из-за того, у кого она будет спать в обозримом будущем. Мы все хотели её в нашей постели. И это никогда не изменится. Имея собственное жильё, Гвен могла сама решать, с кем она хочет делить своё пространство.

Празднование, устроенное Питером, стало настоящим событием. Это была его возможность публично заявить о своих правах на землю, которая избрала его правителем. Все жители Неверленда были приглашены. И казалось, что все они действительно пришли. Лес гудел от возбуждения. Не обошлось и без излишеств. Лагерь полностью преобразился. Лилл и её друзья-пикси часами украшали территорию.

Волшебные фонарики сотнями свисали с деревьев, освещая обычно тенистый лес. Вокруг порхали пикси, наполняя лагерь сверкающим волшебством. Разноцветные цветы всех видов украшали территорию, наполняя воздух нежным ароматом. Был устроен пир, достойный Королей, а также подано столько волшебной медовухи и чая Лаш, что хватило бы, чтобы соблазнить даже самых капризных фейри. Пэн справился с этим. Неверленд погрузилась в празднование. Потеря их любимой Тигровой Лили была лишь воспоминанием в их пьяных головах. Всё, что оставалось сделать, это заявить права на пресловутый трон.

Те, кто пришёл на вечеринку в самом начале и вкусили Лаш, уже начали демонстрировать эффект напитка. Фейри устраивали пьяные оргии. Пикси летали вокруг обнажённые, разбрасывая повсюду волшебную пыль. Нимфы и сатиры гонялись друг за другом, совершенно не замечая ничего, кроме своей цели. Другие трахались на фоне деревьев. Лаш был сильнодействующим наркотиком.

До того, как в нашей жизни появилась Гвен, я был бы одним из них. Развлекался в лесу, как дикий зверь. Трахался с безрассудной самоотдачей. Но я уже не тот мальчик. Я не смотрю ни на кого, кроме неё. Моё тело и все его удовольствия принадлежат ей и только ей. К тому же, ночь ещё только начиналась, и у нас были свои планы относительно нашей возлюбленной.

— Как вы думаете, моя сестра уже здесь? — Гвен расхаживала взад-вперёд, вглядываясь в толпу фейри. В зелёных шелках она была настоящим видением. Ткань ниспадала на её тело греховными волнами, подчёркивая идеальную фигуру. Глубокий V-образный вырез обнажал нежные округлости груди, а корсет подчёркивал миниатюрное тело. Ноги выглядывали из разрезов платья, давая простор воображению. Она была воплощением соблазна. И она была нашей.

— Цыпочка, пикси сообщат нам, если что. Мы сразу узнаем, когда они прибудут, — попытался успокоить её Райдер. — К тому же, Зверята то не маленькие. Их довольно трудно не заметить.

Гвен хихикнула.

— Прости. Мне просто нужно убедиться, что с ней всё в порядке. Я так по ней соскучилась.

Я протянул руку и схватил её за крошечную ручку.

— Они скоро будут здесь.

— Я так много всего хочу ей показать. Когда мы прибыли, она была очень слаба. Раньше у нас не было такой возможности — я обещала ей русалок.

— И она увидит их, — уверенно заявил Питер. — Я лично сопровожу вас.

Эбен молча стоял, оглядывая толпу. Он всё ещё был на взводе после инцидента на Первомае.

— Питер! Питер!

Одна из пикси, что мы выставили в качестве наблюдателей, запыхавшись подлетела к уху Питера.

— Они прибыли. Звери здесь.

— Спасибо, Кловис. Скажи остальным, что они могут покинуть свои посты и наслаждаться вечеринкой.

Гвен застыла, глядя на Пэна, затаив дыхание. Её крошечная ручка крепко сжала мою. Терпеливо ожидая, пока он переведёт звон колокольчиков.

— Она здесь.

Гвен взвизгнула, быстро оглядывая толпу. Я никогда не видел её такой взволнованной. Она просто сияла. Улыбка была чистой и раскованной — больше не пряталась в уголках рта. Её счастье было заразительным. Глядя на неё, невозможно было не улыбнуться. Я хотел, чтобы она была такой каждый день своей жизни. Запомните мои слова, я проведу свои дни, пытаясь сохранить эту сияющую улыбку на её прекрасном лице. Да смилуется Божество над теми, кто рискнёт разрушить это блаженство. Я покончу с ними быстро и без угрызений совести.

— Вот и она! — Гвен быстро побежала к сестре.

Я схватил Питера, удерживая его, когда он попытался последовать за ней.

— Дай ей немного пространства, Пэн. Это их момент.

— В последний раз, когда я оставил её на вечеринке, мы охренеть как облажались.

— Мы здесь. И будем внимательно следить издалека.

— Мне это не нравится, — сказал Питер, качая головой.

— Она должна знать, что мы ей доверяем. Она не наша собственность.

— Ну, ну, Питер, если бы я знал, что твоя вечеринка будет наполнена пьяным дебошем, я бы планировал остаться. Виды начинают становиться… интересными, — хриплый голос Крюка отвлёк наше внимание от Гвен.

Эбен закатил глаза, воздух вокруг него сгустился от напряжения, и он повернулся спиной к Крюку, переключив своё внимание на Гвен и её сестру, фактически игнорируя его присутствие. Он был больше похож на Крюка, чем хотел признать. Я думаю, именно поэтому ему было трудно смириться с влечением Гвен к нему. Внутри них обоих была беспросветная Тьма. Разница была в том, что Эбен предпочёл похоронить свою Тьму, а Крюк — принять её.

— Помяни чёрта, — фыркнул Райдер.

На празднование были приглашены все в Неверленде, но я никогда не думал, что Крюк покажется. Хотя он часто оказывался втянутым в политику Неверленда, это была не его сцена. Он никогда не посещал общественные мероприятия, если только не хотел чего-то добиться. С другой стороны, Гвен вызывала привыкание, а Крюк был так же опьянён, как и мы.

— Ты поступил бы мудро, если бы убрался восвояси, — прорычал в ответ Пэн. — Гвен со своей сестрой, и я не позволю тебе прерывать их воссоединение.

Крюк усмехнулся.

— О, это мило. «Я не позволю тебе прерывать…», — передразнил он, снова усмехнувшись. — Мне не нужно твоё разрешение, чтобы увидеть Гвендолин. Я поступлю так, как мне, чёрт возьми, заблагорассудится.

Он сделал паузу, чтобы затянуться сигарой, выпустив густые белые клубы дыма в лицо Питеру.

— Я в курсе прибытия Микаэлы. Она обеспечила мне идеальное прикрытие.

— Идеальное прикрытие для чего, Крюк? — вмешался я. Он что-то замышлял. Хотя мы все пытались принять отношения Гвен с ним, он по-прежнему был нашим заклятым врагом. Если я что-то и знал, так это то, что Крюку нельзя было доверять.