— Инна, ты давно не спишь?

— Давно. Ещё ночью проснулась оттого, что внутри меня что-то возилось. А ещё ты во тьме светился…

Мда, с анестезией я явно промахнулся. Чёртов волшебник-недоучка.

— Тебе показалось просто.

— Я стала ощущать свои ноги, понимаешь…

Голос её задрожал.

— Не говори никому о том, чего видела, — попросил её, — Пожалуйста!

Стоило бы поскорей покинуть опасное место. Где-то с десятой попытки, подвывая от натуги, сполз с дивана и на четвереньках пополз через зал. Крутило так, что казалось, будто я попал в воронку из стен, окон, тканных половичков на полу и домашней мебели. Снова отрубился. Очнулся от резкого запаха нашатыря на кровати Авдотьи. Как только ей удалось меня перетащить туда. Целительница обеспокоенно оглядывала меня, но не удержалась съязвить:

— Ковыляю я себе по комнате и вижу одного знакомого кавалера на полу, да в одних только трусах. Видно барышня не промах оказалась. Угостила охальника затрещиной.

— Не, я сам шлёпнулся. Весенний авитаминоз. Мало витаминов ем, — попытался реабилитироваться.

— Другого места в избе не нашлось, как возле девушки обмороки устраивать, — не поверила мне Авдотья.

Разговаривать очень не хотелось. Всё вокруг продолжало крутиться кошмарной каруселью.

— Пожалуй, схожу ка я к соседу напротив. МалОй Сашок сгоняет за неотложкой. Вон, как ты позеленел, — определилась она.

До этой подстоличной деревеньки, кроме электричества и говорящего ящика, иные блага цивилизации ещё не добрались.

— Не нужно. Скоро само всё пройдёт. Лучше мёд разведите тёплой водой и дайте глотнуть, — жалобно возопил я.

— Сама знаю, что тебе давать. Уже заварила снадобье.

Обещанное пахучее варево было вскоре доставлено мне под нос и немилосердно впихнуто в ротовую полость. Стало действительно гораздо легче. Я смог самостоятельно подняться и дойти до своей лежанки на мезонине. Проснулся сам около десяти утра. Комната вроде бы перестала вертеться колесом и сил заметно прибавилось. Инна спала, а Авдотья чего-то стряпала на кухне. Оттуда доносились слюногонные запахи. Вдруг вспомнил про женский праздник и мысленно отвесил себе подзатыльник. Есть очень хотелось. Оделся и спустился в кухню. Инка всё ещё дрыхла. Меня это удивило и насторожило.

— Утро доброе, Аристархо-Ивановна. Чего Инка не встаёт? — обратился к хозяйке.

— Дала ей снадобье успокоительное. Батюшке её позвоню, пусть забирает. Нечего ей лежать здесь без толку. Вон, даже заговариваться начала, — немного раздражённо ответила целительница, — Говорит, что ты её ночью лечил волшебным светом.

Мда, женщины — это такие существа, к которым бесполезно обращаться с рациональными предложениями. Просил же!

— Показалось ей, — согласился с бывшей бабулей, — Не слушайте её. Лично я дрых себе спокойно наверху, пока не приспичило сходить до ветра. Не помню, как меня в зале разморило до обморока. Может быть, действительно тут, в вашем доме, какие-то колдовские силы действуют?

— Не говори ерунды, — засмеялась Авдотья, — Садись за стол и ешь сырники, пока горячие.

— С праздником вас, дорогая Евдокия Аристарховна. Подарок за мной, — промычал наполненным сырниками ртом.

— Не надо мне никаких подарков. Ты только меня не забывай, навещай почаще, — замахала руками женщина, снова улыбнувшись.

Поев, я поднялся из-за стола и вышел во двор. Приметил в своё время в своей сокровищнице занятную вещицу. Напоминала видом миниатюрную шкатулку из серебра, а внутри оказывался складень Святой Троицы, с золотым окладом. Думаю, что подарок должен понравиться богомольной целительнице. Ещё в закромах отрыл зачётную серебряную брошь в виде сердечка в короне, выложенного из мелких жемчужин. Как раз для Инки подойдёт. Очень понравилось гранатовое колье и жемчужные бусы, но дарить их кому-либо опасно. Слишком дорогие вещи. Замучаешься потом объясняться. Разжился ещё одной старинно выглядевшей брошью из почернённого серебра, с сиреневым камнем в центре. Аметист, наверное. Подарю ка я его Степановне при случае.

Шампанское и цветы хоть какие бы присовокупить к подаркам. Решил за праздничными реквизитами сгонять в городок. Добрался до тачки, запрятал драгоценности в бардачок. Только завёл машину, как на горизонте нарисовался голубой Жигуль-копейка, подруливший к авдотьиной калитке. Из машины вдруг вылез Штирлиц в дорого выглядевшем сером пальто и пыжиковой шапке. В руках угадывался немалый букет цветов, завёрнутый в плотную бумагу. Кажется, к моей боевой подруге кое-кто надумал клинья подбивать. Остаётся только порадоваться за молодую старушку, вот только Максимку сюда спроваживать станет опасно. Блин мухоморный, надо будет что-то придумать.

Городок сонно блаженствовал в праздничном ничегонеделании. На улице было пустынно, лишь пара вечных тёток назло участковому лихо торговала возле гастронома то вязанием, то разными домашними заготовками и, конечно же, милыми такими букетиками тюльпанов, мимоз и гиацинтов. Вытащил свои косточки из тачки и долго приценивался к цветочкам. Выбрал два букета желтых мимоз по рублю. Авдотья, ясен пень, пролетает по причине внезапно прорезавшегося хахаля. Есть кому букетами заваливать. В магазине шампанского не оказалось. Купил пару бутылочек болгарского пойла «Монастырская Изба» и два тортика — песочный «Ленинградский» и бисквитно-кремовая «Мечта». Вскоре я стоял с подарочным набором под дверью соседки Таисии. Поздравил открывшую дверь старушку, вручил ей цветы и подарок, и остолбенел. В её большой комнате за столом с самоваром веселились мои босоногие зайцы в своих робах и смачно чавкали оладушками с мёдом и сметаной.

Соседка с раннего утра заинтересовалась каким-то странными звуками, доносившимися из моей квартиры. Дверь оказалась не запертой. За ней по комнатам носилось целое заячье стадо в труселях, а один так вовсе шкандылял голышом. Старушка сначала погрузилась в глубочайший шок, а после забросала подростков вопросами. Те больше отмалчивались, или мычали что-то невразумительное, помня о данном мне слове. Более опытный Хвост постарался объясниться за всех по придуманной мной схеме. Степановна оттаяла и моментально взяла шефство над моими тощими зайцами. Загнала их в свою квартиру и принялась откармливать всем, что под руку попадётся. Думаю, что и мою Мечту они схомячат в доли секунды.

Таисия пристально оглядела подарок и заметно взволновалась:

— Кажется, пришла моя пора. Весточку от Ксении получила.

Оказалось, что эта брошь принадлежала её кузине, сгинувшей в блокадном Ленинграде. Не стала меня пытать вопросами, просто поблагодарила от души за подарок и пригласила за стол. Наверное, потом отдельно допросит.

Зайцы демонстрировали отменный аппетит. Оладьи не успевали появляться на столе. Тортик тоже повторил их печальную участь. Веселящего напитка каждому хватило по пол стакана. Зайцы понемногу осмелели, стали болтать всякую чушь, дурачиться и подшучивать друг над другом. Пришлось их срочно изгонять в мои апартаменты, чтобы не наболтали чего лишнего.

Часть хранящихся у Таисии своих шмоток от Семёныча и Макса решил пожертвовать своим подопечным. Даже забракованная мною ранее одежда пошла в ход. Неприхотливых подростков не смущали фасоны пиджаков и брюк по моде пятидесятых годов. К радости Степановны, весь это некондит был полностью реализован, а каждый из моих зайцев получил по несколько вещей в свой личный гардероб. Оставалось только что-то решать с обувью и верхней одеждой. Шариться пацанчикам в керзачах по приличным местам я бы не посоветовал.

В праздничные дни магазины, кроме продуктовых, не имели привычки работать. И здесь Степановна явила свою крутизну и обширные связи, хотя бы в соседских масштабах. Несколько звонков, и вскоре нам были доставлены старые, поношенные боты разных размеров, а также старые куртки и польта. Вроде бы никого не обидели, всем досталось. Советские жители старались по возможности не расставаться с любыми старыми вещами, храня их по чуланам и антресолям. Даже использованные целлофановые пакеты для продуктов простирывались неоднократно для повторного использования.