В это время Байлур медленно поднялся с пыльной земли, отряхнулся и, сжав руками секиру, крикнул Айне.

- Отойди-ка в сторонку. Я сам её сейчас покромсаю. Сделать подножку гному - так меня ещё никто не оскорблял, - лицо Байлура перекосилось от злобы ещё сильнее, когда он получше рассмотрел тёмную эльфийку. - Да она ещё и жрёт при этом, гадюка!!! Жрать, стоя лицом к врагу - значит оскорбить его в сто раз сильнее!!! Это всё равно, что разрыть могилу его предков. Сейчас я закрою твой поганый рот!

Он рванул вперёд, злобно рыча при этом. Айна отошла в сторону, при этом заметив, что на лице Фар проявились черты сильного испуга. Никогда ещё до этого она не видела проявлений этого чувства у тёмной эльфийки. Та наконец дожевала хлеб и, вместо того чтобы защищаться от нападения Байлура, стала судорожно перебирать свои волосы. Найдя наконец нужный, она переломила его и крикнула «Увидь свой день!» как раз в тот момент, когда гном занёс секиру для удара по её животу.

Вспыхнула искра, и в глазах Айны резко потемнело.

***

Саир лежал со связанными ногами в неком подобии деревянного гроба с открытым верхом и с приделанными к нему снизу четырьмя колёсами. Гроб-вагонетка стоял на деревянных колеях, уходивших куда-то вниз и вглубь тёмных коридоров пещеры. От движения его удерживали только пара колодок под передними колёсами.

- А нельзя ли было выбрать более вдохновляющую форму для передвижения? Гроб как бы недвусмысленно намекает...

- А не всё ли тебе равно, в чём помирать? – спросил один из троих стражников, склонившихся над ним и готовивших вагонетку к старту, а узника к бесславному концу. Все трое сильно отличались друг от друга по толщине. Самый массивный был как бочка, а самый худой – как дохлая селёдка из той же бочки. Саир вдруг подумал, что если бы их было семеро, а закономерность в уменьшении размеров сохранялась, самый тонкий из семёрки был бы не шире каната.

- Я так понимаю – вы из тех, кто считает содержание важнее формы?

- Чего!? – спросили трое хором.

- Да ничего, - грустно вздохнул Саир. - Может, хотя бы иконку из лерны дадите в руки? Пока еду, помолюсь за вас всех. И даже за ваших несчастных жён.

- Иконка тебе не поможет, - ответил самый тощий.

- А что поможет? – с надеждой в голосе спросил Саир.

- Поможет не ехать, - сказал толстяк.

- Хорошая идея. Может, договоримся как-нибудь?

- Что ты нам можешь предложить, оборванец? – вступил в разговор мужик средних размеров.

- Могу предложить парочку весёлых историй... – Саир перехватил взгляды мужиков и понял, что метод не пройдёт в этой аудитории. – Хотя нет. Вы не оцените. Могу поделиться одним потайным местом, где хранится в дупле дуба горшочек со смесью из коры вертяпки и панцирями молодых буроедов. Говорят, если употребить смесь в ночь перед... ну вы поняли, то можно побить абсолютный рекорд...

- Пора заканчивать с ним, - устало пробучал толстяк.

- И то верно, - вторил ему средний.

- А, я всё понял! – неожиданно засмеялся Саир. – Фар, если ты спряталась под личиной этого толстяка, то хватит уже издеваться надо мной. Освобождай мои ноги поскорее и пойдём уже к Айне. А то я скучать начал по её перепадам настроения.

- Он бредит, - сказал тощий.

- И то верно. Говорят, в этих пещерах внутри газы какие-то. С ума людей сводят. Ходят и стонут веками среди пустых коридоров. А вернуться никто не может, - знающим тоном добавил средний. – Может, эти газы и до сюда добираются?

- Согласен. Запускаем его и быстрее домой. Нечего тут делать, - сказал толстяк, вынимая одну из двух колодок из под колёс.

- Эй, если ты сейчас уберёшь вторую, то гробик поедет вниз, - Саир строго посмотрел на толстяка.

- Ты не поверишь, но в этом и смысл.

Толстяк вынул вторую колодку, а потом пнул ногой вагонетку, отчего та с ускорением помчалась под пологим уклоном вниз.

Саир неожиданно для себя заорал что есть мочи и погрузился в кромешную громыхающую тьму, когда свет от факелов стал таять за его спиной.

***

Видение было таким зримым, как будто Айна прожила его наяву. Горящие и обожжённые стволы деревьев. Пепел, падающий с неба словно снег. Смрад в воздухе. Но самой ужасной была тишина, абсолютная беспредельная тишина вокруг. Несмотря на груды изуродованных тел, лежавших где только можно, вокруг стояла тишина, которую можно было потрогать. Эта тишина могла означать лишь одно – все вокруг были уже давно мертвы. И когда обезумевшая от увиденного Айна увидела разорванное, обгоревшее, но всё ещё узнаваемое материнское платье с разрисованным альмийским узором поясом, она обхватила свою голову руками, встала на колени и начала рыдать...

... в этот момент видение ушло так же резко, как и пришло. Она обнаружили себя и Байлура стоящими на коленях с испуганными лицами перед Фар, которая внимательно следила за их реакцией на происходящее. Руки Айны тряслись, а губы дрожали.

- Что это было? – спросила наконец Айна спустя четверть склянки, поняв, что Байлур так и не был ещё способен говорить.

- Если думаете, что мне далось это легко, то ошибаетесь, - ответила Фар, усаживаясь на землю неподалёку. – Я потратила последний такой волос. Но иного выхода убедить вас у меня не было.

- Убедить в чём? И что это вообще было? – Айна постепенно приходила в себя.

- Убедить в том, что вызволять Саира сейчас не нужно.

- Объясни поподробнее.

Фар стала перебирать свои волосы, но в этот раз явно не для заклинания, а просто, чтобы собраться с мыслями.

- Вы видели с Байлуром то, что случится, если Саиру помешать сейчас попасть туда, куда нужно. Надеюсь, это объяснение достаточно доступно?

Айна покачала головой.

- Ты хочешь сказать, что мы должны дать ему умереть? Иначе сбудется что-то очень страшное?

- Насчёт «дать ему умереть» - это ты придумала. Я этого не говорила. Вам нужно будет просто дождаться его. А в остальном – всё верно.

- Стоп, стоп, стоп. Просто дождаться кого? Можкт быть я что-то упустила, но Саир скоро попадёт в место, ОТКУДА НИКТО НЕ ВОЗВРАЩАЛСЯ. Кого тогда мы должны дождаться? Что-то ты темнишь, дорогуша.

- Извини, Айна, но, похоже, ты не совсем знакома с тем, как устроена магия. Я не могу знать всего. Этого никто не знает. Но иногда я знаю, что если сделать А, то будет Б. Поэтому лучше не делать А, чтобы не случилось Б. Возможно, Саиру будет очень плохо там, где он вскоре окажется. Немыслимо плохо. Я этого не знаю. Но он должен пройти через это. Нельзя мешать его пути, его судьбе. Иначе пострадает и он, и вы. Так понятнее?

Айна не ответила, а лишь нахмурилась ещё сильнее.

- Откуда ты узнала про племя? – спросила она Фар, наблюдая как Байлур, всё ещё будучи в трансе, смотрит в одну точку в стене.

Тёмная эльфийка улыбнулась в первый раз после последнего появления перед Айной и Байлуром.

- О чём это ты? Я даже не знаю, что именно ты видела. Каждое видение – сокровенно.

- Опять темнишь. Почему мне так хочется выдрать тебе пару сотен волос?

Фар улыбнулась ещё сильнее.

- Ну я же тёмная эльфийка. Мне положено темнить. Хотя иногда и самой хочется выдрать себя розгами.

- Могу устроить.

- Давай в другой раз. Я надену платье, которое не так жалко.

Байлур наконец издал что-то похожее на бурчание и стал подниматься на ноги.

- Я опять задам один и тот же вопрос – ПОЧЕМУ МЫ ДОЛЖНЫ ТЕБЕ ВЕРИТЬ? – спросила Айна.

Фар повела плечами.

- Не знаю. Наверное, ты должна почувстовать сердцем. Оно у тебя большое.

Двое скучавших стражников, встреченных ими по пути сюда, приблизились из-за стены.

- Эй, вы что тут расселись? Турнир окончен, убирайтесь отсюда.

Айна подошла к ещё находившемуся в трансе Байлуру и повела его за рукав в нужную сторону. Потом подняла с земли нефритовую статуэтку и, улыбаясь, махнула стражникам рукой.