Раз за разом мы одерживали трудную победу — уничтожая, выхватывая одного врага из строя, или, отбиваясь от слаженной атаки, прихватывали парочку. Но медленно, слишком медленно. Вампов осталось около дюжины, когда пришла беда, откуда не ждали.

Стилет взбрыкнул. Сожрав очередного вампа, подраненного гладиусом Арденте, он дёрнул мою руку, стараясь добраться до Красного. Тот инстинктивно схватил меня, чуть выворачивая руку, читая мои удивление и ужас, ругнулся и отпустил, отступая. Вампы тут же попытались воспользоваться дистанцией между нами, но я в ярости полыхнула так, что опалила нападавших. И снова Стилет, сущность которого я буквально схватила за горло, и гладиус добили мертвяков.

— Кения!

«Нееет!» — завопил артефакт, но я заткнула его ледяной яростью и впечатала в грудь подлетевшего кота. Тот взмыл вверх, привыкая к вернувшейся ноше, а я почувствовала себя голой и беззащитной.

«Пати! Пати!» — надрывался Седрик, и я увидела его глазами, как из дыры в реальности на нас сваливаются новые проблемы. «Уходите!!!»

Арденте обернулся. Мгновенно просчитав ситуацию, он схватил меня за руку и побежал к границе, прочь от кровавого круга. Шон и Эльвиса были ближе к нашим, и хоть вампиры пытались им помешать, они разделившись, обманным маневром проскочили мимо них, Эльвиса — высоко подпрыгнув, а Шон — наоборот, перекатившись по земле. Мы же не успевали. Шестеро оставшихся вампов перегородили проход между ящиками. Арденте дрогнул…

«Ложись!» — мысле-крик Седрика, и я, подбив Красного, повалилась на бетонный пол. Загрохотал пулемет, засвистели пули, обдирая коленки и ладони в кровь, мы уползали с линии огня. Вампы забылись. Слишком тихо сидели наши войска за их спинами, слишком много внимания привлекали мы. В мою неработающую голову влетела гордость Фрешита, это он раздобыл технологию серебряного напыления на патроны. Двое мертвяков всё же ускользнули, четверо издохли, изрешеченные, как дуршлаг.

Нас с Арденте втащили наверх на стеллаж из ящиков. Я повалилась на спину и застыла, глядя в потолок, пытаясь собраться воедино и восстановить контроль над собой. Мысли, эмоции и образы сводили с ума, я не могла понять, мои они или нет. Арденте сам отсоединился от меня, закрывшись, и тут же стало легче. Рядышком чинно сел Кения, а Кисс залезла мне на грудь и затарахтела, якобы мурча. Солнце, цветы, свежий ветер… Лиан и Пижма… и Фиалочка, и Мальвочка, и Незабудка… и Водосбор, и ещё каких-то два цветочка, две флерсы…

Я рассмеялась, приходя в себя. Не только слезами выходит ненужный, вредный vis, но и смехом. Арденте глянул на меня и качнул головой каким-то своим мыслям, возвращаясь опять к бою. Я поднялась, отпуская Кисс и посмотрела на арену, с которой мы бежали. Теперь там бились другие гладиаторы… Треснув себя по лбу, я окончательно прогнала образ мыслей и определения, полученные от Арденте, и всмотрелась в бой.

К нам послали… тролля. Ничем иным это странное существо, похожее на скопище оживших камней, быть не могло. Эта каменная гадость то выстраивалась в башню в два человеческих роста, то обрушивалась, норовя раздавить наших оборотней. Вокруг этого каменного монстра носились братья-мостовики, периодически они выхватывали камни и отшвыривали их куда подальше. Очевидно, сущность не могла управлять своими составляющими, если те были слишком далеко. Я заметила, что мостовики пытаются заложить заряд взрывчатки в эти «камни», но эта «груда» была подвижна, как ртуть, и не удавалось замедлить её настолько, чтобы взрыв был эффективен. Но тролль и мостовики — это лишь один из фрагментов боя, хоть и самый шумный из-за постоянного грохота камней.

Оборотни накрыли сетью и расстреливали из сигнальных ракетниц какое-то тело, больше всего похожее на огромный комок водорослей и тины, от него несло болотом и мертвечиной. Ракетницы служили для удержания, водорослевый студень казался не опасным, но лишь до того момента, когда вдруг выбросил щупальца и в мгновение ока уволок внутрь себя вопящего перевёртыша. Студню были не страшны разрывные пули, только жалящий огонь ракетниц его замедлял. На помощь удерживающим бежали оборотни с пожарными вёдрами. Выплеснув на студень содержимое, они убегали обратно в тыл. Бензин. Они поливали его бензином. Подожжённое горючее загорелось, нехотя застилая всё вокруг чёрным едким дымом.

Дым сыграл против нас — скрыл появление нового врага. Она появилась из душных чёрных клочьев, как порождение кошмара. Огромная змея с торсом женщины. Чудовище схватило ближайшего оборотня и стиснуло его так, что тело с треском лопнуло, забрызгав убийцу кровью. Она захохотала и прошлась длинным алым языком по обломкам рёбер, прорвавшим плоть. В следующее мгновение тело было отброшено, а новая жертва оказалась в её руках. Невероятная скорость… Оборотни стреляли, не обращая внимания на то, что их ряды редеют, а пол устилается раздавленными телами. Они поливали змею дождём из пуль. Бесполезно. Те отскакивали от неё, не причиняя ни малейшего вреда. Перевёртыши поменяли рожки — без толку, ни обычные, ни серебряные пули тварь не брали. Из полутора десятка бойцов остался только один, разрядив автомат, он хладнокровно стрелял из пистолета, стараясь попасть в глаза чудовищу. Тварь медлила, играя с жертвой…

Сквозь выстрелы и постоянный грохот камней донеслось шуршание… Волосы от этого звука встали дыбом. В панике посмотрев на источник звука, я успела заметить стремительную тень гигантской кобры…

И вот уже две змеи свивают кольца, непонятно, кто нападает, а кто защищается. Мостовики всё так же без устали отвлекают на себя взбесившиеся камни, мерзкий студень хоть и горит, а всё же ползет в нашу сторону…

«Фрешит! Ну неужели ты не знаешь, как справиться с этой вонючей дрянью?»

В ответ лишь сбивчивое: Смертельная Топь… Саббиа и не снилось…

«Вытяни из него воду, Фрешит! Ты же водяник!»

«Пати, я не водяник! Я отказался от данного мне при рождении. Обменял!»

«Позвать Ауэ?»

«Она не справится».

«Кто-нибудь у нас есть? Кто-то может побороться с этим?»

«Нет», — отрезал болотник.

— Давай… Тащи! Тащи сюда! Сейчас мы ему!!! Сейчас! — двое худющих котов волокли мешки, к ним на помощь пришли два волка.

Видя, что я смотрю на них, щуплый кот бросил:

— Это негашеная известь. Сейчас мы его накормим!

Взрыв сбил с ног и оглушил. Я потеряно оглянулась. Мостовики всё же взорвали «тролля». Дерущиеся змеи и не заметили града увесистых обломков. За клубами уже развеивающегося дыма было видно, как крупные камни дрожат и стремятся друг другу, словно намагниченные. Один из братьев использовал цепь чтобы растаскивать их, а второй дробил кайлом.

В нос ударил специфический запах: это оборотни всё же вкинули в студень негашеную известь, и тому это очень не понравилось. Ободренные результатом перевёртыши тащили новые мешки… Кобра заглотала чудовище по грудь, но оно и не думало сдаваться — ухватившись руками за край пасти, полуженщина-полузмея пыталась разорвать поедающего её врага. Как-то внезапно пришло понимание: дела кобры плохи, монстр намеренно дал себя заглотать и ничего по-настоящему плохого с ним не происходит.

Делать нечего. Если кобра не справится…

Кения послушно сел мне на колени и подставил грудь. Стилет выжидающе молчал, прикидываясь неодушевлённым предметом. Ну-ну, кого он хочет обмануть?

«Убьешь эту полузмею быстро», — приказала я.

Молчание в ответ. Стиснув зубы и отогнав страх, я спрыгнула со спасительного стеллажа и побежала к змеям. Мне всего-то и надо ткнуть стилетом в огромное тело. И всё.

Ударила — но стилет не вошёл, соскользнув по чешуе.

«Что происходит⁉ Отвечай!»

«Она неуязвима».

«Не может такого быть! Всегда остается лазейка для смерти!»

«Ну да. Только ты не знаешь, где её искать».

«А ты? Знаешь? Разве ты не хочешь забрать её жизнь?»

Стилет замялся и нехотя признал:

«Я не знаю, где у неё уязвимое место. И да, я хочу её жизнь».