— Не думаю, что его методы, будут отличимы от ваших – решила ответить она, отодвигаясь ещё дальше. — Зачем вы заставляете присутствовать в вашей лаборатории? Думаете мне нравятся смотреть на страдания невинных? Или это поможет нашему сближению?

Мужчина на это хмыкнул, и взяв за талию притянул ближе к себе, показывая свое желание. Зарылся с наслаждением в распущенные волосы и шумно вздохнул. – Ты решила мне об этом сказать только спустя столько времени? Я думал, целители привыкли лицезреть страдания других?

– Я не привыкла, и отпустите меня, если не хотите снова впечататься в стену, – пытаясь уйти от его объятий сказала девушка.

– Не волнуйся, я знаю предел сопротивления твоего дара. Но не долго тебе осталось, Ахнесс. Скоро, совсем скоро, я буду тобой полностью обладать, я открою двери в мир наслаждений. С нетерпением жду тот день, когда ты будешь умолять взять свое тело и насытить его страстью.

– Никогда, этого не будет! – тихо прошептала она.

– Поверь, моя ниаханэ, будет, ещё как будет.

* * *

– Мне нравится этот молодой асван. Я не раз наблюдала за его искусством на арене. Он практически всегда побеждает. Грация хищника, скорость броска гадюки, ловкость коэнраха, уверена он будет хорошим украшением для будуара Повелительницы.

– Низшего в будуар?

– Ты вроде не слеп, его телосложение говорит о явном высоком происхождении.

– Мне без разницы, какое у него происхождение. Я вижу отличного воина, и вы хотите, чтобы он стал безвольной игрушкой Верховной? Я не могу понять к чему такие растраты? – спросил с негодованием, сопровождающий женщину мужчина.

Его привлекла метка на спине юноши, которая мелькнула в прорези разодранной рубахи. А нахождение в первых рядах зрителей позволило ему рассмотреть ее ровные и симметричные линии, какие встречаются только у первых двух Домов. Но если он из высших, то как позволил обрезать волосы? Что он тут вообще делает – развлекается таким способом? Лицо скрывает специально, чтобы его не узнали? Не лучше ходить в рейды, хоть какая то польза чем растрачивать силы на потеху толпы? Это же позор! Ведь на арене находились бойцы сугубо из низшего сословия или рабы. А вдруг он беглый преступник и скрывается таким образом?

— Ох, уж эти мужчины, он тебя привлек лишь своими умениями? Ты посмотри на его тело, оно создано для того чтобы ублажать женщину.

Мужчина на слова женщины лишь фыркнул.

– Сегодняшнего противника Торговому Дому предложила я, мне нужно узнать кто он такой. Юноша проиграет, и с него сорвут маску, а яд заставит открыть свое имя.

Мужчина лишь кивнул, прикрыв глаза, активировал нити дара и решил присмотреться внимательнее к метке. К удивлению заметил несостыковку в рисунке и его энергетической составляющей. Ядро юноши, как и у всех удачно прошедших инициацию, должно было сиять и пульсировать в такт сердца. У него же все отсутствовало, хотя видно что молодой человек проходил обряд и ядро было, вот только пустое.– Ясуш?! – позвала женщина, отрываясь от зрелищного боя с ящером, где все как она и предсказала, асван проигрывал, – ты помнишь, что скоро пройдут гуляния по поводу Даш-ха-Шан, на которых нашу знать развлекают воины. Обычно я выбирала рабов в питомнике для представления, так как они расходный материал для наших бойцов. Но тут явно отвергнутый, ты понимаешь, что это большая удача? После боя когда он будет под ядом, выясни, кто его Матрона. Разорвать брачные узы и вписать штраф Дому в котором он состоит, даже если это бастард. Еще лучше если выяснится, что он преступник, тогда вообще никаких проблем не возникнет. Ясуш? – недовольно позвала женшина, – ты что под даром, увидел что-то интересное?

– Нет, госпожа, – проскрежетал мужчина, злясь на нее за то что прервала. – я просто задумался, вас я услышал, и займусь этим вопросом.

Оба вернулись к происходящему на арене, где асван еле стоя на ногах, поднял руку, дабы окончить бой. Альваад в победном рыке начал прохаживаться вокруг него. Наконец, остановился ткнул кончиком когтя, словно коротким мечом в грудь и асван покачнувшись упал. Ящер перевел взгляд на зрителей. Толпа встретила его ликованием, некоторые захлопали в ладоши, особенно помост с рабами радовался проигрышу асвана.

Но маска на юноше так и осталась, альваад все же польстился на награду. Его спутница осталась недовольна, а вот юноша сильно заинтересовал Ясуша. Чувствовалась выучка рейдера, но некоторые приемы мужчина видел впервые, и ему показалось, что эти движения кажутся знакомыми. Как бы он не напрягал память, так и не мог вспомнить, при каких обстоятельствах он мог видеть юношу. Про расхождении метки и ядра был также уверен, что где-то встречал. Может в последнем его турне по дальним семьям в составе проверяющих? Что ж он выяснит, но сообщать прислужнице Верховной повременит, для начала проверит, выгодно ли это будет ему.

Сезон уж сменяется на другой, и Эшхар не знал на сколько затянется его так называемое перевоспитание. Казалось, что теперь он навсегда останется в самых низах и проживет до конца жизни в таком статусе, пока не помрёт от ран того же альваада.

Эшхар после ранения от когтей ящера, долго не мог участвовать на арене. Обрадовался такой небольшой передышке, так как очень устал от всего и морально, и физически. Бои каждые три цикла хороши, они помогали не терять сноровку и навыки приобретенные в Гнезде, но с каждым разом противника подбирали сильнее, а извне все больше проявлялся интерес к нему. Особенно интересовался женский пол. Он только и слышал от распорядительницы сетования по поводу вала не только предложений, но и угроз, чтобы та раскрыла его анонимность. В конце боя с альваадом он был на грани раскрытия личности, ящер уже хотел сорвать маску, но помешал гневный окрик хозяйки арены, сказав что тот лишится своей вознаграждения если посмеет это сделать. Ящер недовольно зарокотал. Он не был рабом, и отказаться от хорошей награды, за которую не приложил много усилий не позволила жадность и честолюбие.

– Ничего, мой наниматель узнает в следующий раз, что ты за фрукт, – прошипел он и гордо удалился к распорядительнице за почестями.

Альваады... Он встречал их только в качестве купцов. У них можно было найти то, что не удавалось приобрести в набегах. И встретится с ними в качестве противников, ещё не приходилось. Он не ведал, где у них слабые места, ведь отливающая перламутром шкура, по непробиваемости была как легкая броня, а стыков между чешуей, где находилась нежная кожа, трудно заметить в пылу боя.

Оружие на арене не полагалось, приходилось драться тем, чем наградила природа. Порой правила нарушались, но не порицались, когда кто-то из толпы зрителей расщедривался и на арену летели дубины и палки, которые помогали переломить бой в чью то сторону. Вот только у ящера когти были как маленькие ножи, в отличие от его чёрных ноготков, которые не оставляли на чешуе ни царапины. Единственным преимуществом Эшхара была скорость, но даже быстро двигаясь и уворачиваясь от замахов он получал ощутимые порезы. И чем дольше длился бой, тем больше он понимал, что измотать ящера, как планировал изначально, у него не выйдет. Скорее уж он начал сдаваться, даже пропустил удар, который пришёлся по лицу, маска смягчила удар, но треснула, и коготь ящера с лёгкостью пропорол скулу.

Спустя несколько минут занемела половина лица, в глазах задвоилось, он все чаще начал спотыкаться. Нужно было заканчивать бой, но вскоре и пальцы свело судорогой и он с трудом пытался изобразить знак, что сдается, но все никак не выходило. Все из-за яда, который хранился у ящера в двух небольших мешочках под горлом. И если смазать им свои когти, то хватало одной лишь царапины, чтобы яд подействовал. Противник же исполосовал его так, что живого места не осталось. Ящер даже удивился почему он все ещё держался на ногах, когда должен давно свалиться.

Эшхару с трудом удалось все же поднять руки в знаке, что сдаётся и останавливает бой. Он надеялся что ему хватит сил уйти с арены на своих двух, пусть проигравшим, но не побежденным. Но ящер поступил подло: ухмыляясь чуть толкнул в грудь оставляя очередную царапину. От такого небольшого касания, Эшхар постыдно свалился на землю. Ему стало обидно что уже второй раз сражение происходило нечестно, и если в первом поединке выстоял, то здесь против яда замедляющего все его рефлексы и движения у него не было шанса.