Орей вдохнул, внутри кальяна что-то забулькало, а рот монаха заполнила такая пьянящая сладость, что в горле запершило, от обилия слюны захотелось сплюнуть, и даже к глазам подступили слезы. Монах закашлялся, давясь дымом. Мужчины, включая главу семейства, зашлись добродушным снисходительным смехом, Орею стало не по себе, сердце тревожно забилось, но вдруг старик произнёс:

– А помнишь, Урсан-лаа, как сам поперхнулся в пятнадцать лет… Весь позеленел…

Все разом притихли. Урсан продолжал улыбаться, как ни в чем не бывало. И также продолжились неторопливые разговоры. Великий Круг, золото, барык, стражники…

До тех пор, пока угольки на верхушке кальяна не остыли.

– Зулла! – закричал Урсан. И в комнате через пару мгновений появилась немолодая дородная женщина в синем платье и лиловом платке. На её лбу висела серебряная цепочка со свисающей каплей янтаря. Одно только это украшение говорило о богатстве Мас Харунов и давало Орею понимание, почему они на стороне старосты. Ведь у них и так все хорошо, и никто не пострадал от стальных когтей убийцы. К чему что-то менять?

– Мед моей жизни, убери кальян, – мягко обратился к женщине Урсан. Монах чуть не поперхнулся собственным вдохом.

После грубых воплей и несдержанности Арслана, обращающегося с Зариме как со скотиной, эти ласковые слова показались чуть ли не откровенным признанием в любви.

«Мед моей жизни», – мысленно повторил про себя Орей,, стараясь душой прочувствовать эту фразу. Он смог бы кого-нибудь так назвать?

Женщина с улыбкой подошла к столу, ступая мягко и плавно как любимая кошка. Она легко подняла кальян и унесла. Монах взял с блюда какую-то пластинку, посыпанную белой пудрой, и понял, что это грушевый мармелад. Ничего вкуснее он в жизни не ел!

Когда женщина удалилась и мужчины остались одни, Урсан достал из-под стола небольшую, размером с ладонь, металлическую коробочку, украшенную вязью символов. В них Орей прочел охранные слова, окантовывающие крышку.

«Чаша ифрита всегда полна,

из пустоты не получишь ни любви, ни вина.

Взгляни же в лик демона,

Но не поддавайся азарту».

– Ифрит? Это же дух? – поинтересовался Орей, прочитав надпись.

– О, да. Злой дух темных желаний. Доставая карты, мы должны помнить, кто их придумал, и играть осторожно, – рассказал Урсан.

– Я бы в это не верил, – поделился Арслан. – Ифритов выдумали для того, чтобы предостеречь детей от азарта.

– Что ж, может быть, и демонов тогда не существует? – оспорил Орей. – Если не верить в это, то может быть, и Аль-кзаара не было?

На него поднялись три пары изумленных глаз. Ильдар нахмурился, сцепив пальцы в замок.

– Все говорят, что ты встречал демона, монах, – сказал Урсан. – Это правда?

– Да, встречал. Видел собственными глазами, что демон сделал с моим старым другом.

– А ифрита встречал?

– Нет, но если Высшие допустят эту встречу, хочу быть готов, – бесстрашно заявил монах. – Какую бы сделку он мне ни предложил, в какую бездну ни открыл бы дорогу, я откажусь.

– Похвально, – кивнул Оттар.

– Но сегодня мы будем играть с ифритом, – Урсан открыл коробочку и достал карты, нарисованные на тонкой дубленой коже. От одного только их вида Орею стало не по себе.

– Орей не знает игры, – сказал Арслан.

– Вот как? – старший сын Мас Харун удивился и начал объяснять. – Все довольно просто. Есть четыре богатства, которые можно получить у ифрита в казне. Урожай, – он открыл карту, на которой были изображены семь желтых овощей.

«Репа», – узнал монах.

– Птиц, – на второй карте были изображены восемь кур.

– Инструменты, – третья карта изображала шесть мотыг.

– Или золото, – четвертая вскрытая карта содержала сундук. – О-о, ифрит сегодня щедр! Сразу сундук! – засмеялся Урсан, и все его смех подхватили. Кроме Орея, который только начинал понимать, что происходит.

– Если очень повезет, то ифрит даст тебе батрака, чтобы таскать деньги, урожай, инструменты и птиц, – на карте изображен человек с курицей на руках. – Батрак может унести любое из своих богатств.

– Если повезет еще сильнее, то получишь мудрую хозяйку этого, – на карте женщина в платке и украшениях с курицей подмышкой. – Она командует батраком и также владеет всеми своими богатствами.

– Или ты можешь стать хозяином богатства, – на карте важный бородатый мужчина с мотыгой в руке. – Хозяйка его жена, поэтому он старше неё. Но также, он может жениться и на других хозяйках, кроме богачки. Она из знатного рода и владеть ею может только один муж – богач. – Урсан нашел карту с изображением мужчины в меховой накидке и с полным кошелем золота.

– Самое большое благословение ифрита – Изобилие. Сундук, корзина с репой, петух или плуг, – карты одна за другой легли на стол. – Или он может лишить нас всего, – ловким движением на стол упала карта с изображением свиньи. Орей непроизвольно поморщился. Картинка выглядела пошло и противно – свинья, растопырив задние ноги, гадила.

– Что свинья обгадит, то пропадает, – объяснил Урсан. – А наша игра называется – глупец. У каждого по шесть карт: инструменты, птицы, урожай или деньги. На деньги можно купить все, чем старше карта, тем больше купишь. Берешь шесть богатств у ифрита, – он положил стопку карт рубашками вверх, – и идешь на рынок. – Он положил первую со стопки в центр стола. Это был батрак с репой. – У кого есть деньги могут нанять батрака, соблазнить хозяйку или подкупить хозяина. Редко случается так, когда ифрит не в духе, что никому не выпадает золото, тогда игру начинают заново. Сначала сыграем для пробы. Без ставки. Потом серьезно.

Раздали по шесть карт. Орей вроде и понял – ничего сложного в игре не было, но хотелось разобраться по-настоящему, выяснить, как побеждать. У него были и пентакли, и плуг, и куры с репой. Только не хотелось ничего продавать и покупать, не ведая цели.

Ильдар Мас Харун наблюдал за начинавшейся партией с кресла. Арслан и Оттар положили на торг шестерки репы и мотыг, Орей, помешкав, отдал на торг семь реп. Урсан был покупателем и предложил за все шесть монет.

– Нет, я возражаю, – Арслан выкинул на стол восемь. Орею попался богач, но он понимал, что этот ещё пригодится в будущем. В итоге весь товар достался Арслану, и всем остальным пришлось идти к ифриту и брать ещё по карте.

В этой партии Орей проиграл первым, он бездумно потратил богача и потерял все товары.

– Глупец! – указал на него Оттар. – Ну ничего, ты только учишься.

Вторым глупцом стал сам глава семейства Маас Фарек. Партия между Арсланом и Урсаном завершилась победой Арслана, который сгреб себе всю колоду, что осталась после порчи богатств свиньей. Орей наблюдал, как карты ложатся на стол, пытался запомнить, какой логикой руководствуются игроки.

– Итак, что ты поставишь на игру, монах? – поинтересовался Урсан.

– От него не будет ставки, – ответил за монаха Оттар. – Мы пришли вместе, как гости, и ставка у нас будет одна.

– Э-э, нет, – подал голос старик Ильдар. – Почему ты говоришь за другого, когда он не из твоего рода? Монах, есть у тебя род или старший в нем?

– Нет, – отозвался Орей, подняв глаза на старца.

– Значит, ты сам над собой главный, сам и ставь на игру.

– Мне нечего поставить, у меня ничего нет, кроме меня самого, – монах пожал плечами, глядя на Урсана.

– Хорошая ставка! Сделай её! – обрадовался тот.

– Как?

– Проиграешь, будешь на меня работать, как батрак, – улыбнулся Урсан. – Буду тебя кормить, дам ночлег.

– По рукам, но если выиграю, ты мне ответишь на вопрос. И скажешь правду, – монах протянул старшему сыну Ильдара руку. Тот её пожал, скрепляя договор. Выглядел он так, словно сделка выгоднее некуда. Братья Маас Фарек обреченно смотрели на Орея.

– Ты, Оттар, можешь проиграть мне Арслана, – улыбнулся Урсан. – А если я проиграю, то…

– То вы с отцом поддержите меня на совете, когда я выступлю против Иршаба! – высказался Оттар. Урсан посмотрел на отца, тот одобрительно кивнул.