В последний раз, когда я был в безупречной приватной комнате, обставленной современной белой мебелью, я наблюдал, как две модели играют друг с другом, пока я боролся со своим разочарованием в Ане. Чувство удовлетворения кривит мои губы, зная, что девушка, которая испортила мне удовольствие в тот вечер, теперь здесь, чтобы удовлетворить меня сама.

Центр, где моя семья может развлекать деловых партнеров, комната оборудована как карточным, так и бильярдным столом. Хотя сейчас я игнорирую оба этих стола, ведя Аню к дивану в центре комнаты.

Я тяну ее на мягкое сиденье, и Аня с готовностью подчиняется, садясь рядом, пока я обнимаю ее кружево, украшенное пайетками. Платье привлекает внимание в тусклом освещении комнаты, отражая свет, как тысяча маленьких зеркал, привлекая внимание к ее идеальным бедрам и тонкой талии.

Я зачесываю назад ее длинные шелковистые локоны, чтобы увидеть ее декольте, и мой член начинает напрягаться на молнии моих брюк. Голубые глаза Ани встречаются с моими, когда я поворачиваю ее подбородок ко мне, и ее язык высовывается, чтобы смочить ее губы, привлекая мое внимание к их полноте. Она слегка дрожит в моих руках, ее спина все еще напряжена, вероятно, из-за конфронтации, и я наслаждаюсь мыслью стереть это из ее мыслей.

Наклонившись, я захватываю ее губы, нежно беру нижнюю между зубами на мгновение и покусываю. Мурашки поднимаются по ее коже под моими пальцами, когда я медленно провожу ими вверх по внутренней стороне бедра Ани, приближаясь к подолу ее соблазнительно короткого платья. Я думал о том, чтобы положить туда руку, с тех пор как она впервые села в мою машину, едва успевая скрывать ее нижнее белье, учитывая, насколько коротким и узким было ее клубное платье.

Аня вздрагивает, когда мои пальцы достигают вершины ее бедер и атласной ткани, которая ее покрывает. Я не уверен, что когда-нибудь узнаю, почему эта девушка так сильно меня заводит, но я жажду ее теперь, когда попробовал ее идеальные губы и почувствовал тесное тепло ее киски. Я отодвигаю в сторону тонкую ткань, которая разделяет нас, и нежно провожу пальцем между складками Ани. Щелкая по ее клитору, я дразню ее и тут же вознаграждаюсь скользкостью ее возбуждения.

Целуя ее еще глубже, я прижимаю ее спиной к дивану, но напряжение в ее теле, кажется, сопротивляется мне. Внезапно я осознаю ее дискомфорт и задаюсь вопросом, не напугана ли она еще после ссоры с Троем? Но после минутного колебания она снова опускается на диван, ее сопротивление рушится, когда ее ноги начинают дрожать.

Вдавливая два пальца в ее глубины, я обвожу клитор Ани большим пальцем, и вознаграждаюсь ее сжимающейся вокруг меня киской.

— Тебя возбудило, что я поставил того придурка на место, когда он хотел зайти в мой клуб и подвигаться? — Мурлычу я, отстраняясь от губ Ани ровно настолько, чтобы переключить внимание на ее мочку уха.

Аня снова напрягается и отстраняется от меня ровно настолько, чтобы встретиться со мной глазами. Она пристально изучает меня мгновение, ее голубой взгляд пронзает мой.

— Мне было тошно видеть, как ты причиняешь боль кому-то, знать, что ты используешь свою силу, чтобы получить желаемое, и тебя, похоже, не волнует сопутствующий ущерб. — Ее тон мягок, но ее слова хлещут, как хлыст, бросая мне осуждение. Выражение ее лица отражает ее слова, напряжение вокруг ее глаз и рта выдает ее отвращение.

Внутри меня бурлит гнев, бросая вызов моему намерению смыть всю оставшуюся вину за семью Гатти удовольствием оттрахать Аню. Вместо того, чтобы впечатлиться мной или просто чертовски поблагодарить, Аня, похоже, решила заставить меня чувствовать себя плохо. Под давлением ведения семейного бизнеса я не могу позволить эмоциям ослабить меня. Я не могу чувствовать себя виноватым из-за того, что причинил боль Джузеппе, когда именно он решил предать нашу семью. Мне, возможно, пришлось бы потрудиться, чтобы сдержать свою вину после убийства Джузеппе, но я справился с этим. А теперь Аня хочет заставить меня чувствовать себя виноватым из-за того, что я причинил боль Трою?

Хуже того, эта маленькая сучка разговаривает со мной свысока, несмотря на то, что она намного ниже меня. Я даю ей то, о чем она и мечтать не могла, воспитываю ее, когда она всего лишь уличный мусор, а она хочет притвориться, будто я неправ, потому что стою на своем? Никто не может заставить меня чувствовать себя виноватым из-за того, кто я есть. Ее честность, возможно, привлекла мое внимание, когда я впервые ее встретил, ее неповиновение освежает, но сломать ее — это часть того, почему я хотел сделать ее своей, и я буду наказывать ее, пока она не поймет свое место.

— Тебе от этого стало тошно, да? — Рычу я, вытаскивая пальцы из ее киски, чтобы держать их перед ее лицом. — Ты лживая маленькая пизда, — парирую я и отталкиваю ее от себя.

Аня отстраняется еще дальше, ее глаза поражены, когда она смотрит на меня с нескрываемым страхом.

— Если ты не думаешь, что тебя это возбуждает, то можешь просто доставить мне удовольствие сегодня вечером. Встань, — командую я.

Аня делает, как я говорю, неуверенно поднимаясь с дивана.

— Теперь раздевайся. — Я дергаю подбородком в сторону открытого пространства перед журнальным столиком. — Я хочу увидеть, как ты двигаешься, как танцовщицы клуба, пока ты это делаешь.

Подбородок у Ани дрожит, она занимает свое место, куда я указал. Она останавливается, на мгновение потерявшись, и ее уязвимость заставляет меня хотеть трахнуть ее еще больше. Никакого безвкусного представления или притворства в попытке угодить мне, как это делали многие девушки раньше. Это противоречие — хотеть ее больше, потому что она отличается от других девушек, и все же злиться, что она не отвечает так, как я ожидаю. Но, возможно, это часть веселья. Так я могу ее обучить.

Аня закрывает глаза, и через мгновение она, кажется, находит музыку. Не открывая глаз, она тянется к подолу своего платья и медленно скользит им вверх по бедрам, покачивая бедрами в ритме гудения. Она чертовски сексуальна, изящно извивается и покачивается, раздеваясь. Я расстегиваю штаны, просовывая руку под трусы-боксеры, чтобы схватить свой член, пока я смотрю. Я поглаживаю свою эрекцию, когда синяя облегающая юбка с блестками скользит по груди Ани, и она снимает платье через голову, прежде чем позволить ему упасть на пол.

Мурашки по коже пробегают по ее рукам и груди, и она прикусывает нижнюю губу, открывая глаза, чтобы встретиться с моими.

— Все это, — командую я, когда она колеблется. — Можешь оставить туфли, — исправляюсь я. Мне чертовски нравится, как они делают ее ноги и задницу такими стройными, мускулистыми и упругими, даже больше, чем они есть на самом деле.

Аня возобновляет свой танец, вращая бедрами, когда она тянется назад, чтобы расстегнуть застежку своего бюстгальтера, наклоняясь вперед, чтобы я мог видеть идеальный изгиб ее декольте. Она позволяет лямкам бюстгальтера соскользнуть с ее рук, и кружевная полоска ткани тоже падает на пол, обнажая потемневшие розовые бугорки ее сосков. Ее подтянутый живот сводит с ума, когда она снова выпрямляется, привлекая внимание к верху ее атласных кружевных трусиков. Она поворачивается, чтобы показать, как они зашнуровываются сзади, напоминая некое подобие корсета.

Мышцы ее спины напрягаются, когда она покачивается, ее пальцы зацепляются под трусиками, когда она медленно спускает их вниз по бедрам, и мой член болезненно пульсирует, когда она наклоняется, чтобы спустить их вниз по ногам, обнажая свои скользкие половые губы. Сдерживая стон возбуждения, ноющий в моей груди, я говорю ей, чтобы она подошла ко мне.

Аня подчиняется, заканчивая свой танец по мере приближения, ее каблуки щелкают по белому мраморному полу, пока не находят плюшевый коврик, который лежит под журнальным столиком. Спуская свои брюки вниз по бедрам, когда она приближается, я беру ее за руку, как только она приближается, направляя ее ко мне.

Когда она встает передо мной, я хватаю ее за бедра и тяну ее вперед, пока она не садится на меня верхом, ее обнаженные бедра раздвигаются, чтобы разместиться на мне, пока она сжимает спинку дивана.