— Не знаю, можно ли этому верить, — без обиняков начала Елена, когда все уселись нормально, а Кир перестал чем-то вполголоса подзуживать Олю. — Но всё сходится к району Берёзинок. Многие в сети отмечают, что там что-то вроде секты — закрытые территории, странные звуки и другое подозрительное. При этом никакой вербовки населения, что в условиях секты невозможно. Больше похоже на какую-то лабораторию.

— Или вообще на что угодно, — хмыкнул Кирилл.

— А ты что-нибудь нашёл? — проигнорировала его Елена, обращаясь к Диме.

Но тот только пространно развёл руками и сказал, что уступает аналитическим способностям дамы.

— Думаете, надо постараться выяснить, что там? — с готовностью спросила Оля, окидывая взглядом сосредоточенные лица.

— Других зацепок пока что нет, — ответил за всех Дима. — Кстати, с тобой ещё не выходили на связь эти, белые?

Оля мотнула головой и задумалась. Она, конечно, наложила некоторые чары, чтобы медики её не нашли. Но вряд ли такие уж сильные, чтобы никто в этом мире не смог этого сделать. А выяснить, что же там случилось с донором Викторовой они должны ведь были? Что-то тут не склеивалось.

И тут умеренную тишину прервал тот, от кого уже меньше всего ожидали.

Юра.

— Это не Берёзинки, — негромко, но чеканя не то, что каждое слово, а каждую букву, проговорил он. — В Берёзинках просто промышленные склад, а местные от скуки выдумывают про него всякие легенды. А на самом деле… — он сделал неуверенную паузу, будто на середине фразы силы начали его покидать. — На самом деле нужно искать в Лунатехе.

Юра твёрдо взглянул поверх голов, и в комнате, кажется, стало на несколько градусов холоднее. А сидящие в круге ненадолго превратились в каменные изваяния. Переваривая то, что мальчик, которого уже почти скинули со счетов, знает больше, чем они.

Неприятную тишину как ножом разрезала Елена, говоря таким холодным голосом, что даже драконья кровь могла застынуть:

— Говори сейчас же и всё, что знаешь. Иначе я прямо здесь тебя убью.

Ни один её мускул не дрогнул, даже прямой и умный взгляд не особенно изменился. И от этого всем и каждому стало ясно — она не шутит и не лукавит. А Юре ещё и стало ясно, что останавливать её никто не будет.

И он с готовностью кивнул, будто смиряясь с неизбежным. И заговорил:

— Не знаю, слышали вы или нет, — он коротко глянул на Ольгу. — Но один из участников проекта d-502 — Владимир Ильин. — Оля машинально моргнула. Она слышала. А парень продолжил: — Так вот он — мой отец.

Воздух в помещении будто собрался тугим клубком и, не спрашивая, бухнул по затылкам. Они проштрафились. Подпустили к себе шпиона.

— Чё ты врёшь?! — с откровенной злобой прошипела Ольга. — Я твой паспорт видела — у тебя фамилия Решетов.

— Я записан под маминой, — чуть виновато поглядывая ей в глаза, отозвался Юра.

— Так вот чего ты всё до драконов доскрёбываешься… — буркнула Оля, переводя глаза на спокойное пламя за стеклянной преградой. Которое будто ей назло претворялось обычным каминным костерком.

— И чего ты тогда сразу всё не сказал? — с недоброй насмешкой блеснул зрачками Кирилл, и губы его очертились плотоядным оскалом.

— Вы бы мне не поверили.

— Чего это ты за нас решаешь? — начал ещё больше кипятиться Кирилл.

— Мы тебе и сейчас не верим, — остудила накипающую атмосферу Елена. — Ты же понимаешь, как это всё выглядит?

Она прошила его своим непереносимо-проникновенным взглядом, отчего Юре очень захотелось провалиться сквозь землю. Потому что он всё больше и больше напоминал засланного казачка, которого сюда направил его отец. Но для чего ему тогда сейчас нужно было упоминать эту родственную связь?..

— Давайте так, — голосом разума вмешался молчавший до этого Дима, и от спонтанного изгиба горного огня лицо его очертилось пугающими, предающими какой-то обречённости, тенями. — Проверим то, что говорит мальчик. Если там ничего нет, то будем считать его вруном и… прогоним.

Вместо последнего слова Дима явно хотел сказать что-то другое, но в последний момент проявил непонятный гуманизм. Который никто не собирался разделять.

— А если есть? — Ольга неудобно подпёрла подбородок кулаком, отчего голос её прозвучал особенно отстранённо и глухо.

— А если есть — то всё равно кокнем, — в упор гипнотизируя Юру, отозвался ей Кирилл.

— Подожди, — вдруг отмахнулся от него Виталя. — Зачем его убивать? Если что, драконью оспу можно будет проверить на нём. Ведь известно, что инфицирование человека не несёт полных фатальных последствий. Можно будет посмотреть, как на самом деле ведёт себя вирус в человечьей крови. Насколько действует на мозг, каково влияние на геном, качество жизни. В конце концов, не только же на драконах эксперименты ставить… Чего вы на меня так смотрите?

Он непонимающим взглядом окинул всю сидящую компанию. Кроме Юры все едва сдерживали нервные смешки, даже серьёзная и суровая Елена.

— Да ты, Виталь, прям настоящий гуманист, — прокашляла сквозь смех Оля, представляя, как парень будет исследовать Юру в какой-нибудь подпольной лаборатории, демонически хохоча как Франкенштейн.

Хотя его идея, в общем-то, всем пришлась по душе. Возможно, кроме самого Юры, но его мнение оказалось в меньшинстве. Да и доказательств вины парня пока не было. Плюс драконы обычно считают себя выше людей. Поэтому каждый из них считал, что «обезвредить» Юру они всегда успеют. Может, кроме Оли. Но тут и она оказалась в меньшинстве.

— Значит, пока расходимся, — подытожил Кирилл нарочито бодро и почти беззаботно. — А завтра утром, — он глянул на циферблат наручных часов, — часов в девять, встречаемся тут же. Не, давайте в десять — сюда ещё добраться надо будет.

Воздух там, где он стоял, щёлкнул, и парень поспешно исчез.

— Не раньше одиннадцати, — насмешливо обернулся к остальным Дима. — Он всё равно в такую рань не встанет после своих тусовок.

И тоже исчез. Виталя как-то незаметно и неизвестно когда ретировался раньше, и оставшаяся Елена, бросив очередной пронизывающий взгляд на Юру, кивнула Оле. А потом, шагнув в дверной проём, мягко растворилась в нём. Оставив их одних. И едва пространство за ней выровнялось, в Юру полетела Олина джинсовка, до этого безмятежно покоившаяся на её локте. Тот едва успел её перехватить, чтобы недобрая ткань не накрыла его с головой.

Иного контакта он от Оли больше не удостоился, даже когда они выбирались из подвала. И только плёлся за ней, рассекающей пыльное летнее пространство, словно ледокол.

Глядя на её ходящие злостью плечи, Юра сам не заметил, когда отстал. А потом не стал нагонять и замер перед потёртым пешеходным переходом. Оля уже улетела далеко вперёд, но её уверенная и высокая фигура никак не хотела сливаться с прохожей толпой и так и торчала светлой свечкой, стремительно прорезающей пасмурную и душноватую пустоту. Так и притягивающей к себе Юрин взгляд.

Заметила Оля, что осталась в одиночестве, только метров через сто. Вздрогнула, слово наткнулась на невидимую стену и испуганно глянула через плечо. Те секунды, что она шарила взглядом по равнодушной улице, очень напомнили Юре тех актрис, что отыгрывают в кино пропажу ребёнка. А потом большие испуганные глаза вперились точно в него. И на Олино лицо, насколько Юра мог видеть, поторопилась наползти серьёзность.

Мимо него проезжала вишнёвая машина, дохнув пылью и переработанным бензином. Уставшая, видимо, ждать, когда парень соизволит перейти дорогу. Оля, всё ещё вполоборота, и дальше смотрела на него.

Мир вокруг стал Юры начал неприятно плыть красными и зелёными пятнами, и в фокусе оставалась только Олина вытянутая фигура. И Юра старался моргать как можно реже. Старается ли то же самое сделать Оля — уже не разглядеть. Да и в голове почему-то начинало звенеть.

А Оля дёрнулась, будто она игрушка на крутящемся подиуме. В одно мгновение как-то по-балетному развернулась к далёкому Юре всем телом. Ветер заколыхал её длинные волосы и широкий подол футболки. А потом длинные, как по линейке очерченные ноги, словно по канату двинулись в его сторону. Вышагивая легко и аккуратно с мыска.