— Диван-малютка? Дефицит нынче, но мы Настин продаем. Она все равно спит в комнате Димы чаще, чем в своей. Там и письменный стол, и фортепиано.

Вот оно что. А я не мог понять, чего именно не хватало в детской комнате.

— Я его куплю. Мне понравился, — улыбнулся мужчине, заводя мотор.

Разговор с этим человеком разбередил раны. Снова вспомнил отца. Он тоже не был со мной нежен. Я до сих пор не попал к нему на кладбище и сейчас принял весьма странное решение.

Яворский был похоронен в поселке, плотно прилегающем к району, где я жил.

Ночной минимаркет манил огоньками. Тоже чей-то бизнес. Такие только начали появляться в городах, и было их ничтожно мало. Но вот купить можно было все. От сигарет и до цветов.

Купив букет роз и две пачки сигарет, я выехал на проселочную дорогу и медленно двинулся в сторону Камышан. Ворота открыты. Ни сторожа, никого. Тишина. Тут действительно обретают покой и последнее пристанище.

Снова боль и тоска. Я доехал до могилы паренька. Памятник еще не установили, но было прибрано. Интересно, мать приезжает или Настя? Положил букет на холмик и прикурил две сигареты.

— Привет, — начал говорить. — Не знаю, курил ли ты при жизни, но давай покурим. Ты передай, Дим, там моему отцу, что мне жаль. Безумно жаль. Я не хотел, чтобы все закончилось именно так. И ты прости, приятель. Мы не знакомы, а я покой твой тревожу. Тебе там хорошо, наверное. Приглядывай за сестренкой своей. Ей одиноко и больно. Она сильная, но плачет. А еще в небо смотрит. Я понял почему. Тебя пытается там отыскать. Ты бы хоть звезду сбросил, что ли.

Понимал, что выгляжу глупо. Сижу ночью на могиле совершенно незнакомого парня и говорю с ним.

Протерев рукавом стекло на рамке с фото, кивнул ему, словно прощаясь, и сел за руль.

Пора домой.

Во дворе пусто. Я взглянул на часы и поморщился. Половина первого ночи. Нехило так погулял. Сейчас Инга скандал закатит, а мне совсем не хочется ругаться.

Припарковал у соседнего подъезда, потому что мое место занял какой-то мудак. Счастливый обладатель серебристой Хонды.

Поднялся пешком по лестнице и тихонько постучал. Дверь тут же отворилась. Инга стояла в теплом костюме, зябко обнимая себя за плечи, и тихо скулила.

— Эй, ты чего? — бросился к ней, прижал к себе. — Давно все разошлись?

— Давно, Дим. Не делай так больше. Я чуть с ума не сошла. Метель на улице, а ты все не едешь. Что думать? Где искать? Ребята даже к Шаману ездили. Тот сказал, что Большой тебя куда-то отправил. Это правда?

А пацаны красавцы. Я был уверен, что они уже знали, где именно я был. А про Большого просто придумали, чтобы не давать ей лишнего повода для ревности и последующего скандала.

— Да, нужно было съездить к людям, которые нам платят за крышу, маленькая.

— Мне это надоело, — выдохнула брюнетка и, резко отстранившись, вошла на кухню. — Так будет всегда?

— Вероятно, — спокойно ответил, повесив спортивную кофту на вешалку. — Ты знала, кто я и чем занимаюсь. Я не принуждал, верно? Мы могли разбежаться в день дембеля, но ты приперлась сюда, поставив перед фактом.

— А ребенок?

— А что с ним? Если ты не станешь постоянно недовольную рожу корчить, то нормально жить будем. Инга, ты любишь вкусно поесть? — она кивнула. — Тогда выбирай. Или ты едешь к маме с папой, или принимаешь мой образ жизни. От ребенка я не отказываюсь, но терпеть твое нытье не намерен.

Я не орал. Спокойно говорил. Но она меня хорошо поняла.

— Голоден?

— Нет, если можно, сделай кофе. Просто замерз.

— Ты даже обои не видел, — обиженно вздохнула девушка и заплакала.

Обнял ее, качая, как ребенка.

— Завтра я никуда не пойду. Мы весь день проведем вдвоем. Хочешь, поедем мебель выберем?

— Хочу, — оживилась Инга.

— Я, кстати, нашел неплохой диван. Малютка называется, кажется. Он не новый, но таких в магазинах нет. А у нас в гостиной идеально встал бы.

— Да, — Инга оживилась еще больше. — Не новый и что? Таких сейчас днем с фонарем не отыщешь. И оставаться у нас с ночевкой смогут. Новый год скоро. Несколько дней всего, а у нас с тобой ни игрушек, ни елки.

— Значит, завтра все купим. Иди спать.

Инга встала и потерлась о мою щеку.

— А ты?

— Если ты не против, я покурю. Обещаю проветрить после.

Девушка рассмеялась и, виляя бедрами, скрылась в гостиной. Я слышал, как скрипит кровать, прогнувшись под ней, и ждал, когда уснет. Я ее просто не хотел сейчас.

И только сейчас окончательно осознал, что не люблю ее. Но заднюю давать поздно. Мой ребенок не должен жить без отца.

До Нового года оставалось около десяти часов.

Последние несколько дней я, как и обещал, провел дома с Ингой. Девушка была на удивление тихой и, что более удивительно, она полностью отказывалась от близости.

Отговорки были разными: от банальной головной боли до тошноты, изжоги и дикой усталости.

Несмотря на все вышеперечисленные факторы, она с радостью сбегала из дома с матерью. То выбрать шторы, то ковры завезли, а их потом не купишь, то нам срочно понадобился новый чайник.

И, если быть откровенным, меня полностью устраивал такой расклад в наших отношениях.

— Если подвинешь сосну… — Инга указала на неукрашенное дерево.

— А если не подвину, не соснешь? — заржал, хватая ее за талию.

Резко потянул ее на себя и губами коснулся шеи. Кожа брюнетки тут же покрылась мелкими мурашками.

— Поляков, — щеки вспыхнули, и появилась та самая улыбка, в которую я однажды влюбился. — Прекрати. Нам сосну наряжать, и у меня не все приготовлено. Сусанну привезет жених к вечеру, так что я без помощницы.

— А мне все равно, — сцепил пальцы на ее талии. — Я соскучился, а ты от меня нос воротишь.

— Я тебя воспитываю, — девушка отстранилась и прищурила глаза. — Может, хоть так смогу тобой манипулировать.

— Нет, дорогая. Это слово ко мне неприменимо. Так что забудь.

И вдруг в голове словно механизм сработал.

— Одевайся, нам срочно нужно съездить кое-куда.

За эти недолгие месяцы я успел обзавестись связями во всех госучреждениях. И сейчас я был намерен отвезти свою восточную принцессу в областной ЗАГС.

— Ты что удумал?

— Одень белый свитер и теплые легинсы. Мне нравится, когда твои ноги видно.

— Ну, Димка, расскажи, — Инга надула пухлые губы.

— Если скажу, ты найдешь любую, самую ничтожную и жалкую отмазку, но никуда не поедешь. Я решил, что сегодня моя очередь понты колотить.

— В каком плане?

— Одевайся, — закусив губу, зарылся лицом в ее еще влажные после ванной волосы. — Просто доверься мне.

На выходных мы посетили мебельный магазин и салон спутниковой связи, где стали обладателями двух черных телефонных аппаратов. Мне это было жизненно необходимо, причем буквально, ну а ей он достался в подарок.

После того вечера, когда я завис около дома Яворских, не хотел, чтобы она нервничала.

Беременность протекала отлично. Мы даже сходили в женскую консультацию, где меня заверили, что проблем не будет. Инга была здоровой, и плод развивался хорошо.

— Я готова, — она выглянула из спальни в красивом мохеровом свитере, обтягивающем пышную грудь, и черных легинсах.

Все, как я просил.

— Зай, прихвати паспорт, — подмигнул ей, застегивая манжеты на черной рубашке. — Готова сменить фамилию?

— Ты шутишь? Дим, ты хочешь расписаться и сделать это прямо сейчас?

— Именно так. Есть проблемы? Если ты не хочешь, то скажи.

— Хочу! — она повисла у меня на шее. — Поляков, ты самый сумасшедший из всех, кого я когда-либо знала.

— За это ты меня и любишь?

— Да, — подмигнула девушка и побежала в комнату, совершенно забыв о ненаряженной елке.

Давно пора было узаконить наши отношения, но я захотел это сделать именно сегодня и совместить два праздника.

Рустам погряз в предсвадебных хлопотах и звонил лишь по вечерам. Настроение друга менялось, как у моей беременной девушки.