— Вздор! — Зархель взмахнул сложенными пальцами на племянника. — Тебе не о чем беспокоиться. Знаешь ли, я владею мечом не хуже твоего. И научился этому ремеслу задолго до твоего рождения, мальчик мой. У меня много опыта.
Уже вдвоём ары Аон прошли в северное крыло шатра, где их давненько дожидались гости.
Донг дома Быстрых Рек, второй ар Ална Ид-Ремон Зелёный и донг дома Глубоких Озёр, четвёртый ар Адана Ид-Орбин Синий сидели за массивным деревянным столом и распивали приветственный напиток. Они были связаны так же неразрывно, как и границы их земель, как синий и зелёный цвета связывались в воображении жителей Элисир-Расара, как изумрудная вода и лазурные небеса, отражённые в ней, и всегда совместно управляли своими владениями. Издревле правители домов Алн и Адан следовали единой дорогой и никогда не подводили один второго.
Земли Быстрых Рек и Глубоких Озёр, расположенные немного южнее, северным краем примыкали к наделам Тёмных Ручьёв, сплетались друг с другом сложным пограничным узором, а на юго-востоке подступали к рубежу дома Дубовых Рощ.
Двенадцать донгов были избранными представителями от двенадцати наиболее знатных и могущественных домов Элисир-Расара, и деньги здесь не всегда играли ключевую роль. Например, у дома Дубовых Рощ хоть и имелись обширные вотчины, однако их территорию покрывали густые и непроходимые дубовые леса. Ары Маль — дома Дубовых Рощ, — никогда не располагали внушительными богатствами, у них даже порой не хватало запасов продовольствия на зиму для местных жителей. Зато их голос высоко чтили, а к мнению прислушивались, ведь жрецы Дубовых Рощ прослыли истинными мудрецами и надёжными предсказателями будущего. Дом Одиннадцати Островов, Гао, наоборот был заселён потомственными торговцами, мореплавателями и купцами, сколотившими себе несметные состояния. Однако там, где в чести золотые жилы и серебряные горы, в жилах телесных обычно течёт слишком мало благородной крови — ары дома Гао никогда не принадлежали родовому дворянству, и все свои титулы они приобрели не очень славным путём. А у дома Янтарной Башни вообще не было ни земельных наделов, ни каких-либо доходных предприятий, и существовал он за счёт пожертвований, однако мало кто в Элисир-Расаре мог соперничать в благородстве со жрецами-небесниками. Впрочем, их голос на совете далеко не всегда учитывался, да и донг Зиртана, первый жрец, Слепой и Безымянный, почти никогда не удостаивал залы собраний своим присутствием.
Дом Чёрных Ворот, Кирн, занимал спорную позицию на полуострове Элисир-Расара, угнездившись возле перешейка, что соединял королевство с основным материком, и издавна населялся умелыми и храбрыми воителями. Правда, теперь ситуация изменилась, и именно через дом Кирн развернулись все наземные торговые дороги, по которым чужестранные торговцы вели свои нагруженные караваны в столицу Исар-Динны с тех пор, как Зелёное море взбунтовалось и в его недрах зачастили катаклизмы. Ары Кирн собирали с купцов пошлину и стремительно богатели.
Посему, те из домов, которые не обладали каким-то действенным оружием — ни деньгами, ни славой доблестных воинов, ни именем благородных мужей, ни выгодным местоположением, вынуждены были обходиться подручными средствами, заключая сомнительные союзы и интригуя за спинами и соратников, и соперников. В конце концов, каждому цветку нужны лучи солнца, это — вопрос выживания. Донги Алн и Адан поставили на победу Зархеля и королевы-регента задолго до того, как начались глобальные перестановки в королевстве, и, между прочим, уже немалое выиграли от такого содружества.
— Дорогие друзья! Его Светлость Ид-Ремон Зелёный и Его Светлость Ид-Орбин Синий! — торжественно воскликнул Зархель. — Моё сердце ликует от встречи с вами, глаза мои рады видеть вас.
Главный советник замер напротив прохода, и его фигура в кроваво-бордовом балахоне закрыла собой потоки солнечных лучей. Донги оторвали взоры от стола, на котором забавлялись игрою в кости, и их весёлое расположение духа сразу улетучилось: уж слишком сейчас Зархель выглядел зловеще. Его окружал сизо-голубоватый ореол, и многочисленные драгоценные камни на расшитых одеждах советника то и дело вспыхивали белыми отблесками. Позади Зархеля возвышался огромный Дуностар, весь в чёрном и тёмно-синем, с массивным мечом в ножнах, соответствующем его видному росту. Седьмой ар дома Аон славился грозным характером и недюжинной силой, а ныне так вообще походил на истинного демона, восставшего из Междумирья.
Ид-Ремон и Ид-Орбин, которые являлись дальними родственниками, пораскрывали рты и безмолвно уставились на вошедших, однако первым одумался ар дома Быстрых Рек. Ид-Ремон поднялся на ноги, взмахнул в воздухе рукой и слащаво заголосил:
— Его Светлость, первый ар Аон, и Его Сиятельство седьмой ар Аон, мы так рады быть здесь сегодня!
— Да, прошу, присаживайтесь. Ни к чему эти церемонии, — Зархель жестом попросил гостей вернуться на прежние места, а затем сам уселся на стул с высокой спинкой.
Дуностар лишь слегка кивнул головой в знак почтения, после чего занял собственную бессменную позицию — возле трона дяди.
— Как нынче успехи? Как продвигаются дела? — боязливо, как бы невзначай поинтересовался донг Адана.
— Недурно. Грех жаловаться! — Зархель состроил довольную мину, а затем продолжил. — Не окажут ли ваши дома содействие по сухопутной перевозке Отравляющей Фахарис, как все приготовления, наконец, завершатся?
Ид-Ремон и Ид-Орбин переглянулись.
— Ваша Светлость, разве не разумней будет перевести Фахарис в столицу по воде? — предложил донг Алн. — Море летом спокойно, сейчас — наилучшее время для путешествий, а наземный путь чрезмерно затруднителен и долог.
— Да, именно! — подхватил донг дома Глубоких Озёр, всегда чересчур добродушный и оживлённый для мужа, занимающего столь ответственный пост. — Особенно для народа, дочери и сыновья которого привыкли к странствиям на кораблях! Реки — артерии нашего славного королевства, озёра — его…
— Да-да, — донг дома Быстрых Рек слегка похлопал соседа по руке, как бы усмиряя пыл последнего. — Сейчас по морю путешествовать куда приятнее, нежели томиться под палящими лучами в трясущейся повозке. И звёзды-проводники обещают сиять во всей красе, указывая правильную дорогу, ведь небеса во второй половине первого летнего месяца особенно чисты!
— Я не могу так рисковать столь ценной находкой, — искривившись и скосив одну бровь влево, проворчал Зархель.
Главный советник постучал пальцами по подлокотникам, перебирая в мыслях различные доводы. И, пока гости Его Светлости недоумевали в тишине, он решил выложить всё, как есть:
— Не существует совершенно безопасных и одновременно быстрых морских путей. В открытых водах моряков всегда подстерегают опасности, независимо, насколько благоприятным был прогноз, что предрекали им оракулы, что сулят знаки и приметы, и уж подавно, на что указывают звёзды.
Зархель снова ехидно нахмурился и усмехнулся. Ему всегда было любопытно: насколько это вообще надёжное явление природы — путеводная звезда? Здесь, на зелёных и плодородных землях Элисир-Расара, на его белоснежных пляжах, каменистых берегах и песчаных отмелях народ скорее доверял тому, что находилось в свободной досягаемости рук. Люди полагались на понятное, непоколебимое и предсказуемое, ведь гораздо проще обрести уверенность, когда твои ноги опираются на твёрдые почвы. Следует надеяться на то, что не подводит — так и выиграешь больше и снищешь славу мудреца.
— Господа, если вести двойную игру, то обязательно проиграешь в одном из случаев — это известно любому, — загадочно зашептал Зархель, поднося указательный палец к губам.
Сегодня Главный советник держался слишком непринуждённо с гостями и был чрезвычайно улыбчивым, а, как верно отметил в мыслях первый ар, люди в Элисир-Расаре привыкли доверять обычному, поэтому Ид-Ремон и Ид-Орбин насторожились не на шутку.
— Глупец спрашивает звёзды, но удача проходит мимо, поэтому лучше я поверю в наши дороги и положусь на твёрдость характера земли. Я выбираю наземный путь для перевозки Отравляющей Фахарис, ибо мне не нужно, чтобы пучины Зелёного моря вновь взбунтовались без причины, и отняли у меня то, что далось с таким трудом. Пускай, это дорого, тяжко и долго, однако лучше поставить на беспроигрышный вариант вместо того, чтобы, подобно всяким дуракам, рассчитывать на божественное провидение и милость случая.
