5

АНЯ

Впечатляющая квартира, которую Пейдж снимает в десяти минутах от кампуса, достаточно большая, чтобы вместить две таких, в которой живу я. Пока мы там готовимся к вечеру, мне трудно поверить, что один студент колледжа может занимать все это пространство. Я отказываюсь от шотов, которые передаются по кругу, и останавливаюсь на водке с содовой, потому что знаю, что я легковес. С моими стремлениями стать балериной и заботе о дочери в свободное время я не пью много.

После того, как все достаточно выпьют, мы спускаемся на улицу и идем в клуб «Танец». Я чувствую себя комфортно в одном из своих летних платьев и паре каблуков, которые делают меня на три дюйма выше моего роста выше среднего, подарком на день рождения от моей тети и самой красивой одеждой, которая у меня есть. Тонкие шпильки уверенно цокают по тротуару, пока мы маршируем к клубу, заставляя меня чувствовать себя лучше перед сегодняшним вечером.

Очередь уже начала выстраиваться у здания из красного кирпича, что говорит мне, что это, должно быть, популярное место — как будто имени Маркетти было недостаточно, чтобы подсказать мне. Еще нет семи вечера пятницы, а клуб уже должно быть переполнен. Подойдя, чтобы присоединиться к очереди, я слушаю новейшую историю Логана, которую он рассказывает с воодушевлением, чтобы развлечь нас.

— Я говорю вам, рыба была больше меня, и мой дядя выл и бился, пытаясь вытащить ее. Логан подражает движениям своего дяди, демонстрируя борьбу, которой он пытался поймать рыбу-меч. — Наконец, рыбакам пришлось вытащить сети, чтобы помочь ему, и пока они вытаскивали этого гиганта из воды, чертова штука выпрыгнула из сети и плюхнулась на палубу, прямо к дяде!

Близняшки воют от смеха, когда Пейдж скептически поднимает бровь.

— Сейчас ты просто лжешь. — Говорит она.

— Эй, ты не обязана мне верить, — небрежно говорит Логан, пожимая плечами. — Но я там был. Я видел, как это произошло.

Пейдж закатывает глаза.

— Такая большая рыба, как ты? О, пожалуйста.

— А что насчет тебя, Аня? — Спрашивает Уитни. — Есть какие-нибудь замечательные истории о путешествиях?

Я качаю головой.

— Лично у меня нет. Но мои родители иммигрировали сюда из России вместе с моей тетей еще до моего рождения.

— Это круто. — Говорит Фин. — Мои бабушка и дедушка переехали сюда из Японии.

Я тепло ему улыбаюсь, ценя товарищество, которое возникает из-за принадлежности к семье иммигрантов. Есть что-то особенное в людях, у которых достаточно смелости, чтобы перевернуть всю свою жизнь, чтобы начать заново где-то на другом конце света и в совершенно чуждой для них среде.

Медленно очередь ползет вперед, пока мы болтаем и смеемся. Спустя, как мне кажется, довольно много времени, мы наконец добираемся до начала очереди и шелковой веревки, которая отделяет нас от нашего конечного пункта назначения. У двери, не давая людям войти без разрешения, стоят два массивных, крепких мужчины, которые выглядят так, будто могут легко переломить любого из нас пополам через колено, не моргнув глазом. Мои новые друзья, кажется, полностью их игнорируют, отворачиваются, чтобы не смотреть на устрашающих мужчин или на вход, который нам приходится ждать. Но я не могу не наблюдать за мужчинами краем глаза.

Мягкий гул мотора грохочет по обочине, возвещая о появлении черного Мазерати, от которого у меня отвисает челюсть. Это прекрасная машина с обтекающими краями, безупречными линиями и тонированными стеклами, которые скрывают пассажиров от посторонних глаз. Водитель ставит машину на парковку, и очередь перед шикарной машиной замолкает, чтобы посмотреть, кто из знаменитостей может просто оставить свою машину у клуба, пока они заходят внутрь.

Три головы густых темных кудрей поднимаются из машины, когда водитель и два его пассажира выходят из машины. Мальчики, которые выходят сзади, выглядят подростками и настолько похожи внешне, что можно подумать, что они близнецы. Они определенно братья. У них одинаковые гордые носы и уверенные улыбки, которые изгибают уголки их губ. На подбородках обоих заметна ямочка.

Мое внимание переключается на водителя, и мое сердце неприятно трепещет. Николо Маркетти поправляет рубашку и небрежно бросает ключи невысокому швейцару, которого я даже не заметила за двумя большими крепышами.

Молодые парни с заднего сиденья, должно быть, братья Николо. Они выглядят настолько под копирку, что я не могу поверить, что не заметила этого сразу.

— Позаботься о ней для меня, Дино. — Говорит Николо невысокому мужчине, который вероятно парковщик. — И наслаждайся. Только не поцарапай.

Парковщик хихикает, направляясь к машине, пока Николо и его младшие братья направляются в клуб. У меня пересохло во рту, а ладони вспотели, пока я молча наблюдала за ним. Он кажется таким непринужденным в своем мире, совершенно комфортно себя чувствующим, просто проходящим мимо очереди, пока мы, простые люди, ждем своей очереди. Конечно, если его семья владеет клубом, это неудивительно.

Когда Николо широкими шагами направляется ко входу, один из швейцаров открывает ему дверь. Но что-то заставляет Николо посмотреть направо, и наши взгляды встречаются. Его шаг замедляется, когда он обводит взглядом группу, с которой я стою, и самодовольная улыбка расплывается на его лице.

— Ух ты, это же новенькая, — усмехается он.

Тревога пронзает меня, когда внимание Николо отвлекается. Он поворачивается ко мне лицом, позволяя швейцару ждать с открытой дверью в руке, чтобы Николо мог поиздеваться надо мной. Братья Николо останавливаются вместе с ним, их взгляды с открытым интересом останавливаются на мне.

— Боже, это место полетит к чертям, если мы начнем впускать таких людей, как ты. Ты так не думаешь, Браско? — Николо оглядывается через плечо на швейцара, который все еще стоит на страже. Мужчина едва заметно кивает, хотя и продолжает сохранять свою позу, оставаясь устрашающим, пока запирает дверь.

— Ты знаешь эту девушку, Нико? — Удивленно спрашивает один из его братьев.

— Это тот тип благотворительности, которая сейчас идет в Роузхилл, и, по-видимому в нашем клубе.

Его братья обмениваются взглядами, прежде чем с любопытством смотрят на меня. Интересно, это потому, что они никогда раньше не видели относительно бедных людей, или они оценивают то, что их брат находит таким неприятным во мне.

Николо… Нико, по-видимому, для тех, кто важен в его жизни, холодно смотрит на меня, прежде чем снова переводит взгляд на моих друзей. Они стоят безмолвно вокруг меня, все их внимание обращено на наследника Маркетти, как будто он какое-то римское божество.

— Итак, это твоя лучшая попытка доказать, что ты чего-то стоишь, новенькая? — Спрашивает Николо, глядя на моих друзей. — Смешаться с богатой толпой, чтобы показать, что ты можешь быть одной из них? — Он подходит ко мне вплотную, и я чувствую древесный запах его одеколона, когда он наклоняется и шепчет: — Не хочу тебя расстраивать, Аня, но ничего из того, что ты делаешь, никогда не сделает тебя хоть чего-то стоящей.

Мой живот скручивает от сочетания его близости и злобных слов, которые он бормочет только для меня. Затем он откидывается назад с самодовольной улыбкой.

— Наслаждайся вечером, Золушка. Но убедись, что ты будешь дома к полуночи, иначе ты снова превратишься в тыкву. — Он машет своим братьям, и они входят в клуб, не оглядываясь, оставляя меня безмолвной.

— Боже мой, Николо Маркетти только что говорил с тобой? — Говорит Уитни благоговейным голосом.

— Это нехорошо, — сухо замечает Пейдж. — Он и его отец — жалкие преступники с достаточным количеством денег, чтобы откупиться от закона.

— Да, но он на самом деле знает, кто ты? — Спрашивает Логан, широко раскрыв глаза от изумления.

— Я, возможно, пролила на него свой обед в первый день в колледже, — признаюсь я, мои щеки вспыхивают от воспоминаний. Нет никаких шансов, что я расскажу им что-нибудь о других причинах, по которым я знаю Николо Маркетти — о моем прошлом с ним или о дочери, которая ждет меня дома, о которой я сделала все возможное, чтобы он никогда не узнал.