В столовой получился мелкий скандал из-за гуаностей нового тренера. На Вовку заказ на питание не был сделан. Я разозлился и заявил, что тоже отказываюсь от обеда. Мелкий скандалец вполне мог разрастись в крупную ядрёную войну. А уж я умею раздувать пожары. Мои пчёлки дружно поддержали меня и Медика. Крокодил побагровел и оскорбленно уселся в сторонке, а пострадавшим мне и Вовке было выдано даже больше порции, чем обычно. Мы не стали протестовать и проглотили всё довольными мордами. Наевшись, сразу же погрузились в наш Икарус и тронулись в обратный путь. Недалеко от центра Дмитрова, один из пацанов, томившийся несколько часов в отделении, закричал:
— Ребята, вон та ментовская, где мы сидели!
По пути следования автобуса завиделось двухэтажное кирпичное строение, угловое при выезде на площадь. Предложил всем:
— Приготовиться, показываем «фак».
Быстро выяснил, что в этом передовом общественном строе ещё не ведали о таких жестах. Решил поступить по-другому. Со словами:
— Делай, как я!
Встал с сиденья, повернулся задом к окну, наклонился и снял штаны с трусами.
В середине воскресного праздничного дня многие дмитровчане, прогуливающиеся вблизи здания милиции, были свидетелями удивительного зрелища. Из окон проезжающего мимо Икаруса жизнерадостно выглядывали голые пацанские жопы.
Мною владело не просто желание похулиганить. Я решил ещё раз проверить свою харизму и готовность моих пчёлок следовать за мной в любом безрассудном поступке. Вот такая я бешеная матка. Зато знаю, что зажатые советские пацаны совершили самый что не есть подвиг, сделав первый в их жизни стриптиз. Все без исключения участники акции пылали красными рожами и ушами от стыда. Обалдевший Федя чуть не заехал на тротуар.
Те, кому не досталось место у окон, облегченно переводили дух. Среди штрейкбрехеров оказался Жека. Понимаю, что инвалидам положены льготы, но мог бы уступить место для демонстрации задов у левых окон автобуса кому-нибудь другому. Странно, что морда его была такой же красной, как и у соседей. Не подозревал, что капитан до такой степени стеснительный.
Наша выходка имела последствия для того упёртого мента, который выносил мозги тренеру Саше. Майор Иванцов в момент проезда нашего Икаруса мимо отделения милиции как раз стоял возле окна и наблюдал безобразную сцену. Ему удалось зафиксировать номер машины. Произошедшее потрясло душу бравого охранителя до самых глубин, какие только у неё были возможны. Как у любого мента, озабоченного комплексами силовика, то есть боязнью разоблачения своей тупости и ничтожности. Он всегда щепетильно относился к знакам проявления уважения в собственный адрес. Тотчас был подан рапорт положенным образом с описанием произошедшего события и с просьбой возбудить дело об оскорблении представителя власти.
Неделей позже к нему в кабинет зашли три человека, один из которых был одет в гражданский костюм, остальные в чине подполковников.
— Управление внутренней безопасности, — показав документы и представившись, визитеры принялись рассматривать виды из окон весьма просторного кабинета, а гражданский пожилой мужчина вперился неприятным взглядом в самого майора.
У хозяина кабинета неприятно засосало под ложечкой.
— Может быть, выпить желаете? Чайку, кофейку… с коньяком? — заметно волнуясь, произнес он.
— Выпиваете? Как часто? — тут же спросил один из подполковников.
— Только капельку в кофе, — побледнел майор.
— А с женой как часто спите? Есть ли проблемы в половой сфере? — другой спросил.
— Все нормально вроде бы, — ответил обалдевший хозяин кабинета.
— Вы могли бы раздеться до трусов? — предложил гражданский старикашка.
— Зачем? — перепугался майор.
— Надо! — хором высказались чины.
Доктор, а это оказался именно он, вытащил из саквояжа резиновый молоточек и принялся обстукивать сидящего полуголого начальника.
— Нервное переутомление присутствует. Тремор…, реакции… Отдыхать, батенька, вам нужно почаще, — вынес вердикт доктор.
— Очень странно, как можно что-то разглядеть в окнах автобуса на таком расстоянии? — задумчиво высказался один из визитеров, глядя в окно.
— У меня дальнозоркость, — вякнул майор.
— Вот ваше письмо о голых задницах, торчащих из автобуса. А вот ответ из Правдинского райкома. В том автобусе ехали ответственные партийные работники. Лица у них были вполне естественные, и они никак не могли быть похожими на… кое-что неприличное. Так что… Какие будем делать выводы?
В итоге незадачливый майор получил направление на врачебную комиссию с последующим увольнением. Не лишним следует отметить, что хулиганов прикрыл, конечно же, Шумилов.
Когда все стриптизёры, довольные собой после моей похвалы, расселись по своим местам и от души оторжались, Тоха включил записи моих вчерашних выступлений. Раздались завистливые возгласы, особенно от блатных:
— Токарев… Новьё!
Меня просить пчёлки постеснялись, но я был не против чем-нибудь отблагодарить отважных героев. По моей просьбе в руки передали гитару, хранящуюся среди прочего хоккейного реквизита в задней части автобуса. Выдал им от всей души залихватский токаревский шансон со всеми своими оттенками и переливами. Потом захотелось схитрить и вставил в своё выступление Высоцкого с «Конями привередливыми». Такие чувства обуяли! В элизиум попасть не удалось, но где-то поблизости ошивался. Вынырнул из забытья. Пацаны смотрели восторженно.
— Ух, ты! Какая клёвая песня! — высказался Лёха.
— Чё, не узнали, чья она? — удивился я.
Написана она была без малого два года назад. Хоть какие-либо записи должны были быть и распространяться. Вон, как фарца зверствует. По виду у блатных было понятно, что слышат это в первый раз и от всего произошедшего в невероятном шоке.
— Эх, вы! Это же Высоцкий, — сам дал ответ.
Обнаглевший Лёха жалостливо принялся просить исполнить песню ещё раз. Петь больше не хотелось. Вроде бы не устал, но будто биоэнергетическую терапию провёл с больными и иссяк силами. Было бы круто увидеться с Владимиром Семёновичем, пожать его руку, предостеречь от использования наркосодержащих лекарств. Пожил бы он ещё лет двадцать-тридцать, меньше бы возникло грязи в нашем отечестве. С Визбором ещё Лизок обещала познакомить, да и с Машинистами интересно будет потусоваться.
Под мерное гудение Икаруса и укачивание мои боевые пчёлки-стриптизёры начали клевать носом. Не заметили, как подкатили к санаторскому КПП. Раненый капитан поскакал звонить директору. Дядюшка, конечно же, дома отдыхает и уже привык к победам своих подопечных. Парни договорились встретиться через полчаса в бассейне и там узнать у Жеки — отдадут ли нам на разграбление сегодня вечером кафе-мороженое, или же нет. Меня зазвал к себе домой Юрка Колдопский. Предпочёл прихватить с собой Змея. Мало ли он ещё какую-нибудь маму оформит. И не успеешь спасти тогда его яйца от очередного обрывания.
Сразу стало понятно, что не в простую квартиру попали со своими битыми рожами и запахами. Юркин батя — директор местной школы Марк Ефимович — поприветствовал нас с каким-то усталым и недовольным выражением лица. Остальные члены семьи сидели на диване и смотрели телепередачу «От всей души» с проникновенной Валентиной Леонтьевой. Его мама Татьяна Леонидовна работала администратором в санатории. Ещё имелся в наличии младший брательник Лёва, от души повосхищавшийся разукрашенной юркиной мордой. От ужина решили отказаться, берегли желудки для вечеринки. Согласились только на чай с булочками.
Суть юркиного интереса ко мне выявилась в его комнате. Он где-то успел похвастаться знакомством с самим Токаревым и, естесно, оброс просьбами и заманчивыми предложениями. Одно из которых и было мне презентовано. Известный в определенных кругах Миня Пятница страстно желал познакомиться со мной, как с автором записей Виктором Токаревым. В качестве презента мне было передана бобина с моими же записями. К коробке была пришпилена закрепкой записочка с его номером телефона и с указанием — звонить после 20.00. Коробочка с бобиной была выполнена на приличном уровне. Этикетка содержала информацию, выполненную типографским способом, с изображением руки, играющей на гитаре. Фарца, оказывается, тоже иногда вкладывалась в конечное изделие. Со временем возникнет охренизм, когда упаковка и брендовость будут стоить в некоторых случаях даже больше самого продукта.
