Дорога до города заняла всего час с небольшим. Оставив дома Ингу и детей, я выдвинул к Рустаму. Именно у него мы собирались, чтобы обсудить свои дела. И неважно, днем или ночью. Собирались чаще всего во дворе, а зимой прямо в доме. Или ехали в «Кедр». Сейчас же я понимал, что нам нужно место для таких вот сходок. Место, где нас никто не услышит. Именно в этот момент в голове возникла идея приобрести свой личный клуб или хотя бы бар.

В эту ночь мы узнали историю парней, которых сам Бог послал в кафе у моря. Оба были из Лазурного. Дружили с детства. Егор был влюблен в сестру Тимура и мечтал жениться на ней, как только отслужит.

Но судьба распорядилась иначе. В Лазурное стал наведываться Витя. Красивая блондинка не оставила равнодушным Рыжего, но быстро приелась. Тогда он просто привез ее в загородный дом, где собралась толпа его парней, и отдал девчонку им на растерзание.

От услышанного мороз пошел по коже, а в горле застрял тошнотворный ком.

Девушку насиловали, а после выкинули из дома. Неделю она сидела в своей спальне, брата из армии ждала. Таня успела рассказать ему о случившемся и исчезла. Нашли ее через двое суток. Волны прибили тело девушки к берегу. Сама она сделала это или же кто-то помог, оставалось загадкой. Да и какое это имело значение?

Мне и до этого не нравился Рыжий. Теперь я его люто ненавидел. Потому что у самого растет сестра. Потому что я всегда презирал тех, кто обижал женщин.

Лето подошло к концу. Ребят я возил на местный пляж. Не море, но тоже неплохое место для активного отдыха. Гидропарк. Два берега. Небольшой зоопарк, где сестра постоянно каталась на осле. Вареная кукуруза и раки. Ездил с ними один, стараясь вернуть и себе, и им то время, что у нас цинично отняла мать.

Но какой бы она не была, я продолжал ее любить и жалел. Я понимал, что одной поднимать дом и хозяйство было сложно.

По вечерам приходилось оставлять семью и ехать с парнями по своим делам. Количество людей, чьи бары, рестораны, салоны и клубы зависели от нас, стремительно росло и это очень не нравилось конкурирующим группировкам. Пока нас не трогали. Иногда случались потасовки, но не масштабные.

Мы все еще находились под Большим и если честно, то выше головы Гены мне не хотелось прыгать.

За три дня до первого сентября я отвел брата и сестру на рынок. Лехе оставалось два года до завершения школы. Инга купила Раечке красивый рюкзак и дорогие фломастеры. Это было дорого, но доступно.

— Поедешь с нами? — я прикоснулся губами к нежной коже на спине жены. — Возьмем Кирилла. Пусть хоть внука увидит.

— Думаешь, ей интересно? — недовольно скривилась брюнетка. — Ты реально веришь, что с последней вашей встречи что-то изменилось? Поляков. Ты не так давно орал и бил себя в грудь, что ты крутой. Тебя уважают.

— Какая связь? — сел на кровать, отметив, что Инга снова возвращается обратно.

Надоело ей изображать из себя примерную жену. Ночами я отвергал ее, потому что жалел. Потому что так было нужно. Хотя видел, что нужно ей другое. Близость и страсть. И я готов был наплевать на запреты врачей. Чувствовала она себя просто замечательно. И это казалось странным.

Потому я и наведался к тому самому судмедэксперту, что делал тест на отцовство. Тот много объяснял. Рассказывал о том, как устроен женский организм.

Как в любом правиле всегда имелось исключение, так и у женщин. Некоторые уже через неделю могли вести активную половую жизнь. А если они не кормящие, то существовал немалый риск беременности.

Если честно, второго ребенка я не хотел. Почему? Потому что был уверен, что наш брак долго не проживет. Мы уже достигли некой точки невозврата. Как раньше уже не будет. Сколько бы я не доказывал себе, что смогу забыть все сказанное и сделанное. Сколько бы не старался вычеркнуть из памяти ее постоянные истерики — все в пустую.

Я ждал, пока вырастет сын. Дал сам себе слово, что уйду, как только ему исполнится год.

Но стоило подумать об этом, внутри все покрывалось коркой льда. Во мне умирал человек.

— Ладно, я не хотела Дим, — голос жены выдернул из водоворота мыслей. — Давай съездим. Не Рустам же поедет детей отвозить. Вам действительно пора поговорить с матерью, а я рядом буду. Поддержу.

Всю дорогу брат и сестра молчали. И мне нечего было сказать. Я просто знал, что теперь не скоро смогу забрать их к себе. Потому что моя жизнь, мой брак, семья — все это трещало по швам.

Хотел ли я любви? Хотел и очень. Но теперь окончательно понял, что Инга не та, о которой я мечтал. Она вызывала лишь желание обладать знакомым, но уже не любимым телом. Я боялся сделать первый шаг. Если он только не будет навстречу.

Нам просто необходимо было поговорить. Решить раз и навсегда. Либо мы вместе пытаемся вернуть то, что стремительно теряем, либо расходимся.

Забыть друг друга вряд ли сможем. Сын не позволит. Но вполне можем дать друг другу свободу и двигаться дальше.

Знакомый двор и домик. Обвел глазами огород и сад. За то время, что ребята были в городе, мать немного привела в порядок грядки.

Вышел из машины и открыл калитку. Леха тут же зашел в дом, махнув мне рукой. Молчаливый, спокойный, словно не от мира сего.

— Приехали? — тихий родной голос. — А маленького привезли? Я шитьем занялась. Немного, но заказы есть. Детям в школу, а я со дня смерти папы совсем все забросила. Сложно мне. Пойдемте в дом.

Дыханье сперло. В глазах предательски щипало. На улице уже начинало вечереть.

— Ма, прости меня. Я знаю, не о таком сыне ты мечтала.

— Иди, дай хоть обниму, — руки мамы обхватили мое лицо. — Совсем взрослый. Красивый. Мой мальчик. Я больше не виню тебя, Дим. Только теперь понимаю, как глупо вела себя.

Инга вышла из машины и протянула матери Крилла.

— Знакомься, Кирюша. Это бабушка, — жена испуганно жалась ко мне.

— Хороший какой, — мама прижала к себе внука. — Крупный парень. Это ему месяц?

— Да, он и родился не маленький, — жена покрылась красными пятнами.

И снова раздрай. Да как вообще я мог подумать бросить их с сыном? Она же моя. Родная.

В доме было прибрано. Моя комната вообще выглядела стерильной.

— Я думал, тут все пылью покрылось, — провел рукой по своим старым книгам. — А ты здесь полы натираешь.

Мать молчала, но я знал, зачем она это делает. Несмотря на то, что злилась, она меня до сих пор ждала. Я не знал, что творилось в душе этой постаревшей женщины, когда я пришел в дом и сказал, что человека убил. Не знал, что ей пришлось пережить после смерти отца.

— Может, останетесь до утра? — голос мамы дрожал.

Я взглянул на жену, та кивнула.

— Конечно, мам. Завтра встану с утра. Сарай поправлю. Он у тебя совсем покосился.

Лицо мамы посветлело. Даже глаза стали другими. Живыми.

— Тогда подите с Лехой во времянку, там за печкой Райкина кроватка стоит и ванночка. Вот как знала, что пригодится. Полинка, соседка, купить хотела. У нее внучка родила, а я не отдала. Кирюшу я сама искупаю, если Инга не против.

— Конечно, — жена подмигнула мне, доставая из машины сумку с подгузниками и смесью.

Пока мы с братом тащили в дом кровать, женщины уже на стол накрыли. Как же я скучал по маминой стряпне. Картошка с салом и луком. Хлеб черный. Она его всегда сама пекла. Овощи свежие, только с огорода.

Заметил царапины на материнской щеке.

— Это что?

— Любка — соседка, что постоянно за забор заглядывает. Подрались.

Неожиданно. Мать всегда была спокойной, и соседи ее любили.

— А причина? Что не поделили?

— Говорит, бандита я вырастила, — опустила глаза. — А даже если и так? Ей какое дело? Мой сын.

Инга и ребята разбрелись по комнатам и давно спали, а вот мне совсем не спалось. Вышел на улицу и сел за самодельный стол. Мы с отцом его вместе делали. Хотели позже беседку построить и не успели.

— Куришь? Не веселый ты совсем. Расскажешь, что тревожит?

И я рассказал. Все, начиная с того дня, как с армии вернулся.