— Да что ты говоришь? — я медленно приближался к лейтенанту, крепко сжимая булыжник в руках. — А почему ты здесь просидел столько и даже не попробовал выйти через лес?

— Какой лес? Нет здесь никакого леса! — Прохоренко выставил руки вперёд, а я на секунду остановился и осмотрелся.

— Да нет, есть.

Я нагнал его уже на воде, ноги уходили под щиколотку, стопы ощущали неприятный скользкий ил и водоросли. Прохоренко был в панике, что-то вопил с округлёнными глазами. Я уже его не слушал, просто опрокинул в воду и ударил камнем в грудь. Тот испустил тяжёлый хрип, куда больше похожий на его реальную версию.

На меня накатила пелена ярости, я уже не мог остановиться и увесистым булыжником бил его прямо по лицу. Кажется, брызги крови летели в мою сторону, и вода, что расходилась кругами от этой возни, окрасилась алым.

Прохоренко ещё дышал, но уже не сопротивлялся. Он просто смотрел заплывшими кровью белками в небо, от лица почти ничего не осталось.

К своему ужасу, я пришёл в себя и понял, что это лицо теперь куда больше напоминает мне того урода в чёрном плаще, под закрытым шлемом. Голову посетила безумная мысль. А что, если я виноват в произошедшем? Но как там могло произойти? Насилие порождает насилие, но никак не может быть зациклено на одном событии из прошлого, с которым меня разделяли уже годы. И всё же я сомневался.

— Отпусти, — прохрипел лейтенант, всё так же с пустым взглядом, устремлённым в небо.

— Не стоит этого делать, — за спиной раздался знакомый старческий голос, я вздрогнул и обернулся.

Вольга стоял на берегу и с недовольством смотрел на меня.

— Чего?

— Добей его уже наконец, и покончим с этим.

Я так хотел его прикончить всё это время, но почему-то здесь всякое желание отомстить или устранить угрозу пропало. Мне стоило неимоверных волевых усилий, чтобы занести булыжник над головой Прохоренко в последний раз.

***

Я очнулся от крепких пощёчин, кто-то грубо и торопливо приводил меня в сознание. Организм не чувствовал весомых причин бездействовать, не было слабости или серьёзных травм, кроме неприятных ощущений в области шеи. Я подорвался так резко, что приводящий меня в чувства отпрянул и наставил оружие.

— Спокойно, спокойно, — послышался знакомый голос.

Я увидел троих, это были те самые свободовцы с переговоров на базе Долга. Один стоял возле люка и, кажется, с кем-то переговаривался. Вторым был тот двухметровый представитель, который говорил от лица группировки, а третий как раз и привёл меня в чувства, сейчас направил оружие и смотрел с опаской. Все трое, как и тогда, скрывали свои лица за балаклавами.

На востоке только начинало подниматься солнце. Такое ощущение, будто в отключке я пробыл пару минут. Руки стягивало от неприятного ощущения, они были запачканы чем-то липким.

Я посмотрел на свои ладони. Они были в крови, даже рукава обильно пропитаны красным. Под ногами совсем рядом валялся окровавленный камень, какой-то бетонный обломок, а рядом лежало тело Чёрного. Изуродованное лицо стало выглядеть ещё хуже, кажется, Прохоренко в реальности действительно испустил дух.

— Какого чёрта? — спросил я с удивлением, переводя взгляд с трупа на руки и обратно. Ко мне подошёл двухметровый свободовец и жестом позвал за собой.

— Лоцман, пойдём, нет времени. Потом будем разбираться, что здесь произошло.

— А где мой отряд? Смит и Клещ, они живы?

— Говорю же, нет времени!

Все трое поспешно побежали к люку. Двухметровый был последним и ждал меня. Только сейчас я понял, что на территории Юпитера всё ещё слышны выстрелы. Ноги сами сорвались с места, будто освободившись от ступора.

Уже внизу я увидел, что отряд Свободы состоял из семерых бойцов, среди них был и тот самый снайпер, которого я засёк на крыше соседнего здания.

— Послушай меня, сталкер, — двухметровый схватил меня за плечо, пока его бойцы разведывали нижние этажи и судя по звукам тихо добивали раненых. — У тебя есть шанс выбраться сухим из воды, если пойдёшь с нами.

— Чего?

— Ты думаешь вояки и Долг тебя просто так отпустят? Они собираются проводить над тобой эксперименты, будут ставить опыты. Понимаешь? Они считают тебя таким же странным, как и этого подохшего безумца.

Первые секунды мне было трудно понять, о чём речь, видимо, разум ещё окончательно не вернулся в привычный режим, но я всё же понял. Сказанное свободовцем совсем меня не удивило.

— Почему вы мне помогаете?

— Потому что Зона тебя отметила, — прошептал двухметровый, будто даже его же сотоварищи не должны были этого услышать. — А ещё я считаю, что никто не имеет права лишать другого человека свободы. Кстати, зовут меня Рудольф.

***

Эвакуация была быстрой, меня вывели с территории завода странным на первый взгляд маршрутом. Мы петляли вокруг гаражей и ангаров, затем выбрались через широкую ржавую сточную трубу.

Сотню метров передвигаться пришлось в напряжении, потому что поблизости находилась огромная статичная аномалия, примечательная вздыбившейся землёй, покрытой трещинами. Из расколов подымался горячий пар.

Миновав опасный участок, мы скрылись в ближайшем подлеске и немного сбавили темп.

Я шёл сразу же после Рудольфа и слышал, как некоторые бойцы переговаривались между собой, обсуждали меня, даже особо не скрывая этого.

— Да там от лица ничего не осталось. Если этот призрак был поехавшим, то и этот тоже псих.

— И сдался он нам?

— Куда мы направляемся? — спросил я у Рудольфа на ходу.

— На Янов.

— Там же долговцы.

— Ну и что? Никто не будет ради тебя развязывать очередную войну, особенно после недавних потерь. Со станции мы сможем отправить тебя за Периметр с проводником. Ты согласен?

— Да, почему бы и нет. Правда, мне бы немного времени, чтобы разобраться ещё с парочкой дел.

— Нет у тебя времени.

Несмотря на «отсутствие времени», Рудольф приказал организовать привал и ждать сумерек. Он планировал прийти на Янов после заката, так меня можно было провести незаметно через отдельный вход Свободы, минуя любопытные патрули Долга.

Мы расположились в лощине, которую, по словам свободовцев, редко кто посещал, потому что когда-то здесь было крупное логово снорков. Рудольф даже позволил разжечь костёр, затем установил порядок патрулирования местности и отправил часть бойцов на уже известные им позиции для разведки.

— Не хочешь поделиться, что там произошло? — Спросил Рудольф. Он сидел на каком-то трухлявом бревне недалеко от костра.

В сторонке перевязывал ногу один из его бойцов, кажется, всё же словивший пулю на Юпитере, но не смертельную.

— Нечего рассказывать, — я пожал плечами. — Мне пришлось его убить.

— Вот так просто? Призрака, который обладал сверхчеловеческой силой? Чтобы его убить, тебе нужно быть равным ему, а ты не похож на такого.

— Не знаю, — я отрицательно качал головой. — Что ты там говорил про отмеченного?

— Всего лишь моя догадка, интуиция. Не принимай уж слишком всерьёз. Есть и другие причины для твоей эвакуации, пока не будем об этом. Мне просто интересно, как ты умудрился с ним справиться?

— Это произошло в порыве ярости, а может быть всё дело в том, что он не хотел меня убивать.

— Но всё же он убил многих и заслужил такой участи, — Рудольф будто пытался оправдать меня. — А что за дела у тебя ещё остались в Зоне? Ты говорил, что тебе нужно время.

— Мой друг, которого я знал ещё на большой земле, куда-то пропал…

— Старые приятели, значит? Такое редко встретишь. Ну, это же Зона.

— Мне также неизвестна судьба людей, которые были со мной в отряде. По крайней мере, один из них – достойный человек.

— Хм. Боюсь, они все погибли, — сказал Рудольф. — Когда мы подоспели, там были только приспешники Чёрного Призрака.